Лена и люди

Фанайлова Елена

Я емВодорослиПьюВодорослиЗа волосыПру недоросляСквозь зарослиНа кого надеяться?На звезду вестерна?У него девственница —Самоубийца,Боксерский клуб.ИстинаДается тому, кто глупДостаетсяА ты, чей ум,Будешь гнить, как гойНе мочь раздвоитьсяКак путешествуя в АрзрумВстречаешь гроб, астральный вой:Красавица была покойница

Детские эротические кошмары.Четверо мальчиков-шестилеток спускаются к морюСлышу за спиною их чистые голоса:И тут она раздулась, раздулась,когда я ей вставилРаздулась и лопнула, эта жаба,А потом и другая, а потом лопнул шприц.Я надувал их воздухом, они раздувались, через иголку,иглу через жопуОни пердели, пердели и раздувались,Лопались, так пердели.Что скажешь, Юра? – обращение (задумчиво) к самомумелкому.Ну, у меня есть шприц, но нету иголки.Но ведь все равно можно вставить, скажи?Она ведь все равно раздуется и лопнет,Можно это сделать?Мое медицинское образование тут жеДает мне почувствовать себя лягушкойРаспятой на пыточном столикеНа кафедре нормальной физиологииИ еще я вспоминаю, как меня, первоклассницу,Остановила стайка старших мальчишек.Их было пять или шесть человек.Я шла в библиотеку сдавать книги.Они окружили меня, схватили за руки,Полезли в трусы, один или двое вожатых,Искать письку, но мало что обнаружили, как я сейчаспонимаю,Я завизжала, заплакала, показались взрослые,Пацаны убежали.Среди белого дня, сахарный завод, рабочий поселок,Отец заведует отделением райбольницыНе райской, а районнойМать преподает литературуЗаписала меня в эту библиотекуКак-то они меня не предупредилиО радостях педофилииВ русской литературеЗабыли или не знали?Вытеснили, заслонилиБоялисьПравильно боялисьМальчики радостно и бесстыжеАртикулируют слово «пердела»Совсем как взрослые дядьки в тюрьме и в казармеОднорукая женщина на пляже,Отстегнув протез, купается и загораетЗа ней завороженно следятДетские звереныши, маленькие гадики

Нация за меняПьет пиво Балтика, курит сигареты Винстон,Чисто как девочка со спичкамиСидит на нефтяной трубеБолтая ногамиНе читая запретов на бензоколонках,Ест в Ростиксе и МакдоналдсеЕздит в Египет и ТурциюХодит в офисыПолучает пособияТрудится на огородахВорует бюджетные деньгиЕздит на новых машинах, купленных в кредит,Собранных в Узбекистане,И на старых машинах, угнанных из Германии и Японии.Торгует польским и китайским барахломСидит на вокзалах и в тюрьмахУчит и лечитСнимает

