Лера и параллель
Шрифт:
— Я мог бы любоваться тобой вечность, у тебя такая богатая мимика, но во сне сложно прочесть то, о чем тебе думается. Хотел бы я знать, что тебе видеться в дреме, — хриплым со сна голосом проговорил Максимилиан, заправляя мою всклокоченную прядь за ухо.
— Если у тебя есть человек, которому можно рассказать сны, ты не имеешь права считать себя одиноким, — процитировала я любимую актрису*. А потом сама потянулась к губам упыря.
О, какой же это был поцелуй, сладкий, нежный, наполненный негой и утренней ленцой, без неистовой страсти, но многообещающий и будящий желание. Чуткие пальцы пробежались по шее, спустились на ключицы, ласково очертили полушария грудей
Тем временем, вампир перевернул меня на спину, и пробежавшись от шеи до пупка, острыми, жалящими поцелуями, прихватывая чувствительную кожу острыми клыками, зализывая мелкие царапины, всасывая кожу до мелких розовых пятнышек, развел ноги. Я даже смутилась, так долго, и с таким плотоядным выражением лица он изучал нежные лепестки, покрытые влагой желания, я попыталась свести ноги, но он не дал:
— Ты прекрасна, — сказал он хрипло, едва совладав собой и припал к розовым губкам. Едва его язык прошелся по горошине клитора, я забилась в экстазе. Меня невероятно завело его неподдельное восхищение в голосе, а умелый язык и острые зубы, которыми он прикусывал нежную плоть спустили курок удовольствия. Не церемонясь, он ввел в меня, всё еще содрогающуюся в спазмах палец, затем другой, поймал непрекращающийся ритм порочного движения рта и вновь довел меня до исступления. Неистовство и безумие, картинки, вспышки, темнота и вновь яркий, ослепляющий свет, всё это проносилось пред моими закрытыми глазами, как звездный дождь перед увлеченным астрономом.
Я стонала, не в силах кричать, а когда его твердый и горячий член заменил дарящие наслаждение пальцы, я всё-таки не сдержалась. Громко, вторя ему и повторяя имя любовника, как заклинание шаман, я оглушала номер скромной гостиницы своими несдержанными воплями, хорошо, что еще вчера я узнала об звуковом куполе, иначе пред соседями, на завтраке, было бы очень стыдно. В третий раз я достигла финишной черты вместе с упырем. Пронзая меня в неистовом ритме, он просунул руку меж нашими телами и чувствительно приласкал пульсирующий узелок страсти, вознося на вершину, догоняя меня в несколько резких и глубоких толчков, и изливаясь мне на живот.
Кажется я вновь задремала, когда почувствовала, как Макс берет меня на руки и несет, кажется в ванную комнату. Аккуратно спустив меня в едва наполненную теплой, ароматной водой мраморную чашу, он стал нежными движениями намыливать мне кожу, принося облегчение, пылающему от непогашенной еще страсти, телу. Прохладная вода и осторожные касания нежных рук не разбудили вновь пламя — остудили и потушили горящее в лихорадке тело, но не оставили за собой тлен и пепел.
— Я бы хотела прояснить пару моментов, Максимилиан Лигару, — придя немного в себя начала я непростой разговор. — То, как ты повел себя в переулке за клубом больно ранило меня. Твое пренебрежение моей безопасностью и твоя самоуверенность могли стоить мне жизни. А даже если бы и не стоили, не так должен обращаться вампир со своей Тари. Мне было страшно и больно.
— Я знаю, Лера, — ответил он, — я искренне прошу у тебя прощения, я не привык к хрупкости людей и был уверен, что у меня всё под контролем. Этого более не повториться.
— Да. Не повториться, — подтвердила я. И Дракула понял, что я имела ввиду. Как говорила моя бабушка — всегда давай второй шанс, и никогда не давай третий.
После, мы неспеша оделись, за ночь нашу одежду почистили, и хоть она была потрепана, всё же огромным
Кафе располагалось рядом с небольшим магазином готового платья, и только поэтому мы не остались завтракать в гостинице, из столовой которой по всему холлу разносились сногсшибательные запахи свежезаваренного кофе и аппетитной сдобы. Я заказала яичницу с помидорами и кофе, ностальгируя о субботнем утре дома, а Макс набрал столько еды, что казалось и без того с трудом удерживающие напор петли все же капитулируют пред неравным по силе противником, но нет, они вполне себе справились, а уже когда этот саблезубый упырь замахнулся на бережно хранимую мной обжаренную помидорину с моей тарелки, я угрожающе схватила нож, направила его в сторону захватчика и как король-чародей Ангмара**прошипела:
— Не смей вставать между Назгулом и его добычей, — и отправила томат раздора в рот. Макс рассмеялся, я не стала вдаваться в подробности, а он вдруг заявил, что Толкиен родом из Визарда, тоже писал о хоббитах и кольце, и он читал его книги. Сказать, что я офигела, это значит промолчать, когда я разберусь с хренью, творящейся в моей жизни — запрусь в библиотеке и буду читать не останавливаясь, сравнивая и восхищаясь. В голове пробежало столько фамилий: Шекспир, Мольер, Грибоедов, Пушкин, Данцова? Тут меня снесло собственным скепсисом и предпочла заткнуть фонтан бредовых мыслей.
После плотного завтрака меня стало клонить в сон, но потребность пополнить запасы огромного списка одежды (больше всего меня волновало белье) погнала меня, как пастух овец, в магазин. Мы пробыли там, казалось, не долго, но впечатлений я хапнула массу, оказывается упырь страшный модник, жуткий педант и невероятный придира, его гардеробом мы занимались в три раза дольше, чем моим, и когда мы наконец-то приобрели всё, что нам нужно было, в том числе и каждой твари по паре, носки, платки, чулки и прочее, солнце уже стояло в зените.
Наши вещи обещали принести в гостиницу к ужину, некоторые надо было ушить, или например, заменить этому франту пуговицы с обычных костяных на перламутровые, ха-ха. Будем искать.
— Тари, — произнес как всегда спокойно упырь, но всё же я провожу с ним слишком много времени, чтобы не понять, что его дальнейшие слова будут не простым «пойдем в номер» или «что желаешь на ужин». И не обманулась. — Тебе нужно встретится с Фарато, вчера я отправил ему телеграмму, и сегодня он должен был прибыть к часу. Я ему доверяю безоговорочно, но я и Гальвано доверял, мне нужно проследить не привел ли он хвост и оценить его реакции на твое спасение. Поможешь?
— Помогу, — ответила я, и хотя мне претила мысль вновь выступить в роли приманки, другого выхода я не видела.
К назначенному часу я вошла в ресторацию, подальше от нашей гостиницы. Фарато я заметила сразу, он был насторожен, крепко прижимал к себе небольшой саквояж и нервно озирался по сторонам. Когда он рассмотрел меня, идущую по проходу, я поняла две вещи, он отвратительный актер, так как любой сидящий в засаде шпион, наблюдающий за нашей встречей, понял бы, что нашей встрече секретарь Лигару рад до ус…в общем очень рад. А второе — он беззаветно предан начальнику, и для этого не нужно обладать вампирским чутьем и умением на ментальном уровне считывать мысли.