Лэрн. На улицах
Шрифт:
— Ты какого рицера к нам полез, бродяжка? Мы под Рисом ходим — тебе хана же теперь!
Лжёт. Наверное. Рис — один из основных конкурентов Дайла, держащий в железных рукавицах несколько соседних кварталов Горницы. Но он никогда бы не послал сюда своих людей, тем более ради банального ограбления.
— Мы эту пару вели от входа в город. Наша законная добыча, тварь! Тебя на лоскуты порежут.
Морсарово брюхо! Если он не лжёт, то эти парни были в своём праве. А вот мне грозят серьёзные проблемы. По крайней мере, если последний из троицы сейчас сбежит.
Убедившись, что последний из числа противников мёртв, оглядываю трупы его напарников, на всякий случай проверяя их состояние, а потом перевожу взгляд на жертв нападения. Щуплый, прижимая руку к разбитому лицу, вжался спиной в стену, пробуя подняться. А девушка, застыв на месте, разглядывает меня, пытаясь прикрыть одной рукой свою промежность, а второй грудь, которая вываливается из разорванного платья. Оба, на мой взгляд, не представляют серьёзной угрозы, потому быстро отступив назад, поднимаю книгу, забрасывая её назад в дорожную сумку. Уже делаю шаг в направлении проулка, когда за спиной слышится голос девушки.
— Помоги. Нам нужно надёжное укрытие, которое не смогут найти и куда никто не сунется. Я заплачу.
Голос у неё, пусть и чуть дрожит, но звучит довольно спокойно для женщины, которую только что едва не разложили прямо на улице. Быстро обернувшись, сталкиваюсь с ожидающим взглядом, а на лице само собой появляется усмешка.
— И чем ты расплатишься? Своим телом? Огорчу тебя — по функционалу оно ничем не отличается от любой другой женщины, разве что всё не так раздолбано, как у портовых шлюх.
Лицо собеседницы слегка багровеет и она скашивает взгляд на своего спутника, который уже поднялся, привалившись рядом с ней к стене.
— Ты получишь пятьсот ларов, когда мы достигнем своей цели. И пятьдесят прямо сейчас.
Мгновение раздумываю. Полсотни ларов — уже солидная сумма. И раз обещает, она где-то при ней. Какое-то время размышляю над тем, чтобы пристрелить их обоих и обшарить трупы, но потом удерживаю себя в руках. Как ни крути, я пока не готов отправлять на тот свет безоружных людей, которые не пытались меня убить. Глянув по сторонам, поворачиваюсь к девушке.
— Идите за мной. Попробуете напасть — прикончу. Всё, что в сумке — уже моё, это не обсуждается. По пути расскажете, от кого прячетесь и я решу, стоит ли вам помогать. За это — двадцать ларов. И ещё пятьдесят, если решу заняться вашей судьбой. Решай быстрее — тут вот-вот появятся другие желающие поживиться и от них я вас защищать не стану.
Лицо девушки чуть кривится, но потом она согласно кивает и отлепившись от стены, прижимает к себе остатки платья, двигаясь в мою сторону. Следом за ней бредёт её тощий спутник, которого качает из стороны в сторону.
Веду их узкими улочками, которые обычно избегают даже местные обитатели. Единственный, кто встречается на пути — старик, коротающий время на груде тряпья, сваленной около стены. Услышав шаги, вжимается в землю, подгребая к себе все пожитки и напряжённо наблюдая за нами подслеповатыми глазами.
Добравшись до закутка, между стенами заброшенных зданий, останавливаюсь, поворачиваюсь к этим бедолагам.
— Рассказывайте. Кто вы такие и за каким морсаром сунулись в Горницу?
Девушка, которая с трудом удерживает на себе лохмотья, оставшиеся от платья, осторожно интересуется.
— Я могу переодеться? В сумке есть запасной комплект одежды.
Держа их в поле зрения, расстёгиваю пуговицы на дорожном бауле и принимаюсь рыться там, по очереди бросая ей рубашку и брюки. Та, подхватывает одежду и чуть смущённо добавляет.
— Там ещё…
Угукнув, запускаю в неё изящными кружевными трусиками и выпрямляюсь. Девушка, уперев в меня взгляд, уточняет.
— Можешь отвернуться?
Скривившись в усмешке, качаю головой.
— Нет. Не переоценивай свою привлекательность.
Момент та смотрит на меня, а потом со вздохом срывает остатки платья, отбрасывая их в сторону. В свете уже выглянувший Луны, хорошо видны изгибы стройного тела, чем я беззастенчиво пользуюсь. А вот щуплый паренёк, густо покраснев, делает шаг вперёд, пытаясь закрыть собой девушку и негодующе потрясывая руками.
— Да как ты смеешь?! Тебя вздёрнут за такое обращение с виконтессой…
Успевшая натянуть на себя только трусы, девушка, тыкает его кулаком в плечо, а я, неожиданно для самого себя, перехожу на командный тон.
— Виконтесса, говоришь? В сторону отойди, парень! Дай насладиться видом голой аристократки на улицах нашего нищего района.
Тот опускает голову, сжав кулаки и набычившись, но спутница что-то шепчет и парень отступает в сторону, открыв моему обозрению девушку, уже надевающую штаны. Справившись с ними, просовывает руки в рукава рубашки и спустя несколько мгновений, небольшая грудь, со вставшими от прохлады сосками, тоже скрывается под одеждой. Закончив процесс, поднимает на меня взгляд и чуть вздёрнув подбородок, представляется.
— Виконтесса Става Майрнер. Мой спутник — Ллойн Колс, верный слуга и соратник. От своего имени, прошу у вас помощи в благородном деле.
Качнув головой, выдаю ответ.
— Никто не суётся на улицы Горницы ради благородного дела. Сюда приходят те, кто скрывается от правосудия или убийц. Либо люди, которым больше некуда идти.
На момент запнувшись, виконтесса с лёгким вздохом, продолжает.
— Мы действительно скрываемся от людей, которые меня ищут. Если поможете продержаться здесь 5–7 дней — получите пятьсот ларов.