и прокатываетГоворит и показываетГлупостиБыстро пробегая мимо тещиного домаУбивает и судитНадзирает и наказываетПлодится и размножаетсяХоронит, хоронит, хоронитНемного рожаетПишет в желтые газеты, звонит на радио,Выступает в Доме-2 и Камеди КлабСмотрит новости по госканаламСлужит в армииВоюет в ЧечнеПо призыву и по контрактуКурит, колется и бухаетКупается и загораетПроектирует и строитДает взятки; сидит в Интернете;Ругается на кухняхВыходит на улицы с красными флагамиВыходит на улицы со свастикой на рукавеДерется в подворотнях, едет с мигалками,Униженно предъявляет документы,Бьет в пах и бьет наотмашь,Плачет и хохочет, говорит анекдоты,Проклинает и одобряетКак в старые временаНе сажает деревоНе строит домНе воспитывает сынаА если ей кажется, что она это делает,Так это ей только кажется,Передерживается; как радужка,РаспадаетсяУже давно с трудом понимается,Зачем ей одна шестая часть сушиНу ладно, одна седьмая,Без Прибалтики и Грузии,Украины и Средней Азии,Но остальной Кавказ не отдадим,Зачем ей, к примеру, Сибирь,Где от одного до другого городаЧисленностью 500 тысяч жителейНадо ехать 500 километров.Ермак и ЕкатеринаБоролись за природные ресурсыПод прикрытием православия, это понятно,Это вам скажет любой историк колонизации.Но мы-то, мы-то?Повидаться с товарищами На выходныеЗа 300 км – говно вопрос.Я пишу за нацию документыСтрочу донесенияКак летала с фашистами одним самолетомНе во сне и не бомбить Сталинград.Из Кенигсберга (Калининграда) в Москву.С родными, русскими фашистами.У них в Кениге была сходкаЛет им по двадцать пять-тридцатьОдеты в Burberry и LacosteМанагеры среднего звенаМаленькие русские бюргерыСперва шифровалисьНо вели себя наглоВ аэропорту всех расталкивалиВ самолете заводили себя алкоголемЯ думала: если навернемся —Поделом.Не навернулись.Напротив, я узнала Много нового:Что никакого Холокоста не былоИ что русские фашисты ведут в ИнтернетеБурную переписку с израильскими.У них одни цели:Национальная чистота в каждой стране.Если они победят на выборах,В мире настанет всеобщее спокойствие.Нация, ты, стыдно сказать, деточка,Совсем себя потеряла.Уж и московские мелкие служащиеВынуждены просить убежищаНе в мире труда и капитала,А в мире каких-то мертвых чужих паяцев.Нация за меняОтдает честьЕздит в метро и на маршруткахХодит в театры и на мюзиклы,Ее взрывают и травят газом,Каждый день берут в заложники,А она как будто не чувствуетРазвлекается и работаетБухает и куритЖрет и гадитДерется и любитПлачет на плечах дорогихЯ ничего этого не делаю.Я пишу днем, пишу ночьюПишу утром, пишу вечером,Когда хожу, курю, ем, пью, гажу,Когда сплюПроизвожу ей смыслыКоторыми она могла бы питаться,Если бы ела буквыЕще она молится,То есть ходит в церковьЯ тоже молюсьИ тоже хожу в церковьНо мне кажется,Не потому же, что нация.Что нас объединяет?Пушкин? Он стоит на площади,Под которой нацию взрывали.Лермонтов? Он воевал на КавказеВ карательных отрядах,Как и сейчас воюют.Ленин? Он лежит в МавзолееИ давно ничего не слышит.Гагарин? Я вас умоляю:Это мои родители на фотокарточкахВ плащах из болоньи на демонстрации.Некрасов и Маяковский?Нация их не знает.Еще скажите: Кузмин, Апухтин,Введенский, Хармс.Крым летом? Я там была два раза.Красная площадь? Веничка ЕрофеевС распоротым горлом.Любовь к отеческим гробам?Памятники братвыВеселых девяностых.Могилы близких?Но это – мои могилы.Они на русской землеНо и это меня не делает ровнейНации. Кто она такая?Путин по телевизору? Джи-восемь?Джи – всего лишь одна из точекЖенского оргазма.Ну давай, нация, раз ты баба, какого хуяНе рожаешь национального герояИ сестру его национальную идеюКакого-нибудь шахматиста-евреяИ его братаПисателя – нобелевского лауреатаВратаря хоккеяКосмополита-злодеяИ Золушку под конвоемНадо бы становиться немного добрееГде твоя рация?Какие твои позывные?

