Лекарство для проклятой
Шрифт:
– Плохо дело, - прошептала Клирли, - вы ведь понимаете, что это значит?
– Сложно не понять!
– фыркнул Патрик.
– Шанталь чистокровная волшебница, и ты, Клирли, видимо, тоже из таких! У меня же мать - ветеринар из Портсмута, а у Брана родители держат магазин футбольной атрибутики в Абердине. Эта ерундовина чувствует грязнокровок.
Всю оставшуюся дорогу до Хогвартса они молчали.
***
После этой неприятности все мысли о дальнейших поисках пришлось отложить. Крупно влетело всем, а особенно Брану. Не будь за него горой профессор
– С момента основания факультет Рейвенкло славился здравостью рассудка!
– говорила она строго, глядя на него поверх очков.
– И подобные проступки могут поставить эту заслуженную репутацию под сомнение! Вы - лицо факультета и не имеете права позорить его имя.
Флитвик лишь руками разводил, когда его спрашивали, что же это за невидаль такая.
Впрочем, низкорослый профессор легко парировал любые подколки, напоминая про счет между факультетами. Рейвенкло по-прежнему господствовал на первом месте, оставив далеко позади Слизерин и Гриффиндор. Во многом тот успех был заслугой Клирли. Она не хотела притягивать к себе внимание - особенно теперь, когда у нее под рукой имелся бесценный телепорт!
– но работать вполсилы тоже не собиралась. Лишь выгадывала время и подыскивала место для перехода.
Выручай-комната подходила для этих целей как нельзя лучше, вот только за ней теперь постоянно присматривали. Кое-кто даже поговаривал, что каменный истукан в комнате - это глаза ректора. Оставался еще риск, что дверь попросту не появится, как частенько случалось после пожара, но этот вариант при всех недостатках по-прежнему казался самым верным.
Так все и тянулось до февраля.
Зима выдалась на диво суровой. Снег и лед сковали Хогвартс, ветер метался с холма на холм, обрушиваясь в долины и заваливая их снегом. Камины в комнатах полыхали яркие, но все равно кое-где в коридорах царил холод. Как никогда раньше ученики охотно разъехались по домам на рождественские каникулы. Лишь немногие остались в Хогвартсе.
Клирли тоже отправилась в дом, в котором выросла. Время каникул идеально подходило для их тайной операции, но родители Патрика и Шанталь наотрез отказались оставлять своих чадушек в школе в рождественские дни. Девушка решила, что ей тоже следует развеяться и взглянуть на родные края по-иному, с точки зрения волшебника.
Небольшой приют, содержавшийся на частные деньги какого-то миллионера-магла, находился в городке Коулфорд. Край не сказать что живописный, но близкое нахождение леса Пазлвуд делало его более привлекательным и интересным. Детям из приюта не часто разрешалось наведывать в древний лес, но Клирли постоянно убегала и бродила в одиночестве по узким темным тропкам, лазила в компании других сорванцов по обомшелым пещерам и старым выработками. В одной из таких пещер, заблудившись в полумраке и разбив фонарик, она впервые поняла, что отличается от сверстников... да и от прочих людей. Испугавшись, она крепко зажмурилась, а когда открыла глаза - над ее головой плавало крохотное послушное пламя, освещавшее стены и влажный пол пещеры.
С тех пор жизнь Клирли Колдвуд обрела больше красок. Даже дни, когда болезнь валила с ног, не виделись ей столь серыми и безысходными.
А потом старая нянечка, в день, когда Клирли исполнилось девять лет, подарила ей письмо и тубус из лакированного черного дерева. Пахнущие ягодами чернила выжгли из памяти все плохое, что было раньше. Изменили ее. Даровали цель и надежду.
Потом уже было письмо из Хогвартса и прочее, прочее... Но ни что не могло сравниться с моментом, когда она читала коротенькое письмо, написанное ее погибшей матерью.
