Лешая
Шрифт:
Санька послушно потянулась за телефоном, лежащим на соседнем сиденье, но отчего-то так растерялась, что выронила его. Гаджет упал под ноги, куда-то под педали, пришлось лезть за ним…
Когда смартфон наконец нашелся, лося уже простыл и след.
– Ну, ма-а-ам-а-а, – разочарованно хныкнула Альбинка. – Лось ушел.
– Не расстраивайся, встретим другого. Тут везде лес. И везде лоси. Наверное… – неуклюже успокоила дочку Санька. – Нам еще долго ехать. Спи.
Фары зажглись, машина тронулась.
Дорога запетляла сильнее прежнего.
Санька
Впереди снова провыла сирена ДПС. Уже ближе. Вскоре из сгустившегося тумана вылетел навстречу «уазику» белый «форд» с голубыми полосами на бортах и красно-синей мигалкой.
«Форд» преградил путь – пришлось остановиться.
Санька занервничала. Вроде все в порядке: на месте страховка и документы, и скорость она не превысила, – но что-то тревожило, тяжелым предчувствием оседало в душе.
– Доброй ночи, лейтенант Петренко, предъявите документики, пожалуйста… – В окно сунулось красное щекастое лицо сотрудника ДПС и тут же расплылось в улыбке. – Сашка, ты, что ли? Здорова.
– Привет.
А про себя подумала: «Черт! Только тебя сейчас не хватало». Этот краснолицый Петренко был лучшим другом и частым собутыльником Андрея…
– Ты чего тут среди ночи-то катаешься? – Петренко деловито заглянул в салон. – И дочка с тобой? А машина чья? – Он вдруг резко поменялся в лице, его крошечные глазки стали подозрительными и злыми. – Правда, выходит…
Сашка занервничала еще сильнее, залепетала, сбиваясь:
– Машину одолжила. Я поеду, ладно? Мне надо… Мы торопимся… Нас ждут.
Петренко глянул еще суровее:
– Э-э-э нет, подруга, не выйдет. Мне Андрюха пять минут назад звонил и жаловался, что ты от него к любовнику решила сбежать… Я думал, по синьке он, а, выходит, правда… Так что ты, это, давай-ка разворачивайся и поезжай домой, к мужу родному… А то – ишь! Давай-давай… Я, того, прослежу…
Санька похолодела от ужаса. Перед мысленным взором всплыло перекошенное лицо супруга и его занесенный кулак.
Нет!
Ни за что она к нему не вернется!
И Санька запаниковала. Газанула с места. Влет, как заправская гонщица, переключила передачи. Петренко еле успел отскочить – «уазик» чуть не проехался по его ботинкам. Пара ловких прокрутов руля, и «форд» ДПС остался позади. Раздались и остались за спиной недовольные окрики. Взвыла сирена, но Санька уже все для себя решила.
Она не сдастся и не вернется назад.
– Мама, гони! Мы с тобою, как в фильме про погоню! – радостно завопила молчавшая до этого момента Альбинка.
– Держись, доченька, сейчас поедем быстро, – сквозь зубы ответила Санька, вперившись немигающим взглядом в пробитую желтым светом фар тьму.
Дорога вильнула раз, другой, третий, и погоня отстала. Но вот лес резко кончился, потянулась за окнами то ли болотина, то ли поле. В зеркале заднего вида быстро возникла красно-синяя слепящая мигалка и стала стремительно нагонять.
Санька закусила губу, судорожно соображая, что делать.
Справа округлились клубы густого ракитника, мелькнули между ними две землистые колеи. «На асфальте они меня точно нагонят, а вот по кривой проселке охотничий «уазик» ловчее их иномарки пройдет», – сообразила Санька и решительно свернула за кусты. Машину задергало, затрясло – дорога оказалась совсем негодной, исполосованной ямами, заваленной камнями, перечеркнутой венами неизвестно откуда взявшихся древесных корней.
Прутья захлестали по камуфляжным бортам «уазика», словно подгоняя – быстрее! Санька мертвой хваткой вцепилась в руль, чтобы не выбило при тряске. Пролетела, ничего толком не соображая, еще пару десятков метров под горку – дорога спускалась куда-то вниз – остановилась, выключила фары и заглушила мотор.
Повернулась к Альбинке:
– Ты в порядке?
– Мама, класс! Ты как в «Хот Вилс», – веселилась дочка.
– Тише, – приструнила ее Санька. – Посиди молча, а я погляжу, отстали или нет.
– Мама крутая. Мама-шпионка, – прошептала, улыбаясь, Альбинка, и Санька тоже улыбнулась.
Первый раз за этот отвратительный день.
Похоже, что Петренко действительно отстал: то ли не заметил поворот на проселку, то ли решил не лезть туда на новеньком казенном «форде». Звук сирены отдалялся. Мигалки не было видно из-за густого подлеска.
Санька огляделась. С двух сторон от дороги, на которой они стояли, росли молодые осинки и березки. Их стройные стволики окружала серебристая мягкая трава, топорщились из нее остренькие пушистые колоски. Один лишь старый пень, весь серый, узловатый и перекошенный, выделялся из общего юного растительного буйства.
Санька еще раз прислушалась. Сирена прозвучала совсем далеко и замолкла окончательно. Туман серебрился почти у самых ног. С запада надвигалась гроза.
Санька задумчиво посмотрела в сторону шоссейки. Интересно, куда поехал Петренко? Хорошо бы в город. Иначе до Полянкино им не добраться. Она оглядела две тонюсенькие колеи и устало вздохнула. Эх, да тут сначала развернуться бы. Проселка такая узкая, стиснутая с двух сторон кочками и канавками. Станешь крутиться – засядешь крепко, тогда вообще, как в капкане…
Придется проехать еще вперед и подыскать подходящее место для разворота.
Вернувшись в машину, Санька пристегнулась и заблокировала дверь по старой привычке. Один раз у нее еще из Андреевой «Волги» утащили на заправке кошелек…
Стало тихо-тихо, от этого Альбинкин изумленный шепоток прозвучал над ухом просто оглушительно:
– Мама, ты его видела?
– Кого? – не поняла Санька, оборачиваясь к дочери.
Та, завороженная чем-то, указала пальцем за окно.
Санька вгляделась в прогал между березками.