Крылья, где мои крыльяКоторые так нравились мнеГде мои вилыНа которые подняты будут землевладельцыГде мои силы, мои скитальцыГде мои пяльцыНа которых распятыУдаляются в омут солдатыОтправляют этапомГде мои братцы?Где мои святцы – забытыИ с ними ПсалтыриГде мои ситцы – порваты?И где эти стороны света четыре,На которые души идут неодеты,БосыеИ где же нездешние силы, людьми прожитые?Где эта русская прелесть —Закаты, рассветыГде эта персть, эта горсть прахаСолдатская деда рубаха —Истлевает, самозванка?Закрывает собою какую-то гадость?Где ты, где ты?Какие такие страницы?Какие Судеты?Пожелтевшие, расплывчатые чернилаКто ты?Идеолог из вечного прошлого мираИли подростокКакому подошву чинилаНожичком вострымИли воздухНадышаться которым хотела, но нас не хватило?Или черная лента винилаС удалявшимся, выдающимся оперным звукомНе где, не гдеНам отпраздновать более нашу победуНи на земле, ни на небеВ нимбеВ царствахО которых помалкивают глянцевые журналыОкеании, Ниневии, Персии

Я райская птицаЯ старая птицаЯ старая райская птицаЯ красная девицаНо не все, что снитсяЯвляется прекрасным,Человечек-тупицаЯ райская адскаяВ смысле донецкая гадскаяВыдающаяся рассказчицаЧисто сестра СтругацкаяЧернокрылая парияЖивородящая гурияВсе эти твари – яВ русской степиНа земле, в постели,В ночи, в метелиВ дому, где желтый свет горойИ см-ть ночной поройС набитым ртом помалкиваетИ от стола отталкиваетИ гавкает, гавкаетЯ радужка, спицаЯ рваная тряпочка сердцаХристианская львицаРимская девственница-ВолчицаЯ красная девицаНо не все, что снится,Является в реальностиЯ страстная ПсишеЯ Расмуссен, АмундсенНет, не тоЯ актрисаЯ маленькая жирная крысаПораженная кариесомПод столом,Где см-ть сидит с набитым тьмойИ пищеводом и животомИ завтракает, завтракаетИ подведенные сурьмойГлаза и брови у нееИ я сейчас вопьюсь ей в пахОт ненавистиОт ярости в ляжку

