Легко ли нам, вампирам?
Шрифт:
Так вот, теплый сортир у меня был. Унитаз внешне даже не слишком от привычного мне отличался. Разве что вместо белого фаянса оказался исполнен из розового камня, да имел подлокотники со спинкой. Но любой обычный современный землянин с креслом бы его точно не перепутал. Все отличие крылось в начинке. Здешний «трон» даже к канализации подключен не был. Пространственный артефакт! Каково! Ценное органическое удобрение прямиком над полями дисперсно развеивалось. И так во всем. Магические светильники загорались холодным белым пламенем, едва стоило пожелать добавить чуть-чуть освещенности, пришедшая с уборкой в мои покои служанка использовала «пылесос» на магических принципах. Подозреваю, что и стирка с готовкой у здешних женщин тоже какие-нибудь не такие.
Помимо знакомства с бытовыми условиями жизни в моем свежеприобретенном тереме я еще
Ну, а из пространственной магии я пытался адаптировать под себя раздел, касавшийся пространственных перемещений. Очень уж меня род Стрешневых с их прорицателем напрягал. Это же я в любой момент, едва на Земле покажусь, могу быть обнаружен и, соответственно, атакован? Порталы или еще какая телепортация мне, если конечно удастся их освоить, возможность отступить дадут.
От мутной книжной зауми, легко понимаемой мной благодаря все тому же подключению к искусственному интеллекту пространственной лагуны, несмотря на то, что языки изучаемых фолиантов заметно отличались от изучаемых мною в школе и институте, меня оторвал визит старосты Лукояна. Причем, про то, что он ко мне направляется, мне стало известно задолго до того, как староста на ступеньки перед главным входом ступил.
— Какая нужда привела тебя, Лукоян? — Задал я вопрос своему хозяйственнику, спустившись к его приходу со второго этажа к входным дверям своего терема.
— Так это, — стянул с головы шапку пожилой бородач, — картоплю мы выкопали. Теперь бы нам решить, какую магическую травку сеять на освободившихся полях через две недели.
Из последующих расспросов главного над моими крепостными я с удивлением узнал, что в их возделывании земли вовсе не так все просто и архаично, как я это себе представлял, начитавшись книжек про древнее земледелие. Прежде всего, пришлось уяснить, что во избежание истощения здешней земли неграмотные в массе крестьяне используют аж пятиполье. Причем, культуры на разных участках чередуются с учетом не только обычных питательных веществ, вытягиваемых ими из почвы, но еще и обычные с магическими. И, да, кстати, картопля оказалась обычной картошкой, которую мои труженики выращивали просто себе на еду, а теперь у них назрел насущный вопрос выбора культуры для посадки между тибаном, ясью и живицей. Сами понимаете, названия мне ни о чем не говорили, а ведь реализация магического урожая традиционно лежала целиком на владельце скрытой территории.
И как же мне теперь быть? Я же из магов никого толком не знаю, как я урожай реализовывать буду? Да еще эти Стрешневы со своей вендеттой меня наверняка караулят. Совсем я не планировал в ближайшее время наружу из своего убежища выходить.
— Скажи мне, Лукоян, а вы с мужиками вообще во внешний мир не выходите? — Задал я вопрос, уже практически зная ответ.
— А что нам там делать, боярин? Мы тут живем, как у Христа за пазухой, с внешним миром торговать — чисто хозяйское дело.
— Хм. — Внезапно в памяти всплыло, где я название «живица» встречал. Да в учебнике для начинающего алхимика, конечно! Там на ее основе аж три или четыре снадобья предлагалось изготовить, в том числе одно сильное ранозаживляющее, а другое вообще для лечения супружеского бесплодия. На этих рецептах я раньше внимания не заострял по причине отсутствия основных ингредиентов, а тут… попробовать изготовить, что ли? Впрочем, вопрос сбыта продукции, таким образом, все равно не решался, просто отодвигаясь на стадию продажи более глубокого передела произведенного крестьянами товара.
Вот когда я пожалел, что свой смартфон с контактами принес в жертву миру. Что с того, что Иринка почти наверняка теперь с этим магом из рода Рысевых? Может, так даже лучше вышло бы, хотя сердце по-прежнему регулярно щемит при воспоминаниях о ней. Зато она же на алхимика специализировалась. Быть может, помогла бы мне реализовать мой будущий урожай.
