Лена и люди

Фанайлова Елена

2

Ты выходишь, говоришь, утром с опухшей рожейКак будто я тебя билДа, ты бил, товарищ, давай не будем пиздеть своимребятамДа и я тебе отвечала матомСм. сцену из Mr and Mss SmithКогда Брэд Питт накидывает АнхелинеКоторая за бабки снялась у БекмамабетоваЯ всего ожидала, но только не этогоЭто ставит под сомнение её подвигиНа ниве благотворительности в АфрикеИ превращает их в индульгенцииЭто нечестноДа, ты пиздил меня ботинком в лицоНу и цо? Оно всё равно разбитоВ старой аварии.Сильнее того, что со мною произошло,Уже всё равно нельзяСильнее таких сюжетовУже нельзяКакие там нахуй Лукьяненко и БекмамбетовВ 19 лет я выезжала на трассуНа отцовском спортивном великеИ тормозила передним ручным тормозомИ это была неверное решениеМеня подобрали дальнобойщикиДовезли до больницыГде работал когда-то отецИ разбитую губу мне грубо и больно шилиИ многим мужчинам потом это казалось сексиЭто невоенный шрам,Я не буду его оперироватьСкорее, сделаю татуировкуНа левом плечеЯ хочу,Чтобы у нас были человеческие отношенияКуплю красное платьеПчМоё

нью-йоркское протёрлось на жопеПчЯ слишком часто его носилаВ Мюнхене с рюкзакомВ 2003 годуКогда мне СашаПо смс говорил:Посмотри направо-налевоТы увидишь нереальную красотуМогилу Людвига и подвиг фашистовСтарые барочные церквиЧерные жемчужиныПьеро в роли ХристаЗапомни навсегдаНичто не отслоитсяОт старого холстаЯ смотрю эту карту по ИнтернетуЯ вижу тебя на нейВас с МашкойПоднимающихся на башнюТы же боишься высотыНо оставайся на нейИначе это будешь не тыИ я с тобою не справлюсьИ ты со мною не справишьсяСтарое красное платье было льнянымНовое будет шёлковымМы пойдём в нём с Алматом на вечеринкуИ будем там лучшей паройРисунок тату обещает ЭдикГоворит Уме ТурманОтец её ребёнкаСпециалист по разным единоборствамДэвид КэррэдайнВ конце второй самой важной серииПытаясь её урезонитьПоложи детка пжлст наземьСвое оружиеНу, вы сами знаетеЧем это закончилосьНо я попробую к нему прислушаться

ПУБЛИЧНАЯ ЖЕНЩИНА

1

Она встает на обе ногиОна идет на перекличкуВ программе ИтогиИ прикрепляет табличкуЕй благодать ни за что даруетсяНо боже мой она гримируетсяНикак не может успокоитьсяОна еще, дрянь, смеетсяУ нее черный лифчик и белые чулкиЛаковые каблукиЕе окружают мертвые морякиИ жиголо тангоИ прочие грустные мудакиОна ведет себя как блядьЕе невозможно понять невозможно забыть невозможноОна меняет свои решеньяКакие ее связывают отношеньяСо всеми этими людьми,Персонажами ее пьесы?У них различные интересы.Ни одного движения ложного.Она надевает чулки и бодиСеребряной кольчуги нечто вроде,А сверху носит Levi’s и худи.Что говорят об этом люди?Что в глазах ее ледИ никто ей не братНе медбрат, вот.А по ночам она плачет как девочкаХодит по ножам как чужая дочкаПлетет рубашки из крапивыПо лекалам французских пижамВынимает из-под ногтей булавкиСловом делает все что положеноБедному ангелу нашей провинцииЖенскому ангелу в отставкеМолится: хоть бы остались живыЕе братцы сестрицы ее братцы

2

Он пишет однозначным почеркомЕй только что Понравившимся:Ты моя роза и язваТы моя жизнь и смертьИ чем ты бессмысленнейТем больше тебя не стеретьС остальными я все искусственнейВсе боле и более врозьТы моя тайная ранаТы моя тайная связьКак вырванный под наркозомКорень, не действует наркоз.Как говорит европейский разум:Все это только джазМы еблись без гондоновЗнаешь ли, мы еблисьКак разжалованные без погонов.Сюрприз.Но это можно разве что в прозе.Я буду лучше тебя разве?Не стой возле.Не стой на таком большом морозе.

