Лепила
Шрифт:
У самого Королева не все чисто с биографией. Он легализовался в здешних краях сорок лет назад, учился и работал, но вот что касается первой части его жизни, – полной ясности нет. Сам он говорит, что в детстве тяжело болел и был при смерти. Но его спас некий целитель, кстати, с помощью особой воды (отсюда и поклонение). Родители от него якобы отказались, посчитав обреченным, а он после выздоровления переехал в Калининскую область, где и начал во всех смыслах новую жизнь. Сейчас ему шестьдесят пять, он здоровый мужик с темным прошлым и большими амбициями.
– Поня-я-тно, – задумчиво протянул я, – и мне, как я понимаю, предстоит распутать клубок
– Гуру? А что, вполне подходящее название для человека и всей операции. Вы не возражаете? – Полковник поочередно посмотрел сначала на своего помощника, потом на меня.
– Нет, не возражаю, – усмехнулся я.
Фээсбэшник тоже согласно кивнул.
– Но это не все. Возможно, мы бы не придали этой структуре такого серьезного значения, это больше епархия МВД, но у этого явления есть и еще одна сторона медали. И вот она-то как раз самая страшная. И не менее загадочная… – Полковник достал лист бумаги, протянул мне. – Вот сравнительные данные криминальной статистики за последние два года. Обратите внимание на раздел «Трафик».
Я погрузился в чтение. Признаться, вот так вот с ходу понять фээсбэшную бухгалтерию было непросто. В ушах еще звучал голос Левашова, перед глазами стоял образ лесного соблазнителя, и совместить это с сухими цифрами отчета мне никак не удавалось.
Полковник пришел мне на помощь:
– Я вижу, с арифметикой у вас сложнее, чем с террористами, – улыбнулся. – Подробную информацию до вас доведет Игорь Петрович (помощник Левашова в очередной раз кивнул). Он же будет курировать операцию по вашему внедрению. Скажу своими словами. За последний год в регионе наблюдается значительное увеличение оборота средств, вырученных от незаконной продажи человеческих органов. Мы связываем эти события – пропажу людей и активизацию черного донорства – в одну цепь.
– Это уже сложнее.
– Мы хотим, чтобы вы, Сергей Иванович, подключились к работе и помогли нам разобраться.
– Как?
– Вам предстоит стать одним из членов этого сообщества, секты. На время, конечно. До тех пор, пока с вашей помощью не подтвердятся или не опровергнутся наши предположения. Проще говоря, вы должны разоблачить этого… Гуру. Вы будете работать в тесном контакте с полицией, в частности с майором Коноваловым.
Я очень обрадовался этому факту, что ни говори, а Володя – мой старый товарищ.
– А моя работа в клинике?
– Там никто ничего не должен знать. Официально на ваше имя через руководство придет персональное приглашение на международный симпозиум по психиатрии. Он планируется в Швейцарии, так что случайно в местном гастрономе вас никто не встретит. Ваш уважаемый профессор Левенбург, я надеюсь (взгляд на помощника, очередной кивок), не будет возражать против кандидатуры доктора Сомова и спокойно переживет его отсутствие в течение нужного нам времени.
– Понятно.
– Что вы обо всем этом думаете?
Я откинулся на спинку стула, шумно вздохнул:
– Дело, конечно, серьезное…
– …и отчасти небезопасное, – «обрадовал» напоследок Левашов.
– …но с помощью таких могучих соратников, – я с улыбкой обвел глазами кабинет, – надеюсь справиться. Но, если этот Гуру меня заколдует или пустит на органы…
– …ваше имя будет носить одна из кафедр вашей замечательной клиники.
«Тиски, самые настоящие железные тиски, – размышлял я на обратном пути, сидя за рулем своей «Хонды». – То прикусят, то ослабят хватку. А в принципе судьба уже решена, приказ получен. Назад пути нет. Что ж, будем пробовать, какой-никакой опыт».
Я перевел взгляд с красного бельма светофора на лежащую на сиденье папку с досье новоявленного противника – водяного Гуру.
Глава 3
Этот противный стрекот преследовал Олега всюду: в походной палатке, у костра под проливным тропическим дождем, в долгих утомительных переходах по непролазным джунглям, во время коротких и беспощадных набегов на мирные деревни и лагеря противника. Стрекот, ставший для лейтенанта набатом, погребальным колоколом… В тот день он перестал быть человеком и превратился в животное, начавшее убивать вместе с другими хищниками этой стаи.
Набеги осуществлялись почти ежедневно. Саймон поставил себе целью окончательно поработить подвластную ему территорию. Поэтому не щадил ни себя, ни своих подчиненных, ни тем более местных жителей, в каждом из которых он видел потенциального врага.
Он был в восторге от преображения пленного русского. На его глазах молоденький офицер становился матерым убийцей, со своим уникальным почерком и беспрестанно растущим послужным списком. Саймону нравилось, что Олег больше не нуждается в особых указаниях, действует быстро, четко, иногда с фантазией. Так было, когда во время одной из вылазок он сумел внушить сразу нескольким чарли, что их спасение – в воде. Обезумев от неожиданно открывшейся возможности выжить, они кинулись в Меконг именно в том месте, где глубина достигала максимума. С криками радости один за одним они так и ушли на дно, экономя боеприпасы карателей и доставляя им невероятное наслаждение. Этот эпизод, как и многие другие заснятые на кинокамеру, потом много раз прокручивали солдаты Саймона в редкие часы своего отдыха. Смотрел его и Олег. Смотрел и удивлялся: странная на первых порах способность постепенно становилась его единственной необоримой силой, табу, которое давало ему возможность до сих пор оставаться в живых. С каждым разом сила его росла и крепла, становясь действительно убийственной. Подтверждения тому были разбросаны по всему левому берегу мрачной чужой реки.
Саймон все больше проникался к Злобину. И, хотя оружия ему по-прежнему не давал, перестал держать под крепкой стражей и даже иногда посылал в составе групп с мелкими поручениями в соседние отряды. Олег был для него своеобразной диковинкой, опасной игрушкой, которая при всей своей забавности могла тем не менее в любую минуту навредить своему хозяину.
Целые делегации от других подразделений приезжали к капитану Саймону посмотреть на его «тайное оружие». И тогда начиналось настоящее представление, благо недостатка в расходном материале не было. Шоу практически всегда получалось, довольные гости хвалили Саймона и уезжали рассказывать об увиденном в свои лагеря.
…Как-то раз капитан приказал Олегу сопровождать в качестве переводчика (и нелегально – особого телохранителя) группу бойцов со спецдонесением в штаб группировки, расположенный в пригороде Пномпеня.
Видавший виды «Виллис» отправился в дорогу ранним утром. Кроме Олега в машине находились двое рейнджеров и пухлый портфель с опечатанным кодовым замком. Дорога шла по берегу реки сквозь естественные просветы в густых зарослях. В некоторых местах можно было даже различить наезженную колею. Это успокаивало, но только отчасти.