ЛермONтOFF
Шрифт:
– Ничего не понимаю. Сейчас заплачу.
Пришли в гостиницу. Марина напустила на себя вид профессора и начала.
– Дорогая Мария, ты же помнишь, что в 1918 году Россия перешла на Григорианский календарь, а до этого времени жила по – Юлианскому. Какова разница между календарями?
– Да! Точно, в 19 веке – 12 дней. Конечно! В 20 веке – 13, до 2100 года разница будет уже 14 дней. Вот почему в 19 веке сейчас 13 января. Еще 12 дней до 25-ого. Блин! Как все просто! Как ты так быстро поняла?
– Брат – инженер! Все просто, мыслишь сразу в нескольких направлениях, обычно находишь путь быстрее, если не начинаешь себе дурманить мозги, а отметаешь один путь
Мы ждали 6 февраля. Я успела сделать запросы в музеи о предоставлении мне копии стихотворения, найденного в доме Карамзиных. Если честно, особо не верила я в успех. Но время есть и попробовать стоило. Обновила свои знания о биографии Лермонтова. На период конец января и до апреля, за все года. А еще, предусмотрительно, попросила у моей знакомой – костюмера одного из московских театров, контакт костюмера Санкт-петербургского театра. А то, вдруг бал, а мне не в чем будет идти. Они, конечно, не любят такие вещи, но на один вечер, обычно, мне удается убалтать, а больше мне и не нужно. Покупать бальные платья очень дорого, а я, и правда, аккуратна в их использовании.
Так еще есть более недели каникул. Временем, которым я могу располагать на свое усмотрение. А дальше нужно будет думать, что делать. Скоро начнутся очень насыщенные дни. Наконец-то, дождалась -6 февраля! Даже не знаю, почему именно 25 января, но почему-то решили ждать эту дату, интуиция, может. А, может, что-то более весомое.
Ура! Я опять в Летнем саду, 19 век. Холодно так же. Иду по центральной аллее… И вижу Михаила Юрьевича с другим гусаром, так же в офицерском звании.
– Мари!
– Добрый день, Михаил Юрьевич!
– Боже, Мария Андреевна! Я Вас чем-то обидел? Не думал я, что опять услышу такое ко мне обращение. И Михаил-то было мне наказанием за проступки, а Михаил Юрьевич, это я убил кого-то, наверное, не ведая это? Не иначе. Мы давно не виделись. И не списывались совсем. Но, это не моя вина, я не знаю куда писать. А наша договоренность, что мы увидимся 25 января в Летнем саду. Видите, я все помню! Пожалуйста, не наказывайте меня своей холодностью – ведь я не понимаю ровным счетом, за что.
Его взгляд такой открытый, искренний, лучезарный. Я была поражена. Как я могу на него сердиться, за что-то его наказывать. Но, как к нему обращаться. Если Михаил- это имя за проступки, то доверимся интуиции.
– Мишель! Я очень рада, просто счастлива, видеть Вас! Почти год не виделись. Как многое нужно узнать. Как Вы изменились. Стал другой взгляд, и манеры.
Здесь, я поняла, что второй гусар пристально смотрит на меня.
– Мария! Меня Вы тоже рады видеть? Или это только прерогатива нашего Мишеля?
– Конечно! (Опять доверимся интуиции) Алексей, я, счастлива, видеть Вас!
Опровержения не последовало. Значит, я была права, это Алексей Аркадьевич Столыпин – кузен и один из самых верных и преданных друзей, они с Мишелем вместе росли, учились и служили. И сейчас продолжали снимать общие комнаты. Он и правда, был очень приятной наружности, располагал к себе улыбкой.
– Но, меня рада больше! Мари, сейчас самое главное событие – это встреча с Жуковским. Говорит, Вы знакомы, спрашивал о Вашем здоровье и новостях. И кого, меня? На что я мог ответить? Напомнил, что был на Кавказе, и, что не имел честь видеть Вас почти год, и самому впору задавать этот вопрос ему. Посмеялись. Но, я заверил, что скоро буду иметь радость видеть Вас, и обещал передать привет. Предаю! Вы знакомы, похоже, со всем бомондом. То там, то здесь слышу, что знают Вас, и спрашивают о Вас. Чудеса. Таинственная дама – Мария Андреевна Болконская из Москвы, акционер Ост-Индской компании. Мои произведения печатаются. Скажите, что читали «Бородино» и «Калашникова». Мне так интересно, что же вы думаете.
– Да, конечно, читала! Я думаю, что, народные песни – это очень самобытно, да.. Интересный опыт, но не продолжайте работать в этом стиле – народничества, кажется, он называется. У Вас, Мишель, есть более сильные стороны. А «Бородино» – это шедевр, он войдет в историю. Это, если кратко. Я думаю, их уже разобрали на цитаты, и перетерли по каждой строчке.
– Восторга в голосе не слышно. –Улыбка и смешок. – Да, про «Калашникова» мне так и говорят критики, что это опыт, но и одного его достаточно, я полагаю. Я с этим соглашусь. Да, перетерли целиком и частями, тем ценнее слышать короткое резюме, без детального разбора. Спасибо! Вы всегда знаете, что я хочу услышать, чувствуете меня без лишних слов.
– Расскажите, как Кавказ? Он прекрасен, горд и неприступен? Сильно на вас повлиял?
– Весь год в дороге. Природа – прекрасна, горный воздух, воды. Но, дороги, странствия, казалось, им не будет конца: Тамань, Кизляр, Шуша, Кахетия, Тифлис. Я выглядел, как черкес, с ружьем за плечами, и спал в поле, и ел, и пил, как истинный горец. В Тамани подсматривал за контрабандистами, даже стал писать одну вещицу, может, позже расскажу или, как закончу, лучше покажу. На Кавказе много декабристов. Есть отличные ребята, мы с ними подружились. Ссылка – оказывается место для очень интересных знакомств. Но, вот военные операции, их не было вовсе, два раза ночью отстреливались от черкесов, на бой я опоздал, вторую экспедицию отменили, Его Императорское Величество видел на смотре. Вот и все мои достижения. Еще одно: от скуки много гулял, начал учить язык татарский, без него там худо, как без французского в столице. Так много нужно сказать еще, но нужно уйти, нас ждут, и это не интересно для дамы. Это очередные ученья перед очередными смотрами. Это есть одно из возможных неудобств, когда планируешь встречу так заранее. За год… Ты не можешь быть уверенным в том, что сможешь располагать целым днем по своему усмотрению. Мы можем встретиться вечером, под покровом сумерек, теперь только так я могу спокойно передвигаться. На меня сейчас бешеная мода в Петербурге!
Он улыбнулся по-ребячески гордой улыбкой. У меня было только одно сравнение, это когда ребенок лет 8-10 показывает свое сокровище, типа, найденного черного жука или с переливающимися зелеными крылышками, или еще что-то в этом роде. Пока мы стояли минут 20 и разговаривали, к нам подошло групп 10 молодых людей, маменек с дочками, господ, и пр. И все, с большим усердием, привлекали внимание Мишеля к себе. Бесконечно приглашали его на дневные кружки, ужины, даже приемы, обещая выслать официальное приглашение сегодня же, но, с возможностью заверения сейчас же, своего присутствия Михаилом. Это было так забавно наблюдать. Наконец, когда образовалась передышка, мы продолжили наш разговор.