Легионер
Шрифт:
Он оглянулся. Напряженные лица его подчиненных прекрасно отражали их потрясенное состояние.
— Ну, вот и отлично! — усмехнулся полковник. — Не кота в мешке теперь повезете. Отдыхайте, ребята, а мы с адъютантом еще побеседуем.
— Разойдись! — скомандовал Мазур.
У него, несмотря ни на что, было множество вопросов.
— Но ведь он же действует на обе враждующие стороны и соответственно будет влиять на миротворцев? — недоуменно спросил Мишель.
— На этот вопрос лучше всего ответит наш специалист, господин Вокур, — полковник представил Мазуру невысокого чернявого парня.
Тот кашлянул и пригладил волосы.
— Во-первых, излучение в основном направленное. Так что действие волн максимально концентрируется на противнике. А, во-вторых, низкочастотные волны довольно надежно экранируются металлом, поэтому ваши люди будут прибывать на места конфликтов в специально оборудованных машинах. Выглядят они почти как обычные, но на окнах поставлены мелкие медные сетки-экраны. Выглядит, словно защита от камней… В основном предполагается использовать генератор на мирном населении, во избежание конфликтов…
— В смысле?
— Ну, поскольку мирное население является основной силой конфликта…
— Насколько мне известно, такие генераторы запрещены международными конвенциями, — заметил легионер.
— Это уж, извините, не ваша забота, — сказал полковник. — На вас возложена конкретная задача, ее и надо выполнить.
Глава 6
Вилла, стоящая в горах неподалеку от албанской границы, находилась в безлюдной местности. Если рассмотреть ее поближе, то становилось ясно, что это, скорее, мини-крепость, окруженная колючей проволокой, на дальних подступах к которой находились дозоры. Пулеметные гнезда, отлично замаскированные в скале, надежно охраняли виллу. Да и в видеокамерах недостатка не было, делавших территорию вокруг просматриваемой и контролируемой.
Эта вилла была резиденцией знаменитого Казима Хайдари, человека, возглавлявшего силы косовских албанцев, или косоваров этого региона. Известен он стал давно, но занял важное положение именно сейчас. Несмотря на внушительное количество охраны, основные события проходили именно внутри коттеджа.
Хозяин усадьбы в этот вечер принимал гостей. Они были почти такими же, как и его личная охрана, как и его соратники. Это были люди в военной или полувоенной форме, перетянутые кожаными ремнями, на которых висели пистолеты, а на лицах было ясно написано, что занятие, являющееся их основным, — это война. Но еще больше удивились бы мирные сербы и албанцы, если бы увидели, что же за гостей принимает сегодня в своем роскошном доме человек, претендующий на главного борца за независимость Косово.
Каминный зал выглядел внушительно. Сразу было видно, что хозяин дома питал слабость к охоте. Головы оленей, лосей, кабанов украшали стены. В центре зала стоял большой, богато убранный стол. Всю поверхность его укрывали разнообразные закуски и многочисленные, разных размеров бутылки. Сегодня здесь собрались люди, которым было о чем поговорить и что обсудить. По одну сторону восседали албанцы, так называемые учкисты, по другую — сербы. Несмотря на кровную вражду, на горы трупов и сожженные города и деревни, беседа здесь протекала в полном согласии. Казалось, что это была встреча старых друзей. Да так, собственно говоря, оно и было на самом деле. Все дело в том, что здесь проходила секретная встреча между лидерами двух сторон — главарями банд, которые лишь на словах, перед прессой, выдавали себя за законных представителей конфликтующих сторон. На самом деле — это была уголовная шваль, отбросы, для которых война — мать родна. В отличие от албанских бандитов— учкистов, отряды сербских незаконных формирований назывались четниками. Хайдари и Пелагич вели себя вполне дружелюбно.
— Твое здоровье, — ухмыльнулся Казим, поднимая рюмку с ракией. — Желаю тебе, чтобы пуля, отлитая для тебя, никогда не нашла того самого ствола, откуда она должна вылететь.
— Постараюсь дожить до ста, — оскалил зубы Божидар. — Хоть некоторые желают мне противоположного, но я не из тех хлюпиков, которые рыдают потом на скамье подсудимых.
Божидар Пелагич небезосновательно упомянул о скамье подсудимых. За свои громкие «дела» он давно стоял в розыске судом Гаагского трибунала. В отличие от Казима Хайдари, который выглядел чуть не героем в глазах международных служб, Божидар в Западной Европе уже фигурировал в качестве кандидата-подсудимого.
Тосты звучали один за другим, и застолье продолжалось, переходя во все новые фазы. Однако веселье весельем, а Пелагич появился в гостях не только затем, чтобы поглощать немалые порции горячительных напитков. Встреча проходила в рамках разработки совместной стратегии действий в крае.
— Ладно, — сказал Хайдари. — Свернем на более серьезную тему.
— А что, разве уже не до смеха? — поддел его собеседник. — Холодные руки страха за шиворот залезли?
— Я не о том.
— Согласен, — мотнул головой Пелагич. — Для того и собрались здесь.
— Ах, война… — протянул албанец. — Сколько же она еще протянется, сколько человеческих жизней унесет?
Божидар ухмыльнулся. Как и Казим, он четко представлял себе стоимость каждого конфликта, каждого кровавого события в крае.
— Все зависит от величины тех сумм, которыми ты набиваешь свои карманы. Чистая бухгалтерия. Кто бы мог подумать в свое время, что ты так полюбишь математику? — как и его «коллега», Божидар любил пошутить.
— Можно подумать, что ты мыслишь иначе. Время работает пока на нас. Каждый хочет заработать, в том числе и мы с тобой, — ухмыльнулся Казим, поигрывая вычурной ручкой ножа, которым он перед этим разрезал мясо. — Чем дольше продолжится конфликт, тем лучше мы обеспечим свои семьи.
Бывший тренер по плаванию, Казим Хайдари быстро усвоил бухгалтерию войны.
— Тебе хорошо рассуждать, получая помощь от ЕС и ваших мусульманских держав, — сказал серб.
— Так ведь и тебе жаловаться грех, — парировал албанец. — Политические круги Белграда вас тоже не обделяют.
Помощь, о которой шла речь, на самом деле направлялась рядовым жителям Косово, албанцам и сербам. Но все эти финансовые вливания до народа не доходили.
— Поговорим лучше о наших с тобой действиях. На прошлой неделе ваши обстреляли автобус с нашими детишками в Призрене, — улыбнулся Казим. — Признаю — поработали твои ребята на совесть, сделано все было отлично.
— Тебе тоже понравилось? — хохотнул Пелагич. — Мы постарались. Комар носа не подточит. Жаль, конечно, было детишек. Дети — это цветы жизни…
Он зажмурился, вспоминая события той ночи.
— Да, как вспомню, так просто слезы на глаза наворачиваются. Переворачивающийся автобус, языки пламени, клубы дыма, трассирующие пули… Бедные детишки!
Пелагич уставился на огонь камина, поджав губы. Было непонятно, шутит ли он, или издевается.
— Вот именно, — отозвался Хайдари. — Теперь наша очередь… Давай думать, чем мы вам ответим. Надо же выравнивать счет в нашей игре. У меня есть два неплохих варианта: постановка мин в Дмитровице или взрыв этой церкви… как ее там… не помню, короче говоря, десятого века?