Лёка и Алёна
Шрифт:
— Налей мне шампанского, — Лека подняла бокал, — "оленя ранило стрелой — и лучше не найду я фразы".
— Я больше не занимаюсь Шекспиром, — сказала Алена и вновь разлила шампанское, — ты замужем?
— Нет, — сухо ответила Лека, и Алена поняла, что о личной жизни она ничего рассказывать не будет.
— А Володя? — только спросила она.
— Он погиб. Мы не успели записаться.
— У тебя был муж?.. Мужья?..
— Это не важно. Я никого больше не любила.
— Что за старая песня, —
— Люблю старые песни, — ответила Лека. — Что, бор-машинка не останавливается?
— Ах, бедный Гюнтер, — вздохнула Алена.
Внизу позвонили.
— Это Рольф. Сейчас ты его убьешь наповал.
Рольф походил на пивную бочку, которую забыли заткнуть.
Он сыпал комплиментами, он впился в руку Леки мокрыми губами, он острил.
— Ах, какие у вас глаза, шейне Лекэ, какая шейне шея! А зубы!! Готов биться об заклад — зубы от нашего Гюнтера!
— А вот и нет, а вот и нет, — игриво пищала Алена, — зубки у нас собственные.
— Фантастише! — Рольф хлопал в ладони, — с вашей едой, с вашей радиацией!
Леку качнуло.
— Объясните мне, шейне Лекэ, — продолжал Рольф, — варум в вашей варварской стране живут такие красавицы, а в нашей, цивилизованной — бигейме?!
— Говорят, варвары были красивы, — ответила Лека, — дикари красивы.
— Ну уж, ну уж, — возразил Рольф, — а Пушкин?
— Я специалист по Шекспиру, — сказала Лека.
— Надеюсь, ваш муж — не Отелло, — крякнул Рольф и ржал минуты четыре. Немецкий живот стучал по венецианскому столу, переплывшему Рейн.
— Я пойду за шампанским, — сказала Алена и скрылась.
— Ну, и как вам Аахен, шейне Лекэ? — Рольф наконец перестал ржать.
— Ах, Аахен, — вздохнула Лека, — ах, мой милый…
— Вы хотели бы здесь жить? — спросил Рольф.
— Только с милым Августином, — сказала Лека.
— Нет, серьезно, — Рольф подобрал живот, — я холост.
— Очень приятно, — сказала Лека.
— У меня большой дом. Вы могли бы жить у меня.
— В Аахене все такие прыткие?
— Я человек дела, — заметил Рольф, — у меня три пивных завода, земля, рощица в Баварии, вы подумайте, Дездемона.
— Уже думаю, — сказала она.
Рольф начал рассказывать смешные истории из жизни любителей пива.
— Недавно одна компания выдула две бочки пива и, не найдя поблизости туалета, — Рольф начал задыхаться от душившего его смеха, — не найдя поблизости туалета, оросила всю Унтер дер Линден, — он гоготал, глаза его налились, — пришлось вызвать поливочную машину.
Вернулась Алена с шампанским, хлопнула пробка, зазвенели фужеры.
— Прозит, прозит! — начала кричать она.
Рольф опрокинул залпом, утерся.
— А еще раз, — начал он, — другая компания выдула три бочки…
— И не нашла туалета, — продолжила Лека.
— Как вы отгадали?
— Я слышала, что в Аахене мало туалетов.
— Но это было в Бремене.
— Тогда пардон.
— Так вот, не нашла туалета, — Рольфа вновь начал душить смех, — и прямо всю Милитэрштрассе, ну прямо всю!..
— Рольф, — сказала Алена, — ты мог бы оставить несколько смешных историй на потом?
— У меня их много, чего жалеть?
— И все же.
— Как хочешь. Я просто хочу, чтобы Лека знала, что у нас от пива лопается больше людей, чем на автобанах! Вы знаете это, Леккэ?
— Найн, я специалист по Шекспиру. "Оленя ранило стрелой и лучше не найду я фразы".
— Прежде, чем его ранить, шейне Леккэ, — заметил Рольф, — неплохо бы выпить баварского пивца. Шекспир где пил пиво?
— В таверне "Золотого Льва", — ответила Лека.
— Ну, вот видите, мы с ним коллеги. И оленя он ел, шейне Леккэ. Приглашаю вас к себе на шекспировский вечер — оленина и молодой "Мозель". Биттешен.
У Леки зачесались руки. Ей захотелось шваркнуть его по харе.
— Данкешен, — ответила она, — но я не одна.
— Можете с Отелло, — заржал он, — и знаете, я человек деловой, чего тянуть — я вам предлагаю руку и сердце.
— У меня мама, — ответила Лека, — я живу с мамой.
— Варум? — не понял Рольф.
— В России живут с мамой.
— Дико, — сказал Рольф, — дикая страна. У нас тоже жили с мамой. В прошлом веке. Муттер должна жить отдельно.
— Мы живем вместе, — повторила Лека.
— Варум, шейне Леккэ?! У нас в Германии есть великолепные дома для престарелых, фюр альте.
— Вы хотите мою мать сдать в такой дом?! — глаза Леки сузились, — вы хотите мою мать…, - ей захотелось зубами порвать его розовое горло, но она только сказала. — Сдайте свою!
Она ожидала взрыва, пощечины.
Рольф был спокоен.
— Свою я уже сдал, — невозмутимо сказал он, — прекрасный домишко "Роте Розе". Старушка очень довольна. Навещаю ее каждый месяц, а также на Пасху, Рождество. Гуляем, беседуем, потягиваем пивцо. Моя матушка может выпить литра полтора.
— Туалет там есть? — спросила Лека.
Рольф загоготал.
— Наши муттер будут жить вместе.
— Моя не пьет пива, — сказала Лека.
— Кайне проблеме! Что она пьет?
— Шампанское, французское шампанское "Вдова Клико"…
Рольф укатил, обиженный.
— Зачем ты так его? — спросила Алена.
— Пахнет пивом, — объяснила Лека.
— Есть освежающие средства, — ответила Алена, — или ты предпочитаешь, когда от мужика пахнет водкой?
— Где Гюнтер? — Лека решила поменять тему. — Хочу видеть Гюнтера! Где он?