Моя милиция занимается айкидо.Мне доподлинно об этом известноОт соседей по купе: они занимаются.Мальчику лет двадцать пять, метр шестьдесят, носикуточкойДевочка, его жена, такая жеБледноволосая, бледнолицаяХорошистка или троечница.Какие-то покемоны.Долго не могли усестьсяМахали платочками.А потом как начал – по почкамМочить тех, кто ссут в неположенном месте,Когда он находится на дежурстве.Девочка – бухгалтер в северной мобильной связиПоженились три месяцаНо уже ездили на стрельбищаИ там на пляже демонстрировали айкидоПока все не разбежались,Таращились и крестились.Они сворачивались и загорали.Девочка сообщила: вообще-тоЭто для защиты. Но если точно,То внутренности разорвутся,Так говорил наш учитель,Но вообще-то, конечно,Это чисто для защиты.Бедная бледнолицаяТы моя нация, Леночка, моя милиция.Едет в Рязань знакомитьсяС родителями своего ментеныша.Они деревенские.Денег мало, не могли приехатьНа свадьбу в северную столицу,Но приедут встречать на машине к поездуВ три часа ночи твою пизду.Ты им влепи, Леночка,Тренированной ножкой посреди их деревенской хариНе боись, они нападают,Волкулаки; ты еще не ведаешь,За кого вышла.Так и бывает в кино, еще – в боевом кошмаре,Когда тебя заставляли оставаться до одиннадцатиА к шестиТы уже шла на работу, а училась на вечернем.Теперь у тебя обмороки.Ты интересуешься у соседки по купе,Она терапевт: отчего бы это?Отвечает: голодная нервная Ты бледнаЭто нация, Леночка, ебет тебя не по-детски и требуетответа.Это нация так устроилаТвоему мужу ходить пешком два часа на работу.Он пиздит пинками пьяных и удивляется,Когда они, продвинутые, жалуются в прокуратуру,Когда он их пиздит – в Рязани так не было.В Рязани все сразу пугались и не ссали на рельсы.А в этом поганом КалининградеСразу норовят в прокуратуру.А ведь самим на дежурстве поссать негде.Ходим ссать, как все, в парке.Но один там срал. Мы его подняли на дубинки.Он о-очень обиделся: ребят, вы чего?Центр города, а посрать негде.То ли дело было в Рязани. Все понимали.Он служил в Кениге. Она к нему бегала.Идиотка, не умеет сесть в купе,Все время бьется головой о верхнюю полку.Вообще-то она впервые с детства едет поездом.Зато они много раз ездили в Польшу автобусом.Утром вернулись из вагона-ресторана,Поели на пятьсот рублей,Это ничего, дешево,Рассчитывали на большее.А потом рассказали подробно менюА потом айкидоА потом он сказал, сколько получают его родителиВ деревне – мама шестьсот, нянечка,Папа полторы тыщи рублей, тракторист,И эта дура-соседка, московский терапевт, сказала:Нет, ну я не понимаю, как можно жить на такие деньгиПо мне и пятнадцать тыщ – маловато.Конечно, айкидо. В рыло им, в харю.И все виды рукопашного боя,Которым Женю научили в милиции,Маленького, с утиным носом.Нация, тебе не кажется, что здесь какая-то засада?Ты, конечно, не желаешь этого слушать.Легче бухать в ресторацияхИ бить по лицам кавказцев.Мои хозяева в КалининградеЛетом собирают грибыНе для засолки, для спецпутешествий, нация.Им немного за тридцать.Они очень начитанные.Такие подкованные.Но если Женя ночьюТкнет дубинкой под ребраИли Леночка отключит сигнализацию —Они расколютсяИ заплачут, и будут ползатьПо полу захарканномуТакова простая сила и власть деревенского мальчикаНад высокомерным интеллектуалом,Ищущим смысл жизни по Кастенеде,В двадцать лет потерявшим и мать и отца и квартируКрысиная мордочка ЛеныОна какая-то нечеловечекПоэту положено быть с его народомДавай, поэт, давайТуда, где твоя нацияТы назгул, поэт, ты не свой, ты не хвастай,Ты Людвиг, блядь, людоед,И этот, не могу вспомнить, шахид, вот!Погибший от любвиВоюющий не на смерть, а на животРазрывающийся на звезду, на фашистский крестЯ тебя отвоюю у всех небес, у всех невест,НацияХоть ты и совершенно безмозглая и безнравственнаяХоть ты и никому не нужнаДурочка, пораженаВ правах, дочка, сестра, женаЭто тебе все кажетсяНаконец очнись, давай отважимсяВстать, улыбнуться и накраситьсяСделать зарядкуА потом одеться и отправитьсяПопробуем отвязатьсяРазведчица, маленькая разбойницаПервая редакция