Внезапно в голове какая-то из ассоциаций сработала. Вспомнил о той молоденькой высшей демонессе, которую в Сочи призывал. Она же мне свое имя для вызова на прощанье сообщила! И торговлей демоны вполне занимаются, это я тоже на ее примере четко уяснил. Ну, если, конечно, не пытаются по-простому задаром весь мир завоевать. Но на то я и демонолог, чтобы в условия вызова встроить запрет на это самое завоевание. Вон, сколько у меня мудрых книжек, посвященных данному вопросу, теперь.
— Скажи мне, Лукоян, а что боярин предоставлял вам взамен на сданный ему магический урожай?
— Так это…, магические припасы, чтобы почвы не истощались, в первую очередь, — принялся озвучивать свои чаяния крестьянин, — железо еще для кузнеца, амулеты и эликсиры, если требовались.
— Тогда давай сейчас посидим, составим список этих самых зелий и амулетов, — принялся я прояснять для себя фронт своих возможных обязательств перед крестьянами.
После недолгих раздумий я распорядился в этот раз крестьянам возделывать живицу. Ее хоть, если даже сразу реализовать не получится, можно попытаться в тот же эликсир женского плодородия преобразовать. Как алхимик я специалист просто аховый, но раз рецепт приготовления в самом начальном учебнике для алхимиков описан, есть шанс, что даже я, быть может, не запорю приготовление сей чудо-микстуры. Ну, а еще этот эликсир, если все как надо получится, в закрытом виде в темном месте очень долго храниться может, в отличие от свежей быстро вянущей продукции.
Замысел с вызовом знакомой демонессы решил до логического конца довести. Может, и не придется над алхимическим кубом неделями чахнуть. Как знать, вдруг получится эту самую живицу в сыром виде обменять у нее на товары из списка, я бы даже своей барской долей с продажи поступился, только бы перед окружающими свою несостоятельность в качестве правителя не продемонстрировать.
В очередной раз при воплощении данного замысла повосторгался тем возможностям, которые магический искин-симбиот предоставляет своему хозяину. Так, несмотря на кучу внезапно возникших новых знаний о лакуне и ее обитателях, знания о наличии в тереме своей лаборатории демонолога у меня не было. Не было ровно до тех пор, пока надобность в ней не возникла, потом — пожалуйста, получите и распишитесь, в подвале, давно готова к эксплуатации. Нет, даже расписываться не потребовалось, просто так, по первому пожеланию была предоставлена. И по уровню оснащения эта лаборатория по сравнению с той, что у Юрия Ивановича была, все равно, что современная медицинская клиника, оснащенная по последнему слову техники, супротив Антона Павловича Чехова с его деревянной слуховой трубкой и ланцетом для кровопускания, в качестве единственного средства от всех болезней. Только я все равно, прежде чем к такому совершенному оборудованию лезть, перечитал все имеющиеся в библиотеке труды по данному профилю магических знаний. Время же еще вполне позволяло, живица, несмотря на название вовсе не враз после посева вырастет до товарных размеров.
— О! Привет, давно не виделись! — Краснокожая оторва принялась по возможности незаметно осматриваться в обстановке лаборатории, в которую я ее призвал. — Слушай, ты что, случайное наследство от какого-нибудь лорда получил что ли? Блин, силой так давит, что в пентаграмму чуть не впечатывает. Сбавь на милость.
— Прости. Боялся, что вместо тебя кто-нибудь уровня твоей мамы сюда пожалует. — Напряжение магических потенциалов артефакторной защиты приемной зоны по моей мысленной команде уменьшилось вдвое, окончательно, впрочем, пока не исчезая.
— Это да, опаску всегда стоит поиметь. — Тряхнула рожками моя визави. Постойте, рожками?
— Что это у тебя на голове торчит? Не причесалась что ли с утра?
— Где? — Девица испуганно схватилась за голову, непроизвольно создав перед собой какое-то зеркальное силовое поле.
— Черненькие такие, две штуки. Видишь?
— Ах, ты про это! — Расслабилась демонесса. — Завидуй молча. Рога мой магический резерв чуть ли не вдвое повышают. И это они еще в полный рост не вошли. — Правда, они милые?