Лес за Гранью Мира (сборник)
Шрифт:
– Святая правда! Мне не следует так просто везде и всем желающим рассказывать о себе и о Божьих тварях, которые живут рядом со мной. Но послушайте! Ведь у меня не было намерения приходить сюда. Я сидел среди деревьев и, размышляя о самых разных предметах, задремал. И в дрёме мне привиделось, будто терновые кусты разговаривают по-человечески. Они упрашивали меня взять лодку и, поднявшись по течению, найти человека, которому требуется помощь. Так я и оказался здесь. Benedicite*.
Монах рассказывал, а рыцарь Солнца то и дело перебивал его мрачными или колкими замечаниями. Ральф тоже говорил мало, встревая в разговор совершенно не к месту. Он не мог избавиться от ощущения, что леди говорила с ним ласковее и добрее, чем со всеми остальными. Мысли юноши были полны любовью и желанием, и он почти не понимал, что говорит.
Так прошло примерно два часа. Монах и леди время от времени уходили к раненому, который начал уже бредить от жара.
Но вот опустилась ночная мгла. Стало так темно, как бывает только при тихой погоде, когда небо свободно от туч, ветра нет, а луна уже закатилась. Леди сказала:
– Ну вот, милорды, наша свеча погасла, и я отправлюсь спать. Пусть каждый из нас найдёт себе подходящую комнату в этом лесном доме. Я лягу рядом с Вами, отец, и с раненым другом на случай, если ночью Вам потребуется моя помощь. Вы, барон из Солнечной долины, ложитесь между мной и лесом, чтобы охранять меня от диких оленей и лесных духов. А Вы, юноша из Верхних Лугов, не сочтите за труд лечь рядом с лошадьми. Вам предстоит стеречь их на случай, если что-либо их испугает.
– Да, – произнёс рыцарь Солнца, – Вы и вправду Госпожа. Люди не врут, когда говорят, что Вы равно управляете и мужчинами, и дикими лесными зверями. На этот раз Вы недурно распорядились нами. Я бы и сам распорядился таким же образом.
С этими словами рыцарь встал и прошёлся немного взад и вперёд. Затем он сел под ветвями дуба, обняв свои колени, но спать так и не лёг. Леди в это время сделала себе постель из папоротника, который остался от того, что собирал Ральф для раненого рыцаря. Монах просто лёг рядом с ней на траву, и вскоре оба заснули.
Тогда Ральф тихо поднялся, собрал своё оружие и доспехи и пошёл к лошадям. Проходя совсем близко от спящей женщины, он почувствовал стыд от своей любви к ней. Когда же он, наконец, лёг, то решил, что ему и вправду следовало остаться в одиночестве. Теперь он может лежать, не засыпая, и спокойно думать о доброй и прекрасной леди. Но Ральф был крепким юношей, он часто отдыхал в лесу или в поле, а когда дневные труды утомляли его, сразу же сладко засыпал. Так случилось и на этот раз, и он не видел снов ни о том, что с ним произошло, ни о том, что могло произойти в будущем.
Книга вторая
Путь к неприятностям
Глава I
Ральф обретает любовь в лесной глуши
Ральф проснулся, когда ещё стояла ночь, и понял, что проснулся он оттого, что кто-то дотронулся до него. Будучи охотником и воином, он знал, что нельзя в таких случаях резко вскакивать или кричать до тех пор, пока не пройдёт сон и он не поймёт, что же всё-таки случилось. На этот раз он увидел, что над ним склонилась леди. Нежно и очень тихо она прошептала:
– Поднимайся, юноша, поднимайся, Ральф, не говори ни слова. Пойдём со мной недалеко в лес, пока не взошло солнце, мне нужно сказать тебе кое-что.
Юноша встал, готовый идти с ней, а сердце его застучало быстрее от радости и удивления.
– Нет, – прошептала она. – Возьми свой меч и доспехи на случай, если что-то произойдёт. Надень свою кольчугу, а я буду твоим оруженосцем.
И она помогла ему надеть кольчугу.