2007

Лена и люди

Дорогие россияне! Дорогие друзья!Дорогие мои москвичиУкраинский сантехникГрузинский водительМолдавский строительАзербайджанский торговецБелорусский правозащитникЦыганский баронНастоящий полковникАрмянин-адвокатАрмянин-хирургАрмянин-антропологУзбекский поэтКазахский писательКиргизский писательРусский философМераб Мамардашвили [2] Саратовский журналистВоронежский бомжКемеровский шахтерКемеровский актерНовосибирский бизнесменКалининградский наркоманКалининградский судостроительКалининградский военныйОтставники из ПрибалтикиЧукчи и эвенкиЕврей-математикЕврей-продюсерТатарин-продюсерПродюсер из ДагестанаАрт-директор из КишиневаРадиоведущая – горячая финская девушкаЛитовец-режиссерГрузин – хозяин ресторанаТаджикский журналистТуркменский журналистРусская журналисткаМои товарищиМертвые и живыеПитерский музыкантПитерский искусствоведПитерский художникПитерский кинокритикВсе питерские поэтыПианистка-красавицаВсе московские поэтыВсе московские и провинциальные доктораОсобенно детская хирургияТамбовский волкРостовский ворРостовский поэтВолгоградский врачСталинградский воинДонской казакРуперт ЭвереттОн тоже теперь нашМинусинский поэтМинусинский монахЖители города БесланаИ чиновники ВладикавказаЗаложники Норд-ОстаИ чиновники МосквыИ доктор РошальИ мэр МосквыИ хозяин КремляИ ХодорковскийИ глава МинобороныИ глава МинюстаИ тот, кто отвечает за нашу безопасностьНи слова о Владиславе СурковеНи слова о молодом РамзанеНу Лена, ну я же тебя просилаНе дразнить мальчишекМатросская тишинаВладимирский централСаратовская тюрьма,Красная и черная зоны,Сибирские тюрьмы и пересылкиИ норильский никельОмск-ТомскОмск-ТомскМосква-Чита-ЧелябинскКазань златоглаваяДалекий ВладивостокСахалин и КурилыВологодские кружевницыИвановские ткачихиБиблиотекарши и учительницы младших классовВ школах для ЗПРЖенщины-материЖенщины-дочериЖенщины-бабушкиЖенщины-парашютисткиБелые колготкиПлечевые и шалашовкиИ просто женщиныНянечки, медсестры и санитаркиМелкие спиногрызыИ мелкие, спящие пока в животахИ старики, спящие в своей ментальной тьмеТруженики гламураГерои тусовкиПродажная прессаОборотни в погонахЧеченские террористыМастера культурыКочегары и плотникиРабочие и колхозницыЛибералы и консерваторыФашисты и антифашистыБуддисты, мусульмане,Православные и католики,Атеисты и агностикиСатанисты и поклонники культа вудуФутбольные фанатыПодмосковные ментыИ провинциальные ментыИ бомжики всей страныИ солдатики всей страныИ Петр Николаич МамоновЛичным усильем спасающий всю странуОлигархи в изгнанииОлигархи при делеОбманутые вкладчикиПролетарии всех странИ мои сослуживцыИ рокеры-металлистыТак, надо сдерживатьсяРедакционные площади ограниченыНаталья Леонидовна ТраубергВиктор Петрович ГолышевБорис Владимирович ДубинГригорий Михайлович ДашевскийМария, мать Григория ГлебовичаЕвгения, мать Петра, Сергея и АлександраАлександра, мать Софии и КсенииС Новым Годом!

2

Текст написан по просьбе редакции журнала «Афиша» в декабре 2007 года: «Накануне Нового Года „Афиша“ предложила восьми российским поэтам выступить с новогодними обращениями – какие обычно произносятся на Первом канале ТВ за пять минут до полуночи. С Новым годом». В проекте участвовали Дмитрий Воденников, Мария Степанова, Лев Рубинштейн, Шиш Брянский, Андрей Родионов, Демьян Кудрявцев. По неизвестным причинам из публикации выпал Всеволод Емелин.

