Леопард охотится в темноте

Смит Уилбур

– Он просто без ума от них, Генри, – быстро произнес Эш. – В абсолютном восторге. Если бы ты видел его лицо, когда он увидел первую фотографию!

– Хорошо, – сказал Генри, не сводя глаз с лица Крейга. – Ты объяснил концепцию?

– Хотелось подать ее горяченькой. – Эш покачал головой. – Чтобы он и опомниться не успел.

Он повернулся к Крейгу:

– Речь идет о книге. Называться она будет так: «Африка Крейга Меллоу». Ты напишешь об Африке твоих предков, о том, какой она была и какой стала. Ты вернешься и проведешь тщательные исследования. Ты будешь говорить с людьми…

– Прошу прощения, – перебил его Генри. – Насколько я знаю, вы говорите на одном из основных языков, синдебеле, если не ошибаюсь?

– Свободно, – ответил за Крейга Эш. – Как один из них.

– Хорошо. – Генри кивнул. – Правда ли, что у вас там много друзей, многие из которых занимают высокие посты в правительстве?

Эш снова опередил Крейга:

– Некоторые из его приятелей стали министрами в правительстве Зимбабве. Выше некуда.

Крейг опустил взгляд на кладбище слонов. Зимбабве. Он еще не привык к новому названию страны, которое выбрали чернокожие победители. Он по-прежнему считал ее Родезией. Именно эту страну его предки отвоевали у дикой природы киркой, топором и пулеметом «Максим». Это была их земля, его земля, как бы она ни называлась, она была его родиной.

– Работа должна быть высочайшего качества, Крейг. Невзирая на затраты. Можешь ездить куда захочешь, встречаться с кем угодно, Всемирный банк обо всем позаботится и все оплатит. – Эш Леви уже не мог остановиться.

Крейг вопросительно посмотрел на Генри Пикеринга.

– Всемирный банк занялся издательством? – несколько язвительно спросил он, и Генри Пикеринг положил ладонь на запястье Эша Леви, прежде чем он успел ответить.

– Позволь мне продолжить, Эш, – сказал он. Его голос был мягким и успокаивающим, он точно понял настроение Крейга. – Основной частью нашей деятельности является предоставление займов слаборазвитым государствам. В Зимбабве мы инвестировали почти миллион и хотим защитить наши инвестиции. Считайте это нашим проектом. Мы хотим, чтобы весь мир узнал о маленькой африканской стране, которую мы хотим сделать образцовой, превратить в пример успешного руководства правительства чернокожих. Мы считаем, что ваша книга может помочь нам добиться этой цели.

– А это? – Крейг указал на пачку фотографий.

– Мы хотим, чтобы книга обладала не только интеллектуальным, но и зрительным воздействием. По нашему мнению, Сэлли-Энн способна его обеспечить.

Крейг промолчал, чувствуя, как все его естество заполняет похожий на противную рептилию ужас. Ужас поражения. Потом он подумал о том, что вынужден будет соперничать с такими фотографиями, создавать текст, который будет выступать на равных с поразительными фотографиями этой девушки. На карту была поставлена его репутация, ей терять было нечего. Преимущество было на ее стороне. Она была соперником, а не партнером, и обида овладела им с новой силой, настолько сильная, что была почти ненавистью.

Она наклонилась к нему, лампа осветила ее длинные ресницы, зеленые глаза с желтыми крапинками. Губы ее дрожали от нетерпения, на нижней губе, как крошечная жемчужина, блестела капелька слюны. Даже испытывая ярость и страх, Крейг не мог не подумать о том, как приятно было бы поцеловать эти губы.

– Крейг, – сказала он. – Я способна на большее, если вы дадите мне шанс. Я пойду до конца, только позвольте мне.

– Вам нравятся слоны? – спросил Крейг. – Тогда я расскажу вам притчу о слоне. Жил да был огромный старый слон, в ухе у него жила блоха. Как-то раз они перешли реку по шаткому мосту, и на другом берегу блоха сказала: «О-го-го! Ну и потрясли же мы мостик!»

Губы Сэлли-Энн сжались и побледнели. Веки ее задрожали, темные ресницы затрепетали словно крылья бабочки, в глазах заблестели слезы, и она быстро отвернулась от света.

Все молчали, и Крейга вдруг охватил приступ раскаяния. Он испытывал отвращение к самому себе из-за своей жестокости и мелочности. Он ожидал, что она окажется упрямой и напористой, ожидал услышать колючий ответ. Он не ожидал увидеть слезы. Ему хотелось успокоить ее, объяснить, что она неправильно поняла его, объяснить собственные страхи и неуверенность, но она уже вставала из-за стола и брала папку с фотографиями.

– Страницы вашей книги вызвали у меня понимание и сочувствие. Мне так хотелось работать с вами, – едва слышно произнесла она. – Глупо было полагать, что вы сами будете похожи на ваши книги. – Она посмотрела на Эша. – Прошу меня извинить, Эш, но я не голодна больше.

Эш торопливо поднялся.

– Возьмем такси на двоих, – сказал он и повернулся к Крейгу. – Просто герой, – сказал он едва слышно. – Позвони, когда закончишь рукопись. – Он поспешил за Сэлли-Энн.

Когда она выходила на улицу, солнце осветило ее ноги сквозь юбку, и Крейг увидел, какие они стройные и красивые. В следующее мгновение она исчезла.

Генри Пикеринг вертел в руке бокал, задумчиво рассматривая вино.

– Пастеризованная козлиная моча, – сказал Крейг дрожащим голосом. Он подозвал официанта и заказал «Мерсо».

– Гораздо лучше, – сдержанно похвалил вино Пикеринг. – Может быть, книга была не особенно удачной мыслью? – Он взглянул часы. – Может быть, сделаем заказ?

Они говорили на многие темы: о невыполнении Мексикой обязательств по займам, о болезни Рейгана, о цене на золото. Генри считал, что скоро повысится цена на серебро и алмазы вернут свою былую привлекательность.

– Я бы купил акции «де Бирс» и придержал, – посоветовал он.

Когда они пили кофе, от соседнего столика к ним подошла гибкая блондинка.

– Вы – Крейг Меллоу, – сказала она так, словно обвиняла его в чем-то. – Я видела вас по телевидению. Я просто обожаю вашу книгу, прошу вас, подпишите это для меня.

Он стал подписывать меню, а она наклонилась и прижалась к его плечу горячей твердой грудью.

– Я работаю в косметическом отделе «Сакса» на Пятой авеню, – прошептала она. – Можете найти меня там в любое время.

Запах дорогих духов еще долго окутывал их после ее ухода.

– Вы всегда их так отшиваете? – с некоторой завистью в голосе поинтересовался Генри.

– Иногда не выдерживаю, – со смехом ответил Крейг.

Генри настоял на том, что он сам оплатит счет.

– Я на лимузине, – сказал он. – Могу вас подбросить.

– Лучше я прогуляюсь, чтобы побыстрее переварить макароны, – отказался Крейг.

– Знаете, Крейг, – сказал Генри. – Я думаю, вы вернетесь в Африку. Я видел, как вы рассматривали фотографии. Как голодный человек.