3

Согласен, она никтоТвоя королева нюВ красном дешевом бельеНа черных лаковых каблукахВ драных шелкахНо девушка может одетьсяЗа две копейки, если ееСопровождают ангелы тангоО мое сердцеВ черно-красном бельеИ дешевом фальшивом кольеНе имея сваровски в ближайшем киоскеТам продаются сердечки из красного камня.Твоя королева фавеллСтупает в Пушкинский переходМертвенная как мелОдин джин-тоник, другой джин-тоник, ей этого малоЕй нужно величье другое обличьеБеличье птичьеНе бизнес ее от ментовКак нам теперь с ней бытьКогда продают дивидиСо всеми фильмами о любвиА потом говорят: уходиФоргот, форгив, фаревелл.Но это всё не финал.Кто она естьНи целовать ни выпить ни съестьБессмертная как Ван ДаммНастоящая жестьЯ тебя никому не отдамНе ходи по её следамНе смотри ей в тоске воследНе ищи в ней благую вестьКак заезжий корнетНа ее лице только теньКрыльев ангелов тангоСамо ее лицо, поверьНичего не выражает

4

С ее тела падает жаркое платьеСегодня буду звезды с неба срывать яБросать астероиды к этим ногамА завтра стану прямой хулиганкойМаленькой дрянью французской цыганкойСветскою пьянью кабацкою львицей обаятельной блядьюИ шерстка дыбомНе чета вашим гламурным рыбамНапевая проклятия как ВальсингамЗнаю он любит меня и желаетВ смысле хочет но молчитИногда мне кажется: щас залаетМой мальчик, мой друг и братМеч и щитПриезжает парень на мазераттиС ее тела падает жаркое платьеКак с актрисы СветличнойУ него на шее цепочка в палецГоворит с акцентом: тебе нужно мужские объятьяОтвечает: пока погуляй как Мельмот-скиталецПойди на луну полай милыйПодумай о жизни личнойМы потом разберемся с нездешней силойЧто стоит над нами как алое знамяПионерской клятвы военной мощи

5

Кармен, пока ты будешь кривляться,Мир наш пойдет ко дну.Я не отдам и пятнадцати сольдоЗа его свет, антр ну.Ни за то, как свистят твои братцыПеред корридой, ни как креститьсяНачинает тореадор.Кармен, пока ты будешь кривляться,Нам закроют единственный коридор.Кармен, пока ты не отделяешь Личное от общественного,Это опасно и это нечестно.Никто из нас не выйдет отсюда живым,Ты знаешь.И знаешь ли, Кармен, между нами,Ты никогда не казалась мне прекраснойНо что-то необъяснимоеИнтриговало меня в тебеТо ли свет на скуле, то ли карие глазки,То ли смешная мальчишечья стрижка,То ли детский шрам на губеТы глупа как пробка краткая юбкаЧерные каблукиИ мне обсуждать с тобою голубкаМужские дела не с рукиКрасные коготкиБелые колготкиИ солнечные трусыЗолотые сердца весыТы лучшая тварь вековых генерацийГорящее дерево на образахКармен, пока ты будешь кривляться,Я тысячу раз умру у тебя на глазахТы лучшая девушка старых традицийЗвезда европейских провинцийНо я увижу тебя с этим парнемИ я убью тебя, КарменТвои письма валяются и пылятся,Словно ты в постели моего детства,Покуда ты продолжаешь кривляться.Я не просил тебя раздеться,Но ты начала раздеваться.Соберись тряпка соберись тряпкаВ театральных занавесях паруса, хлопкаСкажи публике что она хочетЗа тебя выступает твоя холопкаКармен, пока Пречистая ДеваЕще потакает намПока ты еще моя королеваДай доплыть пацанамДело поверь не во мнеЯ должен стоять к тебе близкоОдним из твоего блядского спискаЯ не должен пройти тебя мимоХоть это необъяснимоПока ты будешь кривлятьсяНо это известная старая пантомимаПока нам читают Псалтырь и СвятцыБереги себя моя душенька лапка

ОСЕНЬ ПАТРИАРХА

Господь и Бог мой, Ты видишь: это декабрь, тюрьма.Те, кого я люблю, в одночасье сошли с ума.И как в блокаду в столице пустые дома.У храма ХС стоит большая толпа.Я хочу записаться в УПА.Куда Ты дел любовь Свою, спрятал в подол?Да нет, висишь над Москвой распятый, вроде всем далеко видать.Она говорит что меня любит но мочит в упор с носкаОна говорит что он ее любит но он ей никто, тоска.Он говорит что меня любит но моя любовь ему не нужна.Этого ли Ты хотел, мой Господин, когда ночь нежна?Что за хуйняЛюбовь зла и слепаТайное дело в мире творится, мой Господин.Я как в глазуТвоем спица больше не сплю(То есть Ты не один)Ни днем ни ночьюХочу быть Твоею дочьюПодбирая соплюМосква заебала не могу ее защищатьТвои святые и то еле-еле держали щитНе принадлежать вещамНе принадлежать любвиКак говорят в попсе иностранной: хочет, но молчитЯ, мелкая вошь, сосущая кровь Твоих ран —Не ставь между нами экран.Я вошь на Твоем плащеЯ плащ для Тебя вообщеКоторый Ты попрал ногамиКак бесприданница в грязиПровинциальных моногамий.Потом встает и говорит: вези.Я, нежная ложь, для всех наркотик и сонНе давай мне вставать с коленНе давай мне надеятьсяБыть одной среди насСамое важное в мире —Сердце моего братцаСердце моей сестрицыХотя она бывала неласковаИ он бывал отвратителенНе тому нас учили наши родителиМаршируя у Мавзолея с пробитой косткоюИ фотомодель Паулина Прохазкова,Ускользающая красота Твоего присутствия

