Лексикон демона
Шрифт:
— Сейчас Круг Обсидиана переезжает в Лондон. Куда именно?
Джеральд нервно сглотнул и замялся. Ник полоснул его по щеке, и тот вскрикнул от боли. Порез был глубоким: Ник хотел показать, что не шутит. По щеке Джеральда почти сразу побежала струйка крови. Кто-то — Джеми — испуганно охнул за спиной и шмыгнул в ванную. Звуки рвоты Ника почти не удивили. Алан тоже не переносил вида крови и, будь у них другое средство, наверняка стал бы таким же неженкой, как Джеми.
— Куда-то в центр, — выдавил Джеральд. — Куда точно, не знаю. Клянусь.
Дверь снова открылась. Ник даже удивился тому, как скоро Джеми вернулся.
— Значит, Черный Артур до сих пор ваш главный.
— Если он жив, — раздался знакомый голос, — иначе быть не может. Таков Артур.
Ник оглянулся через плечо и увидел мать. Она редко спускалась в гостиную, разве что Алан упрашивал, но сейчас пришла, словно почувствовала важность происходящего. На ней была черная блузка и брюки, волосы не закрывали лицо, отчего она казалась почти нормальной.
Джеральд поднял глаза и застыл с разинутым ртом. Она улыбнулась ему уверенной, насмешливой улыбкой, которую будто пересадили на осунувшееся лицо.
— Стало быть, ты знаешь, кто я.
— Леди Ливия! — вырвалось у Джеральда.
Ма продолжала улыбаться.
— Так он меня называл. Кажется, тебя тогда с нами еще не было.
— Да. Я непричастен к тому, что с вами сделали, — сказал Джеральд.
Он держался спокойно, несмотря на кровь. Ник скривился.
— Он утверждает, что почти чист.
Ма мельком посмотрела на него. По ее лицу еще блуждала странная улыбка, но взгляд стал неожиданно холоден и неподвижен. Она взмахнула рукой, словно отсылая прочь демона, который был в ее власти, и тут же отвернулась.
Лучше сейчас ее не раздражать, решил Ник, спрятал нож, легко соскочил с коленей Джеральда, после чего отошел как можно дальше. Ма легким шагом приблизилась к пленнику и села у его ног.
— Чист? — переспросила она, и ее улыбка стала еще более застывшей и странной.
Потом спустила ворот своей рубашки, обнажив круг мертвенно-бледной кожи над грудью, где чернело клеймо Обсидианового Круга. Рисунок напомнил Нику вывеску над одним пабом из Солсбери, с женщиной в гигантской ладони. Только над сердцем у Ма рука накрывала не женщину, а земной шар. И пальцы норовили сомкнуться над миром и раздавить его.
Ма протянула руку и потянула Джеральда за горловину. На груди у него оказалось то же клеймо — маленький мир и повисшая над ним зловещая длань.
— Среди тех, кто отмечен этой печатью, чистых нет, — прошептала Ма.
Джеральд немного обмяк.
— Значит, вы мне не поможете?
— Нет, — ответила Ма. — Ничем тебе не обязана. Как Артур?
— По-моему, все также, — ответил Джеральд. — Часто вас вспоминает. Он совсем не хотел причинить вам боль и выбрал вас только потому…
Ма рассмеялась и легко, совсем по-девичьи, вскочила на ноги.
— Я сама его выбрала! Так и бывает, когда ищешь того, кто готов ради тебя изменить мир. Правда, самые сильные мужчины думают только о том, чтобы приумножить свою силу. — Она отвернулась, подошла к Мэй и встала рядом, чуть не в обнимку.
— Пожалуй, если уж менять мир, то своими руками, — добавила она. — А то еще окажешься жертвой.
Странное было зрелище: Ма стоит плечом к плечу с Мэй, словно подруга. Впрочем, у Ника не было времени удивляться. Скоро должен был прийти Алан. Ник снова достал нож и выразительно посмотрел на колдуна.
— Что еще хочешь знать? — устало спросил Джеральд.
— Когда Круг планирует переехать в Лондон? — потребовал ответа Ник.
Джеральд замялся. Ник неумолимо, как прилив, двинулся вперед. Склонился над колдуном и взял его свободной рукой за горло.
— Я тут на днях много рассказывал о своих чувствах, — сообщил он как бы между прочим. — Например, мне не бывает страшно. Хочешь знать, чего еще я лишен?
Джеральд сдавленно прошептал:
— Чего?
Ник провел клинком по его футболке и остановил острие напротив желудка. Джеральд содрогнулся и закрыл глаза. Если пырнуть человека в живот, он проживет еще несколько часов. Правда, без особого удовольствия!
Ник наклонился к Джеральду, усмехнулся ему в ухо и прошептал:
— Жалости.
— Ник! — крикнул Алан из дверей. — Ты что делаешь?!
— Помогаю тебе, — ответил Ник и оглянулся.
Алан стоял, схватившись за дверную раму — аж пальцы побелели, точно он на них висел. Он выглядел так, словно ему дали ногой в живот.
— Отойди от него.
Ник разжал пальцы на горле у Джеральда и убрал лезвие ножа, затем оставил колдуна и направился к брату. Алан вздрогнул, и Ник остановился на полпути.
— Что такого-то? — сердито выкрикнул он, не зная, какие слова утешат Алана, а какие только сильнее огорчат. — Я не… не знаю, что плохого я сделал. Тебя это напрягает, а меня — нет. Думал, ты только рад будешь.
Алан закрыл глаза. С таким лицом он чем-то напомнил Нику Джеральда, когда тот съежился в ожидании удара ножом.
— Тебя это тоже должно напрягать, — глухо произнес Алан.
Ник вскипел. Его уже тошнило от всего этого. Он хотел убить колдуна, а не болтать с ним. Хотел, чтобы Алан перестал ему указывать и начал говорить правду. Как будто вся его жизнь убегала сквозь пальцы, оставляя только обман и правила, которых он не понимал.
Смотреть на брата не хотелось. И вообще нечего тут было делать.
— Отлично. Возись с ним сам, — процедил он. — Счастливо оставаться. Я пошел смывать кровь.
Он посмотрел, как Алана в очередной раз передернет, а потом рванул мимо него за дверь. Устало поднимаясь по лестнице, Ник стаскивал с себя футболку, грязную еще с погони по крышам. Ему осточертело, что Алан до сих пор носит метку, что Мэй постоянно крутится рядом и норовит встать между ними. «Скорее бы покончить со всем этим, — думал он, — и с колдуном — в первую очередь».