Лес за Гранью Мира (сборник)
Шрифт:
Я поняла, что король и его воины собираются атаковать, и их не остановит вооружённая толпа позади нас. По правде говоря, в сердце моём почти не было страха. Моей храбрости даже хватило на то, чтобы пожалеть, что у меня нет меча, которым можно нанести хотя бы один удар за жизнь и любовь. Король поднял свой меч, трубач приложил к губам трубу, но в этот момент мы услышали пение и увидели епископа и аббата монастыря святого апостола Петра, а также монахов, крестоносцев*, чтецов и других духовных служителей. Как я потом узнала, епископ нёс в руках Пречистое Тело Христово, накрытое золотой тканью. Он встал между двумя армиями, обратившись лицом к королю, а его люди, остановившиеся рядом, продолжали громко и мелодично петь.
Тогда копья поднялись и мечи были вложены в ножны. Из королевского войска вперёд вышли три старых рыцаря, подошли к королю и посовещались с ним, после чего король уехал во дворец, а те рыцари подъехали к нашему войску и разговаривали с предводителями, но не с принцем. Я не слышала, о чём. Принц же, добрый и любящий, подошёл ко мне, отвёл меня в родовой замок, проводил в прекрасную спальню и там целовал меня и ухаживал за мной. Он принёс мне красивую одежду и сам одел меня, как будто собирался стать моей служанкой.
Вскоре пришли предводители тех, кто выступил на нашей стороне, и сказали, что на этот раз нам, как милость, даровали перемирие, но поставили условие. Ни принца, ни меня, ни всех тех, кто был при оружии и боится королевского гнева, не должны видеть у города на расстоянии ближе, чем пятьдесят миль. Это продлится до того момента, пока не будет оглашена дальнейшая воля короля. Впрочем, если кто-нибудь захочет сложить оружие и отправиться домой, он может спокойно остаться в городе и не бояться королевского гнева при том условии, что не примет больше участия в бунте. Это касается всех, кроме колдуньи. Я в любом случае должна была уйти.
В тот же самый день, ещё до заката, мы выехали из городских ворот. Снова была середина лета и оставалось три часа до окончания того дня, в который меня должны были сжечь. Мы ехали в сопровождении благородных воинов и рыцарей, но я вспоминала о тех, кто был убит в день нашего пленения, и мне было жаль, что они не едут с нами. По крайней мере, тот прекрасный юноша был рядом, хотя он всё ещё был слаб от ран, ведь тюремное заточение и судебный процесс заняли почти два месяца. Я искренне радовалась ему, поскольку уже думала, что он мёртв.
Милый друг, я прошу простить меня, если ты утомился моим долгим рассказом о моих друзьях минувших лет, но я считаю, что ты должен знать кое-что о них, чтобы не любить во мне то, чего во мне нет. Ведь я, и в этом-то вся суть, я, такая, какая есть, буду любить именно тебя, и никого иного.
Множество людей желали присоединиться к нам, пока мы ехали к городу, принадлежавшему моему принцу. В этом городе жили только его друзья, и мы прибыли туда, ведя за собой великое войско, поэтому, поселившись в нём, мы уже не боялись преследований короля. Там епископ Святой Церкви обвенчал нас с принцем, в точности соблюдая обряд, и я стала занимать то положение, о котором мечтал для меня принц, и не меньше.
Тогда-то для этой мирной и счастливой земли начались трудные годы. Как-нибудь я расскажу тебе о них, и расскажу многое, но не сейчас, поскольку скоро закат, а я ещё хочу поделиться с тобой несколькими воспоминаниями.
Принц и его отец начали войну друг против друга. Временами один, временами другой одерживали победу. Каждая сторона, похоже, думала, что одна-две битвы положат конец борьбе, но это было не так, и война длилась год за годом, пока сражения не стали основным занятием всей страны.
В моей судьбе было много несчастий. Трижды я бежала вместе с принцем с поля боя в один из горных замков. Однажды враги нашли меня в городе, где я ожидала возвращения принца из далёкого путешествия. Они устроили настоящую бойню, убивая невинных людей. Меня в цепях бросили в тюрьму после того, как на моих глазах убили нашего с принцем сына. Наконец, нас изгнали из королевства Серебряной Башни, и нам пришлось долгое время, около двух лет, жить в диких местах. Мы вели жизнь изгоев и разбойников, занимаясь грабежом, чтобы прокормиться, но эти годы, поистине, были самыми счастливыми из всех, которые я провела в землях Серебряной Башни. Ведь мы никогда не грабили бедных и нуждающихся, а, скорее, помогали им и грабили лишь богачей, лордов и бездушных торговцев. Наши люди не причинили вред ни одной крестьянской девушке, не сожгли ни одну хижину, не забрали урожая ни с одного акра* крестьянской земли. Напротив, мы защищали бедных людей от тиранов. Несмотря на это, во многих городах и королевствах мы стали известны как злодеи. Мы были демонами и ведьмами в устах тех, кто распускал о нас слухи, поскольку, когда богачу причинён вред, его вопль поднимается к небесам и слышат его все.
Именно в то время я впервые встретилась с воинами из Братства Сухого Дерева. Они стали нашими друзьями и товарищами по оружию в этой дикой местности. Тогда они ещё не возвели свою твердыню на Утёсе, в которой мы с тобой будем завтра. Много сумасбродства мы совершили с ними, и многое из этого лучше было бы и не делать. По правде говоря, иногда они устраивали такие вылазки, от участия в которых мы отказывались. Например, они опустошили земли Хайемского аббатства на севере и добрались аж до Холмов Медвежьего замка, где сразились с военачальником Хайема. Мы же никогда не ходили на север дальше Гиблого Леса и грабили мало земель, если не считать земли наших врагов, сторонников короля.
Я не скажу о членах Братства Сухого Дерева, что это добрые и мирные люди, ни разу не позволившие себе проявить жестокость, будучи осажденными или загнанными в угол. Но скажу раз и навсегда, что вся их жестокость – это доброта и милосердие по сравнению с жестокостью Города Четырёх Рек, где живут люди, не умеющие любить друга, прощать поверженного врага и даже по-доброму относиться хотя бы к своим соотечественникам. Правда, конечно, они мудры, осторожны, соблюдают приличие в глазах всего мира, богаты и богобоязненны.
Леди замолчала, глаза её вспыхнули, щёки заалели, и она стиснула зубы, так что стала похожа на безумную. Ральф поцеловал её ступни, приласкал её, и она продолжила:
– Милый друг, так как теперь ты знаешь, кто эти люди сейчас и какими они были раньше, ты почувствуешь благодарность к своему другу Роджеру за то, что он вывел тебя из Города той тёмной ночью, чтобы с тобой не приключилось беды.
Итак, мы жили в диких местах, будучи вначале добрыми друзьями. Тот юноша, хотя он раньше любил меня, теперь несколько исцелился от лихорадки любви и стал лишь моим верным другом. Ни я, ни принц никогда не замечали за ним ничего дурного. За это время мы стали сильнее, потому что многие из тех, кто бежал из неволи, из богатых городов и поместий баронов, присоединялись к нам. Наконец, на третий год, принц лелеял только одну мечту: войти в королевство Серебряной Башни и воздвигнуть свой стяг над этой богатой землёй и её прекрасными городами.