Лес
Шрифт:
Пока клен преображался на поляне в порывах весеннего вдохновения, одно из его прошлогодних семян скромно ютилось в сырой земле по ту сторону реки.
Еще недавно это семя с усохшими крылышками выглядело совсем безнадежным. Но сегодня, в тени взрослых деревьев, через завалы из опавшей прошлогодней листвы уверенно пробирался к свету маленький зеленый росток, – зародыш новой жизни на хрупком стебельке, воспрянувший после зимнего покоя.
Шелест увядшей листвы выдал приближавшегося к ростку волка. Подбежав поближе, хищник остановился и с любопытством наклонился к ростку.
Острое обоняние позволило волку
– Я уверена, что этому решению во многом поспособствовала смерть его родителей.
– Ты защищаешь его, Селина? – возмутилась поведением дочери матерая волчица. – Я видела, как ты смотрела на Марата во время нашей последней охоты на оленя. Тебе следовало бы вести себя сдержаннее, иначе затем оправдываться будет сложнее.
– О чем ты говоришь, мама?
– Мне знаком этот взгляд. Я часто видела его в собственном отражении в реке, когда ждала твоего отца с охоты. Его запах, запах его победы в зубах были всегда волнительными для меня. Помню, как старался он сохранять в моем присутствии спокойный взгляд. Но каждый раз твоего отца выдавал хвост, его неподдельная манера выражать искренние чувства. Он дорожил временем, когда мы оставались наедине. Грубый, сильный, дерзкий – таким он был для меня, но совершенно другим со мной. И в эти мгновения я не принадлежала себе, я принадлежала только ему.
– А каким он был с тобой, мама?
– Его отсутствующий взгляд и прижатые к голове уши были неподражаемы всякий раз, когда я проходила рядом. Твой отец старался делать вид, что не замечает меня в стае, хотя я неоднократно заставала его оглядывающимся мне вслед. В конце концов из-за нелепой гордыни твоего отца мне пришлось первой заговорить с ним. Так мы и познакомились.
Однако он очень изменился, когда мы ушли из стаи, чтобы создать собственную семью. Стал более смелым и ответственным в принятии решений. Мы подались в горы в поисках подходящего места для логова. Где и появились вы на свет. Весной в горах очень холодно, поэтому я все время была с вами, согревая своим теплом. Я не знала, как долго еще нам предстояло пробыть там, прежде чем мы сможем вернуться в лес. Но в одном я была уверена: мне было на кого положиться. Твой отец приносил пищу и был обходителен со мной. Ваше рождение стало для него первым серьезным испытанием в жизни, с которым он успешно справился.
– Почему вы не выбрали место для логова в лесу?
– В те времена здесь было небезопасно. Непримиримая борьба между стаями волков за территории и раздолье для хищников из чужих земель создавали невыносимые условия для выживания. Нам пришлось туго, когда мы вернулись с подраставшими щенками в лес. Приходилось постоянно кочевать с места на место, чтобы не остаться голодными и не нарваться на других хищников. К зиме мы с твоим дядей объединились в стаю, чтобы выжить. И в этой стае твой отец
– Почему папа стал вожаком, а не дядя?
– Платон превосходил твоего отца в размерах, но уступал ему в сноровке. Тогда это было куда важнее, – умение повести за собой стаю, выбрав верную тактику для охоты. Кроме того, твой отец начал борьбу за право всех волков в лесу считаться его «санитарами», а не изгоями.
– Что это значит?
– В лесу нас называют кровожадными убийцами, и зачастую так и есть, такова наша природа. Но если есть возможность питаться слабыми и больными зверями, не способными самостоятельно выжить в дикой среде, незачем лишать жизни здоровых зверей и их детей. Такой была позиция твоего отца. Однако большинство волков из его стаи предпочли не изменять своим вкусам. Твой отец был очень гордым, чтобы отступить от своих убеждений. Это его и погубило.
– О чем это вы здесь шепчетесь с поджатыми хвостами?
– А ты чего такой довольный? – поинтересовалась у подбежавшего сына Юстина, глядя на его виляющий из стороны в сторону зад.
– Дядя Платон мне пообещал, что сегодня ночью возьмет на охоту.
– Ну-ка постой! Какая охота? Ты еще мал для нее.
Но довольный Макс успел удрать прежде, чем матерая волчица отреагировала на неутешительную для нее новость.
– Мама, как думаешь, почему Марат решил уйти из стаи, отдав предпочтение одинокой бродячей жизни? – спросила у призадумавшейся волчицы Селина.
– Не знаю. Надеюсь, он не повторит ошибок твоего отца.
Вдоволь нагулявшись за целый день по безоблачному небу, устремилось к горизонту заскучавшее солнце. Тоскливо провожали его полуобнаженные светолюбивые березы, выстроившиеся на окраине леса по соседству с разодетыми елями.
Принаряжаются к весне стройные прелестницы. Несутся сейчас питательные соки по их белым стволам вверх, к молодым побегам с уже распустившимися смолистыми почками, из которых все усерднее пытаются выбраться на свет зеленые листочки.
Вот только не уследили взрослые белоствольные эгоистки за молодой березкой, ютившейся зимой под их распростертыми во все стороны голыми ветвями. Стоит она сейчас, склонившись до самой земли. И никак уж березке не выпрямиться, – не выдержал ее хрупкий ствол тяжести снежного покрова. Сочится из ее раны целительный сок, стекая вниз по непорочной белой коре, обратно к корням.
Потешается над несчастной растущая рядом самодостаточная молодая ель. Ловко управлялась она зимой со своими гибкими лапками, отряхиваясь от снега. И теперь то ли собой довольная, то ли за себя. Отныне ее корням больше влаги достанется.
Куда более скромно вела себя растущая на окраине леса старая сосна. Натерпелась она в свои годы всякого. И только одиночества страшилась как огня. Вот и приютила гостей на своих ветвях. И не нарадуется, хоть порой и объедают они ее.
В который раз за день пронеслась по сосновому стволу неутомимая Алиса. Еще на прошлой неделе белка сбросила зимнюю шубку и теперь мелькала среди густых ветвей сосны в своей рыжей обновке.
Алиса ловко спрыгнула с соснового ствола на землю и подбежала к соседней березе. Аккуратно достала из расщелины дерева сушеный боровичок, обхватила его лапками и помчалась обратно к своему замаскированному в хвое гнезду, возле которого ее поджидал званый гость.