ЛЕНА И ЛЮДИ

Продавщица ночного магазинаВ котором я часто покупаю еду и напитки (Ненавижу слово напитки),Поскольку поздно возвращаюсь с работы,Как-то сказала: я вас видела по телевизоруПо каналу культураМне понравилось, что вы говорилиВы поэт? Принесите почитать книжку.Я обязательно верну.Я говорю: у меня сейчас нет лишнего экземпляра,Но как только появится,Обязательно принесу.На самом деле я не была уверена,Что ей понравится.Удивительное актерское блядскоеСтремление нравиться,Которое пропало после Сашиной см-ти,Но тайно вернулось.Как-то у меня действительно появился лишнийЭкземпляр «Русской версии»Поэт же должен заботитьсяО распространенииИздатели, скажу вам, недостаточно заботятся.Я отдала. Прямо при покупке еды и напитков.(Кефир на утро, один джин-тоник, второй джин-тоник,Потом еще водочки,И прощай, жестокий мир,Как пересказывалЛьвовский разговор двух нижегородских подростков.Я безусловно остаюсь провинциальный подросток)Оказалось, мы с Леной тезки.Ненавижу слово тезкиИ еще ненавижу слово контачитьОно вызывает у меня физиологические спазмыВозможно, потому,Что за ним мне мерещится коитус и фачить,А я люблю чистую бескомпромиссную еблю.Я же сам себе свой высший суд.Подпишите, – говорит.Елене, пишу, от Елены.Отдаю со страхом.Несколько дней не смотрит в глаза.Потом как-то народу не было,Говорит: ну, прочитала я вашу книжку.Ничего не понятно.Слишком много имен и фамилий, которых никто не знает.Такое чувство, что вы пишетеДля узкого круга.Для компании. Для тусовки.Кто эти люди, кто эти люди, Елена?Которых вы называете поименно?Я дала почитать двум своим подругам,Одна имеет отношение к литературе.Они реагировали так же:Это для узкого круга.Я говорю: а про Тихона Задонского Тоже непонятно?Она говорит: нет, про Тихона понятно.Я говорю: а про Сережу-алкоголика – непонятно?Она говорит: понятно.Я говорю: а статьи – тоже непонятно?Нет, проза, говорит, понятно,Я даже захотела почитать подробнееОб этих людях, о которых вы пишете.Лена, говорю, поверьте, я не специально.Я не хочу, чтобы было непонятно.Просто так само получается.Она смотрит на меня с сочувствиемГоворит: понимаю.Я продолжаю оправдываться: знаете,Я пишу довольно много статей,И если вам в этих, в книжке, уже понятно,То и в других, наверное, было бы тоже?Она говорит: понимаю.Ну, вам два пива и сигареты с ментолом?Да, говорю, Лена, пожалуйста,Я буду работать над собой.Шарик вернулся, он голубой.Видите, уже появилась рифма.Зачем я хочу, чтобы она поняла?Зачем я хочу оправдаться?Откуда это чувство вороватой неловкости?ЗабытоеЧто, хочу ей понравиться?Хочу быть любимой народом,Как пианист Воденников?Провожу чистый социокультурный эксперимент,Как Д.А. Пригов?Я эксперимент его памятиУже проводилаНа выборах короля поэтовВ Политехническом(Читала антипутинский стишокНа фестивале, спонсируемом Администрацией Президента.Такой чистой волны ледяной ненависти,Которая исходила от зала,Заполненного студентами провинциальных театральных вузов,Я не чувствовала никогда.Это хороший опыт.)Я же всегда говорила:Нельзя показыватьСвои стихи детям и родителямРабочим и крестьянамНадо показывать фабрики и заводы,Бедным – чужие проблемы, богатым тожеЯ жеПоказываю работу родной речиВ стране природных ресурсовНикого не наебываю,Как поэтесса Джохан ПоллыеваЭто, видимо, немыслимая претензияИ самозванствоНет, верно возмущался папа,Когда прочел в моем подростковом дневнике:Я притворяться б не хотела,Что я такая же как все —Ты что, считаешь себя лучше других?Вопрошал он со страстью,Граничащей с садомазо.Мне было пятнадцатьУ меня была первая депрессияРодители не заметилиЯ не привыкла жаловатьсяИ привлекать к себе вниманиеЯ не считаю себя лучшеМоя претензия кручеЯ считаю себя другим, другой, другимиКак в кино с таким названьемС Николь Кидман в главной ролиЯ не понимаю, зачем наканунеНового ГодаЛюди бегают в поисках елкиИ подарковИ этот дурацкий обычайДожидатьсяРечи Президента по телекуА потом выпивать и закусыватьЭтот Новый годЯ встречалаВ поезде москва-воронежС китайскими рабочимиУ них год крысы наступает в февралеИ они легли спать в одиннадцатьИ я с ними заснулаВ отличие от привычкиЗасыпать в четыреЯ люблю заглядыватьВ освещенные окнаТам живут аквариумные рыбкиВ своих водоросляхВсе это ужасно интересноНо я не понимаю как это устроеноКто придумалПить шампанскоеВ Метрополитен-опера?На другой стороне землиВсе могло быть иначеКорочеНе могу больше притворятьсяИду домой и думаю:Кто она, Лена,Продавщица ночного магазинаЛет пятидесяти, крупная, в очкахЯ люблю слово крупнаяОна такая полная, высокая и не рыхлаяКрепкая такая крашеная блондинкаКоторая смотрит канал культураКогда не работает суткиИногда выходя покурить на крылечкоПошутить с охранойКем она работала в прошлой жизни?Инженер? Библиотекарь?Не забыть спросить в следующий раз,Если у нее будет не слишком много народуНу и, конечно, она права:Это сложный текст,Даже когда он притворяется простым,Как сейчас

