Ленинградский меридиан
Шрифт:
– Зачем вы говорите мне эти страшные вещи, которые вы не имеете права делать со мной как с военнопленным!?
– взвизгнул немец.
– Для того чтобы вы как можно лучше почувствовали то, что испытала моя семья, когда их ставили под пулеметы на рижском взморье - жестко ответил Петров.
– А что касается статуса военнопленного, то я уже сказал вам - забудьте об этом. Вас здесь попросту нет, и не было. Ни мой помощник, - капитан небрежно щелкнул пальцем, в сторону сидящего в углу майора Сидоренко, - ни один боец моего батальона, не посмеет перечить моей воле.
От этих слов немецкого майора пробил озноб. За считанные секунды, учтивый и сдержанный азиат, рассуждавший о Шиллере и Гете, восхищавшийся красотами Нюрнберга, превратился в средневекового деспота, чья логика поступков не подчинялась законам европейской цивилизации.
– То, что вы говорите дикость недостойная цивилизованного человека - залепетал пленный, но капитан только гневно повел бровью, и слова застряли в его горле.
– Не вам говорить о дикости, на чьих руках кровь невинных людей.
– Я никого не убивал!
– воскликнул Магель и для вящей убедительности попытался встать, но предательская слабость в ногах помешала ему сделать это.
– Для закона кровной мести это не имеет никакого значения. Вам как потомку древних тевтонов должны хорошо знать такие вещи.
С каждым сказанным капитаном словом глаза у пленного стремительно вылезали из орбит, а лицо неудержимо бледнело. Приближался, как цинично называл его майор Сидоренко - момент потрошения.
– Вы не назвали свой выбор смерти, поэтому я сделаю его за вас сам. Есть ли у вас последнее желание, майор? Если хотите, напишите прощальное письмо своей супруге, - капитан учтиво положил перед пленным листок бумаги, карандаш и уставился на него пристальным немигающим взглядом.
– Слово офицера, что сделаю все, чтобы оно попало в руки адресата.
Поданная Магелю бумага была условным знаком, для не проронившего во время беседы ни слова майора Сидоренко. Выждав положенное время, он заговорил с Петровым и тот, не отрывая от пленного полного превосходства взгляда, покачал головой.
– Мой помощник, почему-то считает, что вы можете знать что-то важное, но я уверен, что он ошибается. Ведь у вас простого майора инженерных войск нечего нам сообщить особо ценное, что могло бы спасти вашу жизнь - речь Петрова текла спокойно, буднично и также буднично он достал из кобуры "Вальтер" и ловко загнал патрон в ствол. Время разговоров кончилось.
– Я убью вас из своего любимого трофея, взятого в честной рукопашной схватке. Если хотите, можете помолиться, я подожду.
Вид изготовленного к стрельбе пистолета переполнил чашу страдания майора Магеля.
– Нет! Нет! Мне есть, что вам сказать! Есть!!
– выкрикнул немец, но его слова никак не повлияли на выражения лица Петрова.
– Если вам есть, что сказать говорите быстрее, если нет - то примите смерть с осознанием того, что вас убьет потомок великого рода - капитан встал и направил дуло пистолета на Магеля.
– В район деревни Безрукавки ожидается прибытие орудия очень большого калибра! Это очень большая пушка, очень большая! Калибр снаряда не меньше полуметра! Для неё приказано приготовить специальную площадку и склад для хранения боеприпасов к ней. Запишите, что это я вам сказал!
– потребовал немец, но его слова вновь не тронули Петрова.
– Подойдите к карте и покажите, где находится то место, о котором вы говорить - потребовал он, не выпуская пистолета из рук.
Затравлено глядя на узкоглазого мучителя, Магель подошел к карте и судорожно ткнул в карту пальцем.
– Вот это место! Сюда должно прибыть это орудие для обстрела ваших позиций.
– Позиций или города?
– немедленно уточнил Петров.
– Позиций. Точнее Пулковскую высоту! Запишите, что это я вам сказал - настаивал Магель, тыча пальцем в листок бумаге.
– Запишем, запишем - пообещал немцу Сидоренко, хорошо понимавший немецкий язык. Кивнув в знак благодарности Петрову, он приступил к основательному потрошению пленного. Интуиция разведчика его не обманула.
Когда Рокоссовский приехал, протокол допроса уже был составлен по всей форме и капитан с гордостью положил листы с важными сведениями перед генералом.
– Если это правда, то немцы готовят штурм Ленинграда. Знакомый шаблон. В Крыму они тоже хотели взять Севастополь при помощи таких больших калибров, но не получилось - сказал Рокоссовский, ознакомившись с протоколом допроса.
– Спасибо за сведения майор, я думаю, в штабе фронта разберутся с ними, а пока давайте вернемся на нашу грешную землю. Что дало наблюдение за передовой противника? Есть признаки того, что немцы ждут нашего наступления, капитан?
Комполка майор Ерофеев временно отсутствовал в штабе, и ответ приходилось держать капитану Петрову.
– В том, что они опасаются возможности нашего наступления, я не сомневаюсь. Лето - самое удобное время для любого наступления и визит этого Магеля наглядное подтверждение этому. То, что ждут нашего наступления в полосе нашего полка и дивизии, далеко не факт. Нет ни одного весомого признака указывающего на появление свежих подразделений на передовой врага.
– Так уж и ни одного?
– усомнился Рокоссовский.
– Здешняя оборона врага состоит из опорных пунктов, товарищ командир. Много людей без увеличения их размеров в них не разместишь, да и болотистая почва к этому не располагает. Главные силы немцев в районе Синявино, которые они перебросят с началом нашего наступления.
– С немецкой обороной ясно. Будем считать, что вы правы и немцы нас не ждут. Огоньком для прорыва переднего рубежа обороны мы вас поддержим. В том, что оборону прорвете, не сомневаюсь, а вот как быстро до Синявино дойдете и долго будете его брать? Много времени Линдеман вам не даст - предупредил Петрова генерал.
– До Синявино дойдем, а вот чтобы быстро взять его с высотами ещё огоньку потребуется. Не говоря о том, чтобы пробиться к Неве и не дать врагу вырваться из Шлиссельбурга.
– И много вам огонька нужно будет для этого, и какого?
– быстро уточнил Рокоссовский. Согласно плану предложенному Мерецковым, поддержка артиллерии наступающих порядков пехоты предполагалась в первые дни наступления и только. Рокоссовский категорически не был с этим согласен, и ему важно было услышать аргументы нижестоящего звена.