Лепестки камелии
Шрифт:
— А хотите?
От жаркого обсуждения контракта они, похоже, ещё не отошли, потому что «как пожелаете, господин» сразу не последовало.
— Не буду, я чистоту блюду по приказу императора, — бросила я.
Император ничего такого не приказывал, но намекал, что совращаться мне перед отбором не стоит.
— А зря, господин, — вклинился Ванхи. — Туго натянутая тетива…
— Заткнись.
— Слушаюсь, господин.
Я встала с травы, поморщилась — мигрень вернулась.
— Устал я. Возвращаемся.
Это стало сигналом: Ванхи быстро отвёл меня обратно покои принца, где ждала такая желанная и уже расстеленная постель. А наёмники бесшумно следовали за нами, словно тени в ночи. В их компетентности я не сомневалась.
Перед сном пришла записка от императора: «Рьюичи, ну ты и лис! Повеселил. Развлекайся». Я спалила её в жаровне, бухнулась на кровать и приказала тушить свечи.
Спалось мне спокойно, хорошо и безопасно.
А говорят, верность не покупается… Ха!
Сейчас я пишу это перед тем, как отправиться к императрице. Хочу ещё вечером прогуляться за стены, в город. Ванхи уверен, это плохая идея, а Юн с товарищами говорят, что, если пожелаю, они легко меня за стены проведут. Почему бы и нет?
Они отлично смотрятся в красных кафтанах с золотыми повязками, форме принца.
Выбрать, что ли, из них напарника по тренировкам? Ли это не заменит, но…
Не думать о нём. Сосредоточиться.
Всё, пора идти.
Глава 10
Двадцатый день пятой Луны (всё ещё… или уже двадцать первый?)
Всё равно не засну, так хоть руки займу — нехорошо принцу с обгрызенными заусенцами ходить.
Просто тут такое было! Та-а-акое!.. И заяц ещё этот…
Ладно, сейчас расскажу, но с самого начала, иначе непонятно получится.
В общем, отправились мы к императрице…
Ей пятнадцать лет. Пятнадцать!
Вот и всё, что нужно знать о местном обществе, как мне кажется.
— И что… она уже рожала? — выпалила я, когда узнала. Не смогла сдержаться.
— Три выкидыша, господин, — наклонившись, шепнул Ванхи. — Государь теряет надежду.
— Она сама ещё ребёнок!
— Что вы, господин, она давно женщина. Её лунная кровь четыре года как началась.
Аргумент!
Я смотрела на эту хрупкую, испуганную куколку, хорошенькую до невозможности, и впервые думала: хорошо, что я попала в мужское тело. Не приведи господь стала бы этой несчастной — и играй роль послушной кобылы-производительницы всю жизнь. Ужас!
Пятнадцать! О чём думал император, когда спал с ней?
Впрочем, чему я удивляюсь. Император, который обожает пытку «тысяча порезов». Они тут поголовно не в себе…
— Ванхи, у меня на отборе невест тоже будут… пятнадцатилетние?
— Простите, господин, возраст ваших невест мне неизвестен. Желаете узнать?
И мне неизвестен. Даже в голову, чёрт возьми, не пришло!
— Сам узнаю.
В этот момент ожидание подошло к концу — даже наследный принц не может прийти к императрице без бюрократии. Сначала о тебе должен сообщить главный евнух, а до этого ему нужно оставить сообщение о приходе в нужное время, записаться на визит и всё такое… Хотя я подозревала, что ждать меня всё-таки не следовало заставлять. Ни меня, ни тем более канцлера — он отправился со мной непонятно зачем. Стоял теперь и пыхтел от обиды, как чайник.
Вблизи императрица казалась ещё бледнее и испуганнее. Я пожалела, что не выбрала ей в подарок куклу или котёнка. Зачем ей ещё одно ожерелье? Ошейник, на ней их и так с десяток.
Зато сидящая на ступеньках трона роскошная красавица одних с принцем лет (хотя насчёт возраста я могу ошибаться) цвела и пахла. Удушливо, жасмином. Очень хотелось расчихаться.
— Дама Фэй, господин, она из Рё-Ка, — шепнул мне Ванхи, пока мы ждали. — Нынешняя фаворитка государя. И сохраняет своё положение уже больше года.
Больше года — это срок! Видимо, император тот ещё ветреник.
Всем заправляет в гареме именно Фэй, как и говорит за императрицу.
— Ваше высочество, мы рады вашему визиту, — сказала она спокойно и величаво. Потом прибавила: — Ваше сиятельство.
И стало понятно, что канцлера она тоже терпеть не может.
Что ж, хоть что-то у нас общее.
Господи, откройте кто-нибудь форточку! Точнее, поднимите сиоми, дышать нечем.
Ванхи готовил мне речь, дескать, императрицу ни в коем случае нельзя обидеть. Теперь я понимаю, он говорил про даму Фэй.
Я смотрела на неё и… Честно говоря, думала о её шёлковом наряде — нежно розовый, с алыми цветами. Как красиво! Подавить желание хоть приложить к себе такую ткань было сложно. Принц всё-таки вынужден носить «мужские цвета» — синий, зелёный, золотой, винный и пурпурный. А если мне нравится розовый?
— Госпожа, — голос канцлера звучал приторно-сладко. — Ваше Величество. Здоровы ли вы?
Конечно нет — говорил весь вид императрицы, но ответила снова Фэй:
— О да, благодарим вас. — Потом повернулась ко мне. — Ваше высочество, полагаем, вы хотите услышать материнские наставления перед выбором невесты?
Иными словами, у этой тигрицы есть своё мнение о том, на ком принц должен жениться.
Нет, не хочу.
— Буду счастлив, — улыбнулась я и в наглую пользуясь положением принца, поднялась по ступенькам трона к вздрогнувшей императрице. — Государыня, не желаете ли прогуляться в саду? Солнце нынче не жгучее, и водяные лилии, говорят, расцвели. Вы видели?
Наступила тишина. Императрица бросила испуганный взгляд на даму Фэй. Та улыбнулась.
— Действительно, на улице свежее. Мы будем рады. Есть советы, ваше высочество, которые вам необходимо услышать…