Ленин. - Политический портрет. - В 2-х книгах. -Кн. 2.

Волкогонов Дмитрий Антонович

В целом после октябрьского переворота отношения Ле­нина и Троцкого были ровными, даже дружескими. Ленин, безусловно, видел интеллектуальное превосходство Троцко­го над другими членами партийного руководства. Это на­шло, в частности, свое выражение в характеристике Троцко­го как человека с „выдающимися способностями" в ряде других публичных высказываний. Но после заболевания Ле­нина личные связи его с Троцким ослабли более, чем с другими „вождями". Троцкий реже навещал больного Лени­на, нежели, допустим, Сталин или Бухарин. Думаю, что Троцкий раньше, чем другие, понял, встречаясь с врачами, лечившими Ленина, что вернуться к активной политической деятельности Председатель Совнаркома уже не сможет. Троцкий был убежден в душе, что революционный жезл Ленина поднять некому, кроме как ему. Он внутренне

был готов сменить признанного лидера. Здесь Троцкий сильно ошибался. Не скрывая своего интеллектуального превосход­ства над другими членами Политбюро, Троцкий породил к себе устойчивую, глухую личную неприязнь своих сотова­рищей по партийной коллегии. Давно замечено, что люди трудно и болезненно переносят подчеркивание интеллекту­ального преимущества кого-либо над собой.

Троцкий где-то в глубине души уже поставил, если так можно упрощенно сказать, „крест" на Ленине. Он не верил в его возвращение в активную политику. Не случайно Троц­кий весьма скептически относился к попыткам тяжелоболь­ного Ленина адресоваться к партии через печать.

Поддерживая ровные, добрые отношения с Лениным, Троцкий порой чувствовал, что его прошлое совсем не за­быто и в любую минуту может быть использовано против него как разящий аргумент. Не случайно, что и Ленин в своем „Завещании" счел нужным упомянуть о былом „не– большевизме" Троцкого, хотя и в контексте необвинитель­ном. Была политическая близость, но дружбы не было… Седова не встречалась с Крупской, не было привычки бы­вать друг у друга дома. А Каменев, Зиновьев, Бухарин, Ста­лин у Ленина в его квартире бывали. Троцкого не тянуло к постели немого и угасающего вождя. Он бывал там реже других. Да и то до последнего удара. Председатель Ревво­енсовета проявлял подчеркнутую независимость. Он хуже других знал дорогу в Горки. Сохранилась записка Ленина Троцкому с советами, как к нему приехать в загородный особняк. „По Серпуховскому шоссе около 20—23 верст. Проехав железнодорожный мост, затем второе, — взять первый поворот налево (тоже по шоссе, но небольшому, узкому) и доехав до деревни Горки (бывшее имение Рейнбота). Всего от Москвы верст около 40". Троцкий синим каран­дашом заметил на записке: „Проверить". Похоже, Троцко­му судьба Ленина была ясна раньше, чем другим.

Можно сказать, что где-то на втором плане (может быть, и подсознательно) у Ленина к Tpoцкому сохранялся элемент недоверия. Об этом свидетельствуют и некоторые факты, неизвестные доселе.

В ряде личных записок Ленина Каменеву, Зиновьеву, Сталину указывается на необходимость совместного „давле­ния" на Троцкого в целях изменения его позиции, взглядов, подходов.

В записке от 14 марта 1921 года к Каменеву Ленин предлагает ему выступить в прениях на съезде и указать Троцкому на его ошибку: „Скажите Вы (я забыл), что под­ход Троцкого весь неверен, а вот практический опыт (вы за это-де, и это пройдет-де, по иному пункту) покажет Троц­кому его ошибку. Ленин уклоняется лично сказать об „ошибке" Троцкому, а предлагает сделать это Каменеву пу­блично… При обсуждении вопроса на Политбюро (не ясно какого) Ленин вновь пишет Каменеву: „Игнорируйте Кали­нина, оставьте его мне. Возьмите целиком Tpoцкого". При внешней загадочности записки видна та же линия „влияния" на Троцкого, и вновь "дело" поручается Каменеву…

Троцкий, загруженный до предела множеством поруче­ний и должностей, узнает, что Политбюро хочет поручить ему проверить и Гохран. Троцкий отказывается, приводит аргументы, ссылается на исключительную загруженность, пишет объяснение в Политбюро. Ленин реагирует таким образом: „Письмо Троцкого неясно. Если он отказывается, нужно решение Политбюро. Я за непринятие отставки (от этого дела Троцкого)". И вновь Ленин не объясняется с Троцким лично, предпочитая привлекать для „образумлива­ют" непослушного Троцкого других членов партийной кол­легии.

