Легионер Его Величества
Шрифт:
— Оставаться на месте до получения дальнейших распоряжений, — прочитал он.
А еще в папке лежал тройной сержантский шеврон. Лиам взял фляжку, свинтил крышку и сделал большой глоток дрянного кукурузного виски.
Глава 23
Утром Лиам завтракал в общем зале. Он не стал пришивать шевроны, но на всякий случай показал их повару, когда тот начал слишком уж подозрительно косится.
— А ты из каких сержантов будешь?
— Не понял.
— Ну, знаков различия других на тебе нет, род войск не
— Да я и сам не знаю. В приказе было только оставаться на месте до получения новых распоряжений.
— Значит в рейнджеры заберут.
— Куда?
— Рейнджеры — разведчики, диверсанты. В регулярных войсках таких нет. Ты вон за тот стол садись, а то ближние сейчас артиллеристы займут.
Лиам забрал тарелку супу и направился к указанному столику. Через минуту, рядовой притащил ему еще и добротный кусок жареного мяса и кружку горячего чаю.
— Это что? — спросил его Лиам.
— Шеф сказал, что рейнджерам больше мяса положено.
— Спасибо, тогда.
Больше мяса это хорошо, но судя по тому, как рационально здесь устроены все службы, гонять будут и в хвост, и в гриву.
— Лиам, если не ошибаюсь, — спросил молодой человек тоже в форме новобранца с тарелкой супу в руке. Кажись тот самый умник, что разрешил ситуацию с кострами и предлагал построиться колонной. Совсем еще мальчишка с пушком над верхней губой. У Лиама щетина была жестче.
— Он самый.
— Артур. Можно присесть?
— Да садись, места здесь хватает.
— Мне, повар, сказал, что нас в рейнджеры берут, — начал тот, усаживаясь напротив.
— Ну, повар может и ошибаться…
— Все равно интересно, почему нас оставили в этих домиках, а не распределили сразу.
— А потому, наверное, что не все мастера в лагере, — сказал рядовой ставя перед парнем миску с мясом и кружку чая.
— Мастера?
— Офицеры, что рейнджеров тренируют.
— А где…
— Извините, сейчас артиллеристы припрутся, а у меня еще не накрыто, — сказал рядовой и вернулся на кухню.
— Тебе тоже сержанта дали? — спросил Лиам.
— Нет, капрала.
После этих слов, разговор сразу как-то не заладился. Лиам доел мясо, выпил чай, и попрощавшись, направился к себе. По дороге его остановил громкий кошачий визг. Лиам свернул за столовую и увидел, как большой черный кот, выгнув спину, задковал от двоих терьеров. На мягком вчерашнем снегу получалось это у него не очень.
У одного, пса роскошные белые усы были залиты кровью. Судя по всему — его же. Но псина храбро скалила желтые клыки и медленно наступала, чувствуя численное превосходство. Второй песик побольше, с более короткой шерстью, вел себя тише и более сосредоточенно. Каким-то образом, терьеры оттеснили кота от деревянной стены, а на открытой местности, они для него были столь же опасны, как и для крыс, на которых охотятся. Возможно, причиной этой драки как раз и была дележка охотничьих территорий.
— Эй, пошли отсюда, брысь! — прикрикнул, Лиам, даже разок в ладоши хлопнул.
Пес побольше так и не отвел взгляда от кота, а усатый удивленно взглянул на Лиама и раздраженно тявкнул.
— Я тебе сейчас усы пообрываю, псина блохастая!
На этот раз пес рявкнул внушительно, совсем не подобающе его мелкому телу. А глаза так и загорелись, красным огнем.
— Оп-па, да ты не простая шавка.
Пес совершенно отвлекся от кота и зря. Тот пулей бросился на терьера, полоснув его по глазам. Псина тонко взвыла, и отшатнулась. В этот же момент другой терьер бросился на кота. На миг, их тела сплелись в невообразимом клубке визга и рычания. Каким-то образом кот сумел выскочить из него почти невредимым. А Лиам уже был рядом, и со всей возможной силой, пнул пса под ребра. Едва ногу не сломал. Ощущение было такое, будто по пушечному ядру ударил. Впрочем, псу тоже досталось, он отлетел на бревенчатую стену и, оставив там вмятину, повалился на землю.
Грохот от удара был такой, будто в стену действительно из пушки пальнули, да и внутри наверняка почувствовали. Лиам выругался и повалился на снег, поджимая ногу к себе. Задняя дверь столовой открылась и на улицу выскочил чернокожий повар атлетического телосложения. Весь фартук, руки до локтей, да страшный мясницкий тесак были в крови. Лиам разом забыл о боли в ноге и вскочил.
Тем временем, усатый терьер и котяра, сцепились в ближнем и на этот раз, псина уже не была такой борзой. Повар бросил взгляд на лежащего у стены пса, на Лиама и гневно оскалив белейшие зубы, бросился в атаку. Хвала небесам, тесак для разделки мяса, оружие неважное. Лиам успел отклонить широкое лезвие левой ладонью. Правую, сжал в кулак и саданул в солнечное плетение. Чернокожий отлетел, к двери, приложившись затылком, а у Лиама вновь выступили слезы, потому, как этот тип на ощупь оказался таким же, как и псина. Хорошо, еще врезал в место нужное и пока противник хватал ртом воздух, в глазах Лиама прояснилось. Правда запястье онемело, и рука не слушалась. Свой тесак противник потерял и Лиам, заметив грубую рукоятку, торчащую из снега, бросился за оружием. Повар прыгнул прямо из положения лежа на перехват. В последнее мгновение, ушибленная нога Лиама подкосилась и вместо того, чтобы схватиться за рукоять, Лиам утрамбовал ее ладонью в снег, а сверху навалилось еще килограмм сто двадцать. Противник схватил шею Лиама обеими руками, и уткнув его голову в снег, начал душить. А поскольку при этом он еще и давил коленом на спину, Лиам очень быстро начал задыхаться.
— Эй бычара, ану пусти его! — крикнул кот, но тот лишь довольно оскалился и поднажал. Лиам безуспешно пытался разжать мокрые от снега и крови пальцы на своей шее. — Убрюдок! — Дуги обернулся паком и выхватил из-за спины меч. Один взмах, и окровавленная голова пса отделилась от тела, хоть и не перестала при этом клацать зубами. Дуги схватил ее за мокрый ус и пригрозил. — Пусти, не то я спрячу ее так, далеко, что вовек не сыщешь. Для верности, пак подскочил ко второму псу и занес клинок одной рукой.
В это же время из кухни высыпали другие повара. Первый же, легионер с большой сковородкой в руке, смачно съездил чернокожему по башке. А Дуги, под общий шумок обернулся котом, схватил отрубленную голову в пасть и прыгнул на стену, а с нее уже на крышу.
Глава 24
— Граф Уайтхилл, — огласил камергер. Добрая половина леди в зале, включая даже тех, что пришли в паре, да и замужних тоже, бросили хищные взгляды на высокого, худощавого блондина в синем флотском мундире.