Лексика русской разведки. История разведки в терминах

Алексеев Михаил Александрович

Словарь русского языка XI–XVII вв. отмечает в источниках XII в. глагол ведати в значении ‘знать, иметь сведения о ком-, чем-либо ’. Этот глагол стал впоследствии основой многих ключевых слов разведывательного лексикона. «Ни единъ же отъ ч<е>л<о>в<е>къ, сущих въ Александрии, за ту 6 лт вдааше, къде есть патриархъ» [Никто не знал в течение шести лет, где находится патриарх], – сообщается в Житии св. Афанасия, архиепископа Александрийского⁶⁵.

Префиксы с-, у-, от-, до- придают глагольной основе ведать значение «совершить (довести до результата) действие, названное мотивирующим глаголом»⁶⁶. Речь идёт о глаголах сведати, уведати, отвед(ыв)ати, доведыватися, которым приставки придают различные оттенки.

Глагол уведывати в значении ‘узнавать, разведывать’ под 1170 годом встречается в Ипатьевской летописи. Весной 1168 г. великий князь Киевский Мстислав Изяславич во главе войск почти всех южнорусских княжеств предпринял большой поход против половцев с целью обеспечения безопасности торговых путей «из варяг в греки» в Северном Причерноморье. На девятый день движения русских войск от Киева половцы узнали об их приближении от пленника и бежали, а русские князья организовали их преследование.

«Ипатьевская летопись так сообщает об этом событии: «1170: Идоша кн<я>зи 9 дновъ ис Киева, и быс<ть> всть половцемъ от кощя [пленникa] от Гаврилкова от Иславича, оже идуть на н [них] кн<я>зи русьстии, и побгоша лишившеся женъ и дтии. Кн<я>зи же оувдавше, оже половци побгли, и лишившеся женъ своихъ и возъ своихъ, и похаша вборз [быстро, без промедления] по них». В результате основные силы половцев были оттеснены к Чёрному лесу на правом берегу Днепра, где объединенным войском русских князей было нанесено им тяжелое поражение.

В вышеприведенном эпизоде разведывательная информация использовалась как половцами, так и русскими князьями. Однако половцы не смогли воспользоваться полученной от пленника разведывательной информацией и изменить ситуацию. Они были настигнуты и разгромлены. Глагол сведати (съведати) в значении ‘разузнать’, ‘получить сведения о ком-, чем-либо’ зафиксирован в русском источнике XIII в. В Новгородской первой летописи под 1224 годом читаем о том, что пришло «неслыханное, неведомое» войско, «безбожные моавитяне», называемые татарами; на землю Половецкую. Половцы пытались сопротивляться, но даже самый сильный из них военачальник Юрий Кончакович не смог им противостоять и бежал со своим войском до Днепра, а многие его воины были перебиты. Татаро-монголы повернули назад и пошли в свои вежи [станы, кочевья]. Когда же половцы с этой вестью явились в Русскую землю, то летописец записал: «Си же злоба сътворися месяца маия въ 31, на святого Ермья. Татари же възвратишася отъ ркы Днпря; и не съвдаемъ, откуду суть пришли и кд ся дша опять»⁶⁷. Половцам так и не удалось выяснить, откуда пришли захватчики и куда ушли.

Глагол отведывати в значении ‘узнавать, разведывать’ находим в летописной записи под 1319 годом. Речь идет о событиях 1246 г., когда черниговский князь Михаил Всеволодович был вызван в Золотую Орду. За отказ пройти языческие обряды по приказу Батыя князь был казнён. В Московской летописи читаем о действии, предпринятом его женой, которая хотела знать, что же случилось с князем: «И се увдавше княгини Михаилова Анна и сынове его, и епископъ Варсонофии, и послаша отвдывати на Москву. Послании же прихавше и поведаша, яко князь Михаило убьенъ бысть»⁶⁸.

Основной смысл производных от глагола ведати в значении ‘знать, иметь сведения о ком-, чем-либо’ значительно шире значений, передающихся производными от глагола глядати ‘высмотреть, осмотреть, обозреть, наблюдать, следить’. Возможно, поэтому и закрепляются в разведывательной терминологии производные от глагола ведать – глаголы разведать, разведывать и существительные разведывание, разведка, разведчик и др.

В начале XVI в. встречается глагол лазучити (ласучити) в значении ‘заниматься шпионажем’⁶⁹.

Иностранные послы и посланники должны были заблаговременно известить о своем приближении воеводу пограничного русского города Новгорода, если это были шведы, датчане, посланцы ливонского магистра, или воеводу Смоленска, если дипломатические представители двигались из Вены, Вильно или Кракова. Воевода посылал гонцов в Москву, откуда поступали соответствующие распоряжения. После того, как послы получали от воеводы грамоту с разрешением на въезд, они вступали на русскую территорию. У рубежа их встречал пристав с небольшой свитой и указывал дальнейший путь⁷⁰. Представителей крымского хана встречали на южных «украинах», в районе Путивля, Воротынска или Боровска, дипломатов английских – в Архангелогородской гавани, хотя самовольно сходить с кораблей на берег им не позволялось.

Порядок проезда от границы до Москвы наиболее тщательно был разработан в русско-литовской дипломатической практике в силу давности и интенсивности контактов. Тем же правилам отчасти подчинялись и посольства имперские, также приезжавшие в Россию по древней торговой дороге, которая от Вильно вела на Оршу, а затем уже по русской территории – на Смоленск, Дорогобуж, Можайск и Москву.

С 1514 года, когда отвоеванный Василием III Смоленск вошёл в состав Русского государства, польско-литовских дипломатов обычно старались провезти в объезд этого города – западного военного форпоста России, –чтобы пресечь любую попытку разведки важнейшей пограничной крепости.

В 1517 г. в Москву от императора Священной Римской империи Максимилиана к великому князю Василию Иоанновичу прибыли барон Сигизмунд фон Герберштейн и фон Турн для ведения переговоров. Максимилиан выступал посредником в мирных переговорах между ведущими боевые действия Москвой и Великим княжеством Литовским. 26 апреля 1517 г. «князь великий… высылалъ къ нему [Герберштейну] бояръ же Григорья Федоровича [Челяднина], да Юрья Малого [Юрия Дмитриевича Траханиота, по прозвищу Малый], да Шигону [Ивана Юрьевича Шигона-Поджогина], да Меншого Путятина [Григория Никитича Путятина, по прозвищу Меньшик или Меньшой]»⁷¹.

«И бояре ему [Герберштейну] говорили… и… вспросили, которого для дела [прибыл] говоришь? И Жигимонтъ [Герберштейн] говорилъ: ехалъ есми къ великому государю мимо его въ отчину великий Новгородъ, и ко мне присылалъ бояринъ и наместникъ великого государя князь Александръ Володимировичь, а говорили мне отъ него: едутъ съ тобою три литвины, и ты бъ ихъ велелъ беречи, чтобъ, едучи, никуды на сторону не сворачивали, или бы язъ ихъ назадъ воротилъ; и язъ того деля вамъ говорю, что язъ не лазучити приехалъ»⁷².