Лес за Гранью Мира (сборник)

Моррис Уильям

Но вскоре он сказал мне: «Я должен идти, поскольку я один из тех, за кем гонится Мститель Крови. Сейчас я подарю тебе вот это, но скорее не как подарок, а как знак того, что мы встретились в этой глуши». С этими словами он протянул руку к шее и снял ожерелье (оно и сейчас на мне), и я увидела, что оно такое же, как то, которое моя госпожа сняла с шеи мёртвой женщины. Не меньше оно похоже и на то, что носишь ты, Ральф.

Я взяла его подарок и плакала из-за того, что не могла помочь рыцарю. Он сказал: «Вряд ли мы встретимся снова, но это ожерелье будет доказательством того, что я всегда, до самой своей смерти, с нетерпением жду тебя. Хоть я и сын короля, это самое дорогое из того, чем я владею». Я ответила: «Мы оба молоды. Возможно, мы ещё встретимся, но ты должен знать, что я всего лишь невольница, козья пастушка». Из рассказов старушки я знала о могуществе земных королей. «Да, – сказал он и улыбнулся самым

нежным образом, – я понял это, и всё же, если я останусь в живых, хотя это вряд ли случится, ты будешь сидеть там, где великие люди преклонят колени перед тобой, но не так, как преклоняю их перед тобой я, из-за любви, чтобы целовать твои колени и ноги, а потому что они должны будут почитать тебя и преклоняться перед тобой».

С этими словами он поднялся на ноги, вскочил на коня и быстро уехал, а я вместе с козами пошла своей дорогой в Долину Знаний, где меня уже ждала старушка. Она подошла ко мне, коснулась меня рукой, дотронулась до ожерелья, которое я надела на шею, и сказала: «Милое моё дитя, тебе не нужно рассказывать, что с тобой произошло, потому что я видела рыцаря, но если ты хочешь носить это ожерелье, я должна подарить тебе к нему ещё кое-что. Но сначала посиди немного со старушкой и поговори с ней, так как, мне кажется, совсем скоро ты покинешь этот Богом забытый уголок и эти леса предгорья».

Я села рядом с ней и, хотя она не просила меня, рассказала всё, что произошло между мной и сыном короля, поскольку чувства переполняли меня, и я не могла сдержать их. Время от времени старушка кивала головой, но ничего не говорила до тех пор, пока я не закончила рассказ, а потом она начала объяснять мне что-то, что могло мне пригодиться. Впрочем, сегодня она встала раньше, чем обычно. Когда же мы расставались на тропинке, которую я вытоптала к Долине, она сказала: «Теперь я подарю тебе то, что обещала. Я думаю, ты найдёшь ему применение в самое ближайшее время». С этими словами она достала из дорожной сумки острый длинный нож, вытащила его из ножен и повернула так, что он заблестел на послеполуденном солнце. Затем она отдала его мне. Я засунула его за пазуху и поблагодарила её. Мне казалось, я поняла, чем он может мне помочь. Я быстро погнала своих коз домой, так что солнце только-только успело сесть до того, как я вернулась в наш сад. Я боялась чего-то, и боялась больше, чем свою госпожу. Она же стояла в дверях дома, внимательно смотря на сад и лес за ним, словно ждала меня. А когда она меня увидела, она взвыла, обнажив зубы и яростно сжав кулаки. В руках у неё ничего не было. Она была высокой и сильной женщиной, хотя к тому времени уже немного постарела, я же достала подарок старушки из ножен ещё до того, как вошла в сад и теперь держала его за спиной левой рукой.

Я остановилась примерно в шести шагах от порога, моё сердце билось быстро, но болезненный страх и трусливая дрожь прошли, причём отвращение к ней росло в моём сердце. Козы спокойно ушли в сарай, и никто не стоял между мной и ею. Я попыталась закатать рукав той руки, в которой держала нож, но в этот момент грубая пряжка, скреплявшая мою одежду на плече, упала, упала и одежда, обнажив мою грудь, на которой, как я хорошо знала, моя госпожа увидела ожерелье. Так мы стояли какое-то время, и я не знала, что сказать, а она, наконец, заговорила грубым каркающим голосом, таким, каким обычно говорила со мной, но сейчас он был ещё свирепее: «Ну вот и пришло то время, когда ты уже больше не понадобишься мне, – я вижу, какая вещица появилась у тебя. Но знай, что ты ещё не пила из Источника на Краю Мира, а сбежать из леса она тебе не поможет, так как покуда я жива, я не спущу с тебя глаз, а я проживу долго, о! я проживу долго. Идём же со мной, теперь я должна поступить с тобой так, как угрожала, когда убивала твою подружку белую козу. Я знала, что когда-нибудь дойдёт до этого!»

Всего два или три раза за всю мою жизнь она говорила так многословно, но я ничего не сказала ей в ответ, а продолжала стоять, настороженно наблюдая за ней. Неожиданно она отвратительно и пронзительно захохотала, так что зазвенел лес, и кинулась на меня. В этот момент я достала из-за спины руку с ножом, и не знаю как, но она даже не коснулась меня, прежде чем клинок пронзил её грудь, а сама она повалилась мне в ноги, сжав правой рукой подол моего платья. Всё ещё содрогаясь от отвращения, я отцепила её пальцы и немного отошла в сторону, гадая, что же случится теперь. На самом деле, я была готова поверить, что убитая поднимется с земли и, сжав меня в своих руках, начнёт мучить. Но она больше не двигалась, и трава вокруг её тела стала красной от крови. Наконец, я собралась с мужеством, опустилась рядом с ней на колени и увидела, что дышит она не больше, чем те кролики и куропатки, которых раньше я должна была убивать для неё.

