Лепесток за лепестком

Антология

А вы говорите – поэтка. Поэтка, она навсегда – поэтка. И когда в метро едет. И когда шваброй машет. И когда судно выносит. Все одно – поэтка. Горит и светится. А если нет – то кто она?

И нечего заниматься самоедством. Сейчас топлива подбросим. Полешек березовых да сосновых. Можно и спирта плеснуть.

Чистого, медицинского.

Ай, полыхнуло-то как славно! Вот тебе и свет, вот тебе и жар!

Давай, поворачивайся шустрее, феечка палатная! Кому телефон подать, кому компот налить, кому одеяло поправить. Судна у всех чистые? Тогда всем до завтра. Вон, уже и сменщица здесь.

Хоть и не поэтка, но тоже вполне себе волшебница.

Халат снять, на крючок повесить. Руки в пальтишко, ноги в ботинки, на голову шарф-снуд. Сну-у-уд! Что за слово такое, когда шарф этот как хомутом был, так хомутом и остался.

Да хоть какой хомут, а поэтка – птица вольная. И в подземельях, и в клетках – все одно. Нет ей ни сетей, ни стен, ни границ.

Топ-топ, прыг-прыг. Вот и перрон, вот и поезд. Народу – все домой едут. За поручень цап – и все. Хочешь – спи. Хочешь – стих сочиняй. Сорок минут. Тыгдым, тыгдым.

А вечер вновь никакой. Дневной маеты до краев – выплеснуть бы, да некуда. И нельзя ни расслабиться, ни отчаяться, ибо ты, поэтка, – палатная фея и по совместительству швабромаха.

…Свернись, деточка, ракушкой, развернись, деточка, розочкой. Очнись, деточка, звездочкой.

Мы

ни судьбу, ни имена не выбирали

Мы ни судьбу, ни имена не выбирали.По жизни сдвоенной спиралиСкольжу,Или по шахматным клеткамЧерно-белым королевскою деткойБрожу.На перекрестках годов и улицИщу свои дни и свой город. УлиссБы меняПонял. Потерялась. И ужеПочти потеряла себя. Лже —ВременаДольше вечности на секунду одну.Нет ни земли, ни моря. Иду по днуСухому,По соли. Соль на губах и ресницах.Забыли ладони мои о синицах.И уходитПамять о небе, где журавль.Имя тебе – Каин. А я – Авель.

Питный мед

Я выпишу – как вышью на шелках —Простой узор – словечко за словцо.Из чаши неба бурый волк лакалЛуну и звезды.После на крыльцоВзошел и сел у двери часовым:Мол, мил-царевич, мимо проезжай…И тот проехал.Лишь дурак блажил,Лез целоваться – к волку.Лапу жал.Орал частушки так, что тот краснел,Слагал – по Фрейду – сказки по ночам.Однажды утром выпал первый снег…Увидел дурня волк и – заскучал.С крыльца прыг-скок и со двора тикать.Иван за дверь – кто в тереме живет?А в терему развешаны шелка —Слова хмельные, словно питный мед…

Сновидение

1

…Под волчьим солнцем…

Тристан КорбьерВолчье солнышко ночью светит.Тучи гонит пастух их, ветер.Звездный дождик стучит по крыше,А в подполье шастают мыши.И за стенкою возится кто-то,И кричат дико выпи в болоте.На дворе пес скулит и плачет.По плетню кикимора скачет,Скалит зубки свои кривые.Коль замок запереть забыли,То она навестит ваш дом.Кто-то прячется за валуном.Пахнет серой и мокрой шерстью.Бледный всадник по улицам ездит.На тропинках расселись жабы,Разлеглись ползучие гады,Желтым ядом они истекаютИ кого-то в ночи поджидают.И пускай я в надежной избушке,Надо ушки держать на макушке!Скрипнет дверь, иль окошко хлопнет,Домовой из-под печки охнет,И в стакане запляшет ложка,И с шипеньем проснется кошка,Вдруг услышав, как тараканыБьют в щелях в боевые тамтамы.Громок лапок паучьих топот,И звучит чей-то злобный хохот.Вижу я, как неведомо чья-тоС потолка тень сползает на полИ лиловым туманом струится,И под нею скрипят половицы.И в давно остывшей печиСаламандры пляшут в ночиИ так грустно что-то поют.У буфета гномы снуют.Синим светом своих мощейРазвалился в кресле Кощей.Семихвостую вижу лисицу,Семиглавого змея сестрицу.Волк горбатый сидит у кровати,Улыбается мне… О, хватит!Я напугана, я так боюсь,Это сон, и сейчас я проснусь!Ясный месяц на небе светит…Тучи гонит пастух их, ветер…Звездный дождик стучит по крыше……Я позвала тебя… Ты не слышал…

2

…губы то и дело

Твердили: Никогда! Твердили: Навсегда!..