2008

Короли улиц

Кто меня убьет – последний в родуМать или дедДядька или братБабка и отецСестра и сестраИли новая девочка папина внучкаНацепивший свастику, надевший голду —Их уже нет, кто меня убьетКто и был бы радУ кого что болитВеревка вода свинецВ Сонной Лощине, в Мокром ЛогуБывшие совки кагебешные хорькиДавно обивают пороги ларьков.Мои родаки – их уже нет.Остались оболочки новогодних конфет.Кто меня убьет?Язык и народ,Дункан МакЛаут, умлаут,Сила ночи сила дня Кастанеда и пейот.Но весь этот теленаркотраффик не для меня.Никто не выступает к простолюдину на бой.Дед Пихто, Рэмбо с нимбом над собой.Любовь моя, только ты меня выводишь на убоПротестовать не стану,Воля твоя, говорит Изольда Тристану.В сущности, первый встречныйВоробей над МосквойБесчеловечныйСрет мне на черные левые грудь и плечоМеча как путь млечный.И отлично.Я кричу в ночи, сворачиваясь в калачЧервёмКольцами давя кирпичи как Владимир Ильич:Никому не сдамся живьём,Хоть он будь бессмертный паяц и небесный палач —Мы ему споёмНикого не видно окрест опричьПары товарищей с АКМ,С наглыми лицами ангеловНаголо бритых головРасчехленных стволовПоминальных столов,Не сдающихся в плен,Каберне СовиньонУпотребляющих винтомНа понтах вдвоем и втроемНа мостахГоворящих русскую речь.И какой-то там далее женский плачНо и онНе имеет смысла теперь.И кому я песни своих поэм,Как енот вонючЧто ходил к нам с Таней каждую ночьНа помойку, куда мы курить как братВ Миссисипи, где русских поэтов сдавали под ключА за ключиком холст и кладДа никто меня не убьетХоть и был бы радНи ракета земля-воздух, ни установка градДураки, смерти нет, дураки.Но и это на первый взгляд.

