Лекарство
Шрифт:
— Может, покончил с собой, — говорю я мрачно. Когда в ответ на эти слова я слышу тишину, сразу же жалею о том, что сказала. Я не хочу, чтобы Риэлм умер. Я хочу, чтобы он сказал, что доктор все это время обманывал меня. И привел меня к Джеймсу.
— Я полностью уверен, что Майкл до сих пор жив, — говорит доктор. — Но не волнуйся: как только мы найдем его, ты с ним сполна расплатишься. Ну, когда ты его видела в последний раз?
— В доме. Они с Касом поссорились и вышли наружу. Потом мы с Джеймсом пошли наверх, и…
Я
— Как там Джеймс? — озабоченно спрашиваю я.
Доктор улыбается.
— С ним все в порядке, Слоан. Он находится в одной из больниц Программы и, насколько я знаю, охотно идет на сотрудничество. Тебе больше не нужно о нем волноваться. Лучше позаботься о себе.
— Не делайте ему больно.
Доктор Беккетт сам попался на лжи и даже этого не знает. Я быстро моргаю, как будто сдерживая слезы.
— Пожалуйста, не делайте ему больно.
Доктор сжимает губы, как будто его мучает совесть.
— Я сообщу, что ты просила за него. Хорошо?
Я киваю, притворившись, что благодарна. Откидываюсь на спинку стула и сосредотачиваюсь на последних днях в фермерском доме. На моем разговоре с Джеймсом про детей, на деталях, которые, скорее всего, не помогут Беккетту никогго найти, не говоря уж о моем парне.
Беккетт что-то записывает у себя, он явно взволнован. Я напоминаю себе, что мне осталось только шесть дней до того, как мне сделают лоботомию, если я не выиграю больше времени. Так мне сказал Аса.
— Может… — начинаю я говорить, не зная, что сказать, но понимая, что нужно что-то делать.
— Может, я о чем-то забыла, — говорю я, — что навело бы на мысль, где Риэлм. Может, он сказал мне что-то, а я не помню.
Доктор смотрит на меня, снимает очки и кладет их на стол.
— Существуют лекарства, которые могут сделать воспоминания более отчетливыми, — говорит он, — мы их попробуем в следующий раз.
Он не верит мне, и, наверное, раздумывает про себя, отчего я вдруг стала идеальным пациентом. Я быстро предлагаю объяснение.
— Если вы найдете его, — говорю я, кажется, храбрее, чем есть на самом деле, — я хочу поговорить с ним до того, как вы, — я машу рукой, — сделаете с ним то, что планируете сделать. А потом я хочу домой.
Доктор Беккетт снисходительно кивает.
— Конечно, дорогая. Тебе еще нужно будет пройти Программу, но после этого ты можешь идти.
— Договорились.
Доктор ничего не говорит о лоботомии, да я и не думала, что станет говорить. Но, может, я немного надеялась, что он хотя бы намекнет. Но опять же, если бы не было этой деликатности, каждый день стал бы настоящей пыткой. Я видела Лейси, Артура. И знаю, что будет. Может, лучше жить, отрицая все, пока есть возможность.
* * *
До того, как я выхожу из офиса, доктор Беккетт заставляет меня принять блестящую красную таблетку. Увидев, что Аса меня не ждет, я удивлена, но мне уже хочется спать, так что я быстро иду по коридору. У двери в маленькую комнату отдыха я останавливаюсь.
Лейси сидит там, смотрит в окно и медленно раскачивается. Кажется, ей немного лучше, чем в другие разы, когда я ее видела. До того, как зайти, я смотрю по сторонам, и когда вижу, что на горизонте нет Келл, вхожу внутрь.
— Мне нравятся твои волосы, — говорю я, и это — самое невинное и миролюбивое начало разговора в моей жизни. Лейси смотрит на меня, растягивает губы в улыбке.
— Спасибо.
Она не приглашает меня сесть, но поза ее тела говорит мне, что она не возражает. Я не помню, какой Лейси была до программы — видимо, плохой девчонкой. Интересно, вернется ли когда-нибудь к ней эта ее сторона.
Я сажусь на жесткие подушки дивана, лицом к ней, и она слегка поворачивается ко мне, как будто ей интересно, что я скажу дальше. Об этом я еще не думала.
— Я — Слоан, — говорю я.
Она едва заметно улыбается, смотрит на меня, широко открыв глаза. Я не вижу в них узнавания, но они не мертвы. Не совсем. Я наклоняюсь к ней и снова проверяю, не наблюдают ли за нами.
— Тебя зовут Лейси, — шепчу я, — Ты — Лейси Кламат, и ты из Орегона.
Ее улыбка блекнет, а брови сдвигаются вместе, она пытается понять, что я имею в виду. Она не знает, кто она такая — свсем не знает — но ее личность нетронута. Она не построена только на ее воспоминаниях. И она остается Лейси. Несмотря на панику, которая поднимается во мне при мысли, что она никогда не вернется, я пытаюсь убедить себя, что она — все еще Лейси.
— Если бы я моглы вытащить нас отсюда, — тихо говорю я, — ты бы пошла со мной?
Лейси смотрит мимо меня, и чья-то рука хватает меня за плечо, из за чего я едва не подскакиваю на месте. Поворачиваюсь и вижу, что рядом стоит Аса, крепко сжав зубы от злости.
— Вы, должно быть, устали, мисс Барслоу, — говорит он сухо. — Давайте я отведу вас в палату, чтобы вы отдохнули.
Он прав: помимо этого выброса адреналина, я чувствую тяжесть в теле от лекарств и вот-вот упаду.
Я еще раз смотрю на Лейси, но она уже отвернулась от меня и снова стала раскачиваться и смотреть в окно.
Я тихо прощаюсь с ней и иду за Асой. Он выводит меня из комнаты, обращаясь со мной скорее как с нашалившим ребенком, а не с мятежником, который пытается выбраться из больницы, где промывают мозги. Когда мы выходим в коридор, Аса резко поворачивается ко мне, и я испуганно отшатываюсь.
— Что, мать твою, ты вытворяешь? — спрашивает он полушепотом. От него все еще пахнет сигаретами, а под глазами — темные круги. Что-то его беспокоит.
— Уточни, что ты имеешь в виду, — говорит он, и его взгляд прожигает меня насквозь.