Тристан Корбьер

– Я сплю, но сердце не спит…

Песнь Песней СоломоноваМужчина моей мечты, ты мне сегодня снился.Зачем просыпаюсь утром, мир без тебя пуст?Певчей была когда-то теперь безголосая птица,И срублен под самый корень сирени персидской куст.Была Суламифи слаще и Клеопатры краше,Алой хурмой касалась жадных твоих губ.Цветами граната и вишни, звездами ночи нашейВ страсти упала с неба в черный бездонный пруд.Сомкнулись безмолвные волны, и в их индиговом мракеЯ бледных увидела гули, пасущих серебряных рыб.И мимо промчалась старуха на рыжей большой собаке,Всех злобных фурий мамаша, хозяйка могильных плит.Я помню: была принцессой по имени НефертитиИ лотоса розовым светом на нильских плясала волнах.Ты мог меня взять и со мною забрать себе весь Египет,А ты нас обоих Сету на целую вечность отдал.Я в кобальтовых пирамидах осталась в рисунках на стенах,Но в алебастровых масках улыбок моих лишь тень.Когда птенец пеликана умрет голодною смертью —Исчезнут туманы кошмаров и снова настанет день.Была я царицей Савской, была я Семирамидой…Пурпурной бесстыжей розой в ладонях твоих лежу…Я – танец Шакти, который однажды Шива увидел,Я – жизнь твоя, но об этом тебе никогда не скажу.

3

…В своей расшитой золотыми звездами юбке она танцевала самбу…

Жоржи Амаду, Пастыри ночи

…Игрушка глупая!..

Тристан КорбьерЯ – фарфоровая балерина,Я танцую на острой шпаге.Называется танец жизнью,От тебя – всего в полушаге.На пуантах лечу по краюПолыньи, агатовой глади.Белым лебедем умираюНе оваций зрителей ради.Осторожно ступая по нотам,Подчиняю движение ритму.В этом танце увидит кто-тоУдивительно яркую рифму,И в рисунке его проступятОгневые буквы-всполухи…И рассветы еще наступят,От тебя – всего в полувздохе.Жизнь-тапер, не играй в миноре,Марш бравурный, лети сквозь года!…Мотылек, балеринка в фарфоре,Не приснится тебе никогда…

4

…Сон! Слушай голос мой: чуть слышен будет он.

Тристан Корбьер

…плечи

Опять крылами прорастут!

Владислав ХодасевичСкоро, в следующих столетьях, я с тобою встречусь…Знаешь,Средь стеклянных статуэток заблудиться тоже можно.И, бродя в них и плутая, вижу: в небе пролетаешь.Пусть невыросшие крылья, как трава, прорежут кожу.Больно…Но, оставив Землю, дом, друзей, все-все оставив,За тобою я отправлюсь в голубую неизвестность.И, шагнув с обрыва в небо, разве стану я лукавить?..Я тебя любила вечность под лучами Антареса.Если б ты хотел того же, если б ты к тому ж стремился…Я в твоих сетях забилась и мои сломались крылья,Горько-горько улыбнулась, ты в лице не изменился.Не нашла я путь на волю – и тогда себя убила.Скрипки, вскрикните протяжно, гряньте, громкие литавры:Нету смерти, если любишь!Пламени дитя я, Феникс,Что, сгорев, приходит снова.Но в морях кипящей лавыНе всегда родятся птицы.Крылья вырастут, надеюсь,Как трава, прорежут кожу, скоро, в следующих столетьях.И, шагнув с обрыва в небо, разве стану я лукавить?Средь стеклянных статуэток проскользну янтарной тенью,А пока – в песок уходят капли времени и влаги…

Земляничное

Сели засветло – вышли затемно,Было весело – стало маетно.Время тикало земляничное,Впрочем, надо ли – это личное.Время тикало, время капало,Время трогало мягкой лапою,Лапой плюшевой да медвежьею,Первой сказкою, первой нежностью.Впрочем, надо ли трогать тайное?С битым краешком чашка чайная.Мишка рос – подрос и утопал в лес.В том лесу не счесть молодых чудес,Молодых берез, молодого мха.До иных времен далеко пока:Бело-розов май и брусничный цвет.Да иных времен, может, вовсе нет…Время капало, время канулоВ воды черные, в осень алую;Подхватило птиц – унесло на юг.Где же ты теперь, незабвенный друг?Светел тихий лес ночью лунною,Нынче в нем гулять снова будем мы,Медвежонок мой, буро-плюшевый.Время выплелось белым кружевом —Белой лебедью бесталанноюКружит, бедное, кружит, странное.Было времени – земляничина,Впрочем, надо ли трогать личное…

Полынь – ажур и серебро

1

Полынь – ажур и серебро,И в горечь – губы.Твое, не чье-нибудь ребро.Твоя причуда.А ты – Адам, моя земля,Вода и небо.От плоти плоть, и это – я,Мне имя – Ева.Иных не знала я святынь,Чем страсть и кровь.Ах, эта горькая полынь —Твоя любовь.

2