– Теперь, – сказала она всё так же тихо, – спрячь свои кудрявые волосы под шлем, возьми меч и следуй за мной, не произнося ни слова.
Так Ральф и поступил. Потом он почувствовал, как в темноте среди деревьев она взяла его за руку. Ему показалось, что он на седьмом небе от счастья. Он слышал её голос, хотя и негромкий, и в каждом слове были нежность и радостный смех.
Она вела его быстро, умело находя тропу между еловыми стволами, где было так темно, как только возможно. Каждую минуту он ждал, что услышит от неё, почему она привела его сюда, и после этого объяснения она уйдёт. Он молился о том, чтобы долго ещё она не произносила ни слова и держала его руку в своей. Время и в самом деле тянулось, потому что Ральф не мог думать ни о чём, кроме леди. Она всё ещё молчала, хотя временами тихо и нежно смеялась, словно певчая птичка в саду. При ходьбе складки её платья колыхались, и шорох ткани казался Ральфу громким и ласкал его слух в темноте безветренного леса.
Наконец, когда они шли уже более получаса, стало светлее, и Ральф мог различить очертания её тела рядом с собой. Она всё ещё держала его за руку и продолжала беззвучно и проворно идти всё быстрее и быстрее, как ему казалось. Скоро он понял, что за пределами леса заря уже сменилась днём, и даже здесь, в лесу, было скорее сумеречно, чем темно.
Они прошли немного, и стало ещё светлее. Ральф услышал, как недалеко от них поют дрозды, и понял, что они были уже на краю соснового леса, а она всё продолжала быстро идти вперёд, пока они не пришли на маленькую лесную полянку, с другой стороны которой росли уже не сосны, а терновник и клёны. На поляне было светло, как днём, хотя солнце ещё стояло невысоко.
Там она, наконец, отпустила его руку и, разгорячённая, повернулась к нему. Глаза её ярко сверкали, а губы были полуоткрыты и дрожали. Он стоял, глядя на неё, дрожа от страсти и от страха перед тем, что он хотел ей сказать, потому что уже решился сделать это. Он снял шлем, положил его на траву и заметил, что она пришла с ним только в одном зелёном платье, оставив плащ и котарди.
Ральф выпрямился и уже собрался было заговорить с ней, как вдруг она закрыла ладонями своё лицо. Грудь её вздымалась, плечи тряслись от всхлипываний – она разразилась рыданиями, и слёзы побежали между её пальцами. Тогда Ральф бросился на землю перед ней, поцеловал её ступни, обнял колени, прижался щекой к её одежде и, утешая её, стал выкрикивать множество бессмысленных слов любви, а она всё плакала и ничего не отвечала ему. Наконец, она протянула руку к его лицу и погладила его, а он позволил себе прикоснуться к её руке губами, и она какое-то время не отнимала руки. Потом она взяла его за локоть, подняла и повела дальше так же быстро, как и раньше. Ральф был в недоумении, но не осмеливался остановить её и не мог даже придумать, как спросить её о причине этих слёз.
Так они спешно шли через пустошь, где только изредка попадались деревья. Он молчал, а она не останавливалась для отдыха, не замедляла шаг и не сбивалась с пути. Вот, наконец, они снова подошли к густому лесу, но прежде чем Ральф успел что-то произнести, она сказала ему:
– Т-с-с, ещё не сейчас, ещё не время!
Прошло уже три часа с восхода солнца. Она вела его через орешник, похожий на густую живую изгородь. Наконец, они вышли на травянистую поляну, на которой то тут, то там лежали большие серые камни. Возможно, в прежние времена здесь было Кольцо Судьбы древнего забытого народа. Леди бросилась на траву, зарывшись лицом в цветы, и снова стала рыдать и всхлипывать. Ральф склонился над ней и стоял до тех пор, пока она не повернулась к нему и не притянула его к себе. Она положила руки на его лицо, прижалась к его щекам своими, мокрыми от слёз щеками и целовала его так долго и так нежно, что он сам был готов заплакать от нежности и любви к ней.