КОРОЛИ УЛИЦ

1

Капитан убойного отделаПолиции Города АнгеловБывший народный водитель Киану РивзПросыпается утром с похмельяВ своей засраной мелкой квартиркеС опухшей рожейБерет три мерзавчика водкиПроверяет пистолеты и автоматыСадится в машинуИ отправляется мочить китайских негодяев —НаркоторговцевПо дороге за рулём он выпивает паруВыбрасывая тару на тротуарПоследняя доза —После того, как он всех положитПо траекториям, недоступным простым смертнымЭто было довольно красивоТри года назад у него умерла женаОн всё ещё находится в этих обстоятельствахКоторые выясняютсяНа примерно тридцатой минуте фильмаИз его разговора с судмедэкспертомОна трахалась с другим человеком.Кто это, непонятно.Возможно, кто-то из сослуживцев.В момент совокупленияТочки оргазмаУ неё лопнул мелкий сосудик в мозгу.Эксперт оказался выдать заключениеАнализ вскрытияВ частности,Слюны и спермы в её влагалище.Капитана Киану Ривза это до сих пор достаётКого бы не досталоИ он бьёт морду экспертуИ там у них в помещении анатомичкиВоздух довольно спёртыйНесмотря на кондишн.Им трудно драться.Потом он сразу опять отправляется мочить негодяевЕщё нетрезвыйС двух рук, по-македонскиЕго вовлекают в сложные обстоятельства,Но он с ними разбираетсяАвтору этого текстаЯвно необходима сильная мужская проекцияДрузья-подельники ему говорят:Ты любишь мёртвую женщинуА остальных, живых, ненавидишь.Вернись в этот мир, Киану.Он отвечает им: отъебитесь и не пиздитеНе ваша забота, товарищиНе трогайте блядь эту рануУ него есть подружкаМедсестра полицейского госпиталяОна его иногда сексуально утешаетИра, мне сейчас не нужна работа наДругого мужчинуМне плевать на его сложные обстоятельстваМне нужна настоящая человеческая поддержкаТоварищеская, команднаяКак принято у прирожденных убийцКапитан бразильского элитного отряда(Имени актера я не помнюА режиссер выиграл главного медведяНа Берлинском кинофестивалеФильм так и называется:Элитный отряд)Короче, командир такого отряда,По-русски сказать спецназаПо борьбе с наркотикамиОбучает своих пацанов жестокимиМетодами,Доходящими до комизмаВозит их мордами в грязиКак во Взводе и АпокалипсисеПо его вине убит двадцатилетний пареньСтоявший на стрёме в наркопритонеК капитану пришла мать этого парняСпросить, кто вернёт ей её ребёнкаЖена капитана ждёт ребёнкаУЗИ показывает: это мальчикКапитан пытается справиться с этими чувствамиДаже идёт к полицейскому психоаналитикуНо не может говорить: аналитик женщинаЖена всё-таки от него уходитПотому что он на неё орётПотому что она пыталась ему советоватьКак разруливать на работеНо его пацаныСделают всё красиво и страшноНесмотря на человеческие привязанностиЭто неполиткорректное киноТипа русского БалабановаОно говорит, что сила в правде, а правда в силеИ всё начинается зановоОб этой идее апостола ПавлаМне сообщает бывший капитан ФСБНыне начальник охраныПресс-службыКрупной московской медиаструктурыС которым мы случайно встретилисьНа очередных поминкахОбщего друга, Лёши Шведова, военного журналистаМы умудрились друг другу понравитьсяС этим капитаномОн говорит: эти люди, которых ты видишь,У меня в кабинетеВели бы себя совсем по-другому.Они бы кололись и плакалиИ чё-то я не применил к тебе НЛПЧтобы ты начала колотьсяХотя я знаю кто тыДаже не сомневайсяНе понимаюЧто вы такое, бабы, с нами делаетеЯ говорю: хуйня твоя энэлпиЕё всегда заметноИ это всегда выглядит со стороны довольно глупоЛучше бы ты поехал с друзьями к Лёхе на кладбищеВыпил бы там водкиЗа упокой его некрещёной душиНо мальчишки такие тупыеОн запамятовал, что я его враг.Реальный, до смерти, до уничтоженияЕго жена за него молитсяПовесила крестик ему на шеюУ него Афган и две мелкие судимостиЗа то что дрался с начальниками в армииПо его словамМы смотрели это кино с Юлей ИдлисИ она сказала:Мальчики не могут вынести настоящую жестокостьи нежностьТолько девочки могутЯ ему сказала: твоя проблема в томЧто ты думаешь, что ты сильныйНо вся твоя сила у БогаЯ пошлю тебе один текстЕго написала женщинаОн о том, как Бог работает в судеИ почему Христос оказался среди разбойниковЭто перевод с французскогоТы, говорю, русский офицер?И я русский офицерСтарший лейтенант медицинской службыКак офицер офицеру тебе говорюКак говорил мне твой коллега в Беслане в больнице:Садись, дорогая, я всё расскажу тебеКак это былоТакая у меня теперь жизнь.Офицер запасаСтарший лейтенант медицинской службыОтлично до сих пор помнящийКак организовывать пути эвакуацииВ случае военных действийСидит у себя на кухне и горько плачетКриком кричитКак простая русская девкаОттого что её не любит её товарищКиану Ривз,Капитан спецназа