Тогда я встала и задумалась, что

же мне делать. По правде говоря, я думала об этом всё время по дороге из долины, решая, как поступлю на тот случай, если сбегу от госпожи, поэтому я вскоре решила, что не задержусь в этом доме даже на одну ночь, иначе моя госпожа и мёртвая придёт ко мне и будет мучить меня. Пока ещё было светло, я зашла в дом и, оглядевшись, увидела три большие книги, лежащие на наклонном столике*, но я не осмелилась бы взять их, даже если бы смогла унести. Я не осмелилась и заглянуть в них от страха, что какое-нибудь колдовство сработает, когда они откроются. Зато я нашла ржаной хлеб, от которого я отломила кусок утром, и ещё одну, нетронутую буханку. На крючке столика с книгами висело то ожерелье, которое моя госпожа сняла с мёртвой. Его я положила в свою сумку. Скоро я расскажу тебе, как поступила с ним. Собравшись, я вышла на улицу. Стояли светлые золотистые сумерки, что было мне на руку. Я выгнала коз из их сарайчика и направилась с ними к Долине Знаний, говоря себе, что старушка научит меня, что делать дальше. Я пришла туда ещё до того, как опустилась тьма и началась летняя ночь. Там я и заснула, тихо и спокойно, окружённая козами, которых я оставила в том месте, где росла трава посочнее.

Глава V

Леди продолжает свой рассказ

– Послушай, любимый мой, – произнесла леди, – когда ты увидел меня в лесу, уже мало добра жило во мне. Разве не сжимается твоё сердце оттого, что придётся отдать свою жизнь и свою любовь такой, как я?

Он улыбнулся, глядя в её глаза, и сказал:

– Ты, наверное, сделала что-нибудь похуже, чем всё то, о чём ты рассказала мне? Всё это время я гадал, какой поступок ты совершила, что жители Города Четырёх Рек так ополчились на тебя? По правде говоря, они почти ничего и не рассказали мне. Только то, что они твои враги.

Леди вздохнула и ответила:

– Что ж, послушай, хотя я и не всё сейчас расскажу тебе. На следующий день я, счастливая, сидела в долине и больше всего хотела увидеть того прекрасного рыцаря. По правде говоря, после смерти моей госпожи всё стало казаться мне более красивым, даже отражение моего лица в воде, хотя временами я гадала, появится ли у меня другая госпожа, когда это случится и как она будет со мной обращаться. На каждый свой вопрос я ждала ответа от старушки, которая должна была скоро прийти, но в тот день её не было. Я этому не удивлялась, но когда прошло семь дней, я задумалась, что же мне делать. Я не решалась вернуться домой за едой, хотя она там была, и всё это время я пила козье молоко, делала из него творог с помощью лесных кореньев, ела лесные ягоды, как ты, мой друг, ешь сейчас. Мне привычнее было искать пропитание в лесу, чем большинству людей, которых я знаю. Так тянулись дни, а мудрой старушки всё не было. Я начала уже думать, что больше не увижу её в этой долине, и оказалась права. Дни стали тягостными, и я решила сходить на запад, где, как я знала по рассказам старушки, было больше людей, поэтому время от времени я начала выходить из долины и бродить по лесу, направляясь то в одну, то в другую сторону. Я заходила так далеко, что трижды мне даже приходилось ночевать в других местах. Всё же я знала, что земли, заселённые людьми, покажутся мне чуждыми, и боялась встретить кого-нибудь, пока была одна.

Так проходили дни, июль приблизился к исходу, и вот однажды утром я проснулась от странных звуков. Открыв глаза, я увидела, что надо мной стоит мужчина, а его белый конь щиплет траву вблизи. Моё сердце переполнилось радостью, я вскочила на ноги и улыбнулась счастливой улыбкой, потому что сразу узнала его. Это вернулся тот самый прекрасный принц. Но увы! Лицо его было бледно и измученно, хотя глядел он на меня всё так же ласково. Он сказал мне: «О любовь моя, я нашёл тебя, но я ослаб от голода и не могу говорить». И с этими словами он повалился на траву. Я бодро взялась за дело: дала ему выпить молока моих коз, съесть творог и ягоды, и жизнь вернулась к нему. Тогда я села рядом с ним и положила его голову на свои колени. Он долго спал. Когда же он проснулся (а это было уже на закате), то поцеловал мои руки и плечи и сказал мне: «Милое дитя, теперь ты, должно быть, согласишься пойти со мной. Даже если ты невольница, ты можешь убежать. Мой конь сильный и упитанный, хотя сам я и слаб, ведь конь кормится травой».

Принц рассмеялся при этих словах, и я засмеялась вместе с ним. Затем я снова накормила его своей простой пищей, а пока принц ел, я сказала: «Я уже не невольница своей госпожи, ибо вечером того же дня, в который я встретила тебя, я убила её, чтобы она не убила меня». «Хвала всем святым! – отозвался он. – Так ты отправишься со мной?» «О, да, – согласилась я и, зардевшись от смущения, добавила: – Я уже много дней ждала здесь мудрую старушку, которая научила меня многому. Но в то же время я надеялась, что и ты тоже придёшь сюда».