Что будет с Сербией за Дриной?Лучше решайся, что будет со мной.Знаю, я чистый Дункан МакЛаут,Что кажется неуязвим.Нет, я мертвый обериут.Нет, я Зидан Зинедин.Нет, я кавказский пленник в зинданеКоторого вряд ли откупит родня.Пока я думаю о Зидане,Он делает за меня.Нет, я маленькая жирная крысаВ белой лаборатории.Студенты распяли на пыточном столикеИ трогают без наркозаНет, я нежная русская розаЛучшая девушка этой провинции,Утверждают местные алкоголикиСлушая музыку революцииИ комментарии тайной полиции

2008–2009

По канве Брема Стокера

Я вспоминал тебя в РумынииПростою девочкой и птичкоюКак обманувшее оптическоеЯ ехал в поезде заранееПо делу прошлому юридическомуИ видел разные пейзажиТакое общее рисункомКак ты была в соседнем домеТак кратко видел эту карточкуКак будто ты прошла в вагонеКак стюардесса в черном платьеИ маленьких простых серьгахКак на ресепшене в заброшенном ХайятеНа медленных каблукахСреди облупившихся стенЯ был там ради господина,Которого и ты любила,И ради женщины, которойТы иногда кому-то кажешьсяИли являешься в реальностиТам очень плохо с гигиеной,Но хорошо с былым величиемИ с прошлой музыкой военной.Имперское как вампирическое.Когда народ казнил правителяПод лозунгами демократий,В своем уме фотолюбителяЯ видел флаги цвета платий.Я проезжал долину Муреща,Пока ты двигалась по Вене.Я ехал в поезде с товарищем.Мы будем гибнуть откровенней.Я видел дом его и кладбище,Но не входил в его могилу.И ты наверно догадаешься,Поскольку ты его любила.Я наблюдал дворцы наместникаВ их утопическом кошмареПод каменными перекрытьямиТолпились неземные твариКак в сновиденьях об инцесте.И я немедля принял двестиИ вышел во дворы с церквамиИ крылья черные над вамиЯ окликал тебя по имениНо ты почти не отзываласьЯ чувствовал сквозняк из пламениКоторый проходил по темениВозможно под влияньем вискиНи волоска меж нами милаяИ в то же время мы неблизкиПоездка шла почти по плануНо были и неожиданности.Ну например что если надоПриходится убить любимое,Моя душевная отрада(Была тюремная балладаНа этот счет одним написана)Скажи мне, с кем ты целоваласьНет ничего не говориУмри-воскресниИ если наша жизнь потерянаВ огне невидимых светил,Я сделаю как ты намеренаЯ сделаю как ты просил

ИЗ ДНЕВНИКА ГОСПОДАРЯ ВЛАДА ЦЕПЕША

Я вспоминал тебя в изгнанииТы путешествовала с другимиВо сне как чистый разум знанияДля общей смерти, дорогая.Я вспоминал тебя в рассеяньиЯ вспоминал тебя в постелиЯ вспоминал тебя живоюС отрезанною головоюИ часто думал: неужелиЯ вспоминал тебя как ласточкуМою голубку и красоткуТвои вьетнамки и кроссовкиИ белую льняную юбкуИ черную шелковую кофточкуКак медленно пройдя меж пьянымиТы на плечо мое ложиласьОбыкновенно, свет без имени,И плакала и сторожиласьКакой-то нервной тенью ланьюЧужою длинною ладоньюУгрюмый тусклый огнь желаньяИ сожаленьяЯ вспоминал твою историюТвое холодное несчастьеИ солнечную акваториюИ женские твои запястьяИ то, как раскрывалась медленноНавстречу новому роману.Какая ты смешная, милая.Я точно помню эту рану.И если наша жизнь поделенаНа старых картах внешних сил,Я сделаю, что было велено.Я сделаю, что ты просил.