В июле 1922 года Ленин, выздоравливая в Горках, пи­шет записку Сталину с просьбой высказать свое и Каменева мнение в отношении Троцкого. Не ясно, о чем идет речь, но видно, что вырабатывается линия по какому-то вопросу по крайней мере троих: Ленина, Сталина, Каменева в проти­вовес Троцкому

или о нем. И вновь о Троцком, за спиной у Троцкого… Возможно, инициатором обсуждений позиции или поведения Троцкого являлся Сталин, а остальные чле­ны Политбюро, опасаясь чрезмерного усиления веса Пред­седателя Реввоенсовета, „подыгрывали" ему. Вероятно, дело доходило до радикальных предложений, возможно, вплоть до освобождения Троцкого от должности или должностей. Об этом, в частности, свидетельствует ленинская записка Каменеву.

„…Я думаю, преувеличений удастся избегнуть., Закидывает (ЦК) или готов выкинуть здоровую пушку за борт", — Вы пишете. Разве это не безмерное преувеличение? Выкиды­вать за борт Троцкого — ведь на это Вы намекаете, иначе нельзя толковать — верх нелепости. Если Вы не считаете меня оглупевшим до безнадежности, то как Вы можете это думать???? Мальчики кровавые в глазах…"

Ленин, вероятно, почувствовал, что оппозиция Троцко­му перешла допустимые пределы и фактически здесь он защищает одного из „выдающихся вождей". Имеется ряд и других свидетельств, позволяющих сделать вывод о дале­ко не безоблачных отношениях внутри высшего партийно­го ареопага. Ленин своим весом и авторитетом регулировал эти отношения, не допуская расколов, открытых конфлик­тов и прямых схваток между членами Политбюро. Но факт остается фактом: Ленин не всегда был открыт и искренен перед Троцким. Былой „небольшевизм" не забывался Лени­ным, хотя он понимал, что в нынешнем составе высшего партийного органа это для него самый полезный человек.

Ленин не раз выражал искреннее изумление и восхище­ние военной решительностью Троцкого. Большинство своих оперативных распоряжений на фронте Троцкий в копиях посылал Ленину и Свердлову. На многих этих документах пометки Председателя Совнаркома, свидетельствующие об одобрении жесткого курса в баталиях гражданской войны.

Из телеграммы 26 ноября 1918 года в Балашов, в ревво­енсовет армии:

„…Надо железной рукой заставить начальников дивизий и командиров полков перейти в наступление какой угодно ценою точка Если положение не изменится в течение бли­жайшей недели вынужден буду применить к командному составу девятой армии суровые репрессии точка От ревво­енсовета девятой потребую первого декабря точного списка всех частей не выполнивших боевых приказов точка

Троцкий".

Иногда его телеграммы Ленину звучат как категориче­ские требования, которые Ленин, понимая кризисность об­становки, стремился максимально быстро и полно испол­нять. В телеграмме Ленину 28 декабря 1918 года говорит­ся, в частности: „Обращаем внимание Совета Обороны на слишком широкое освобождение так называемых незаме­нимых сотрудников… Тяжелое положение железных дорог объясняется главным образом отсутствием хороших работ­ников, которых заменяют испуганные и растерянные люди, ни с чем не способные справиться. Обращаю внимание Совета Обороны на критическое положение с топливом на дорогах…" Телеграмма похожа на указание высокого на­чальника нижестоящему органу: „Обращаю внимание Сове­та Обороны…" Но Ленин не обижался. Он знал, что ключ от победы или поражений на фронтах гражданской войны находился тогда у Троцкого.

Транспорт, в частности, всю гражданскую войну был узким местом. Ленин вполне разделял жесткие предложе­ния Троцкого. Например, в феврале 1920 года Председатель Совнаркома дал членам Совета Обороны следующие ин­струкции:

„1. Наличный хлебный паекуменьшить для неработаю­щих по транспорту:увеличить для работающих. Пусть по­гибнут еще тысячи, но страна будет спасена…"

Переписка Ленина и Троцкого весьма характерна своей беспощадной решимостью, которая была присуща этим во­ждям революции.

По прямому проводу:

„Москва, Кремль, Предсовнаркома Ленину.

…Согласен на поездку Сталина с полномочиями партии и Реввоенсовета Республики для восстановления порядка, очищения комиссарского состава, строгой кары виновных…

Предреввоенсовета Троцкий".

„Москва Наркомздрав, копия Председателю Совета Обороны Ленину.

На фронте нет белья, мыла, бань. Вшивость принимает огромные размеры, что придает брюшному тифу эпидемиче­ский характер. Необходимо двинуть на фронт белье, мыло, бани.