На этих рождественских каникулах ей не пришлось отвечать на кучу вопросов, как бывало раньше - многие дети, с которыми она росла, либо переехали в другие дома презрения, либо обрели семьи. Кое-кто уже подрабатывал на фабриках. Для остальных же она была девочкой-вундеркиндом, которую забрали в частную школу во Франкфурте. Она даже несколько раз оговаривалась, называя школу Хогвартсом, но никто внимания не обращал.
В конце концов Клирли решила, что чувствует себя неуютно среди маглов. Конечно, были тут и хорошие парни и девчонки, с которыми можно весело провести время, но это все не то! Теперь уже никогда она не станет той самой "Клир" в старых застиранных джинсах и колючем мальчишеском свитере с вышитым орлом.
За четыре дня до возвращения в Хогвартс, Клирли отпросилась в город за покупками, но на самом деле она отправилась в Пазлвуд. Раньше они пробирались в него тайком а теперь Клирли вошла по аккуратной гравийной дорожке. Бросила пару центов в "коробку честности" и оказалась под сень старого леса. Но дальше двинулась не по тропинке, а свернула. Вглубь, в темноту, подальше от шумного, отравленного выхлопными газами города.
Она шла к той самой пещере, где сотворила первое волшебство.
Место обветшало, еще сильнее заросло живучим мхом, который неприятно и мрачно смотрелся в ледяном панцире и инее. Ноги скользили на камнях, можно было неслабо шваркунться и переломать кости, как Бран, но Клирли забралась вглубь без проблем. Пещера, как и все, что было до школы чародейства, поблекла. В ней не осталось тайны, пугающего мрака. Лишь прелым воняло, да кто-то набросал в углу фантиков из-под сникерсов и твиксов. Тут же лежала разбитая бутылка фанты с выцветшей этикеткой.
Мир маглов поблек. Это больше не ее дом. С этим стоило смириться и никогда больше не возвращаться сюда.
Клирли развернулась и направилась к выходу...
Вход в пещеру загородила странная фигура. Узкие плечи, острые локти, да и весь он походил на богомола, облаченного в тесные старые одежды. Водянистые голубые глаза полубезумно глядели на Клирли. Мимика пугала, навевая мысли о психе.
– Девочка, - голос проскрипел, как вилка по керамической тарелке.
Клирли сжала кулаки. Она не чувствовала себя совсем уж беззащитной, но страх колючими холодными коготочками пробежался по коже.
– Глупая девочка, - человек хихикнул и нелепо обхватил себя за плечи.
– Сам ты глупый. Уйди с дороги!
Но человек лишь надвигался, странно подергиваясь и строя рожи одну уродливее другой.
– Наглая девочка. Дурная кровь! Выпусти ее из вен. Яд, яд в крови ж-ж-жется. Брось и забудь.
Затем он остановился и зарычал, как зверь. На тонких обветренных губах вздулась пена.
Взвизгнув, Клирли отшатнулась к стене. Подхватила отбитое горлышко и выставила перед собой, как пьяный драчун в ирландском пабе.
– Не бери, - тихо проговорил мужчина, покачивая мозолистым пальцем, на котором был сорван ноготь.
После этого он, будто подхваченный ветром, поднялся к потолку и растаял в воздухе.
Призрак? Мелькнуло в голове у Клирли. Не раздумывая, она бросилась прочь из пещеры. Снег не помешал ей найти выход из леса, а ветер лишь подгонял по дороге к приюту.
***
То была первая игра после зимней паузы. Впервые за два с половиной месяца зима сжалилась над волшебниками и ослабила ледяную хватку. Семь дней ярко светило солнце, улегся ветер и стаял снег. В тени башен и прочих строений еще лежали ноздреватые сугробы грязно-серого цвета, но главы Хогвартса сошлись во мнении, что пора продолжать сезон - невозможно столько времени жить без квиддича.