Лесная крепость
Шрифт:
Алесь крался между деревьями, руки крепко стискивали автомат, указательный палец лежал на спусковом крючке. В случае опасности он готов был стрелять во врагов в упор.
Сначала к солдатской палатке.
Под ногами хрустнула ветка. Но это не пугает его: если и проснутся солдаты, решат, что там ходит часовой.
Свет костра меркнет. Поляна погружается в серые сумерки… Вот и палатка. Ударить очередью отсюда, из леса, чтобы враги никогда не проснулись?..
В палатке трое солдат и офицер, это он высмотрел еще днем… Начнется стрельба, из соседней палатки выскочит
Подожди! Можно и по-другому.
Заглянуть в палатку и посмотреть, где автоматы? А если их тихо, незаметно забрать? Очухаются они, бросятся искать оружие, а Алесь с девочкой будут уже далеко. Ищи-свищи… Тем более что вход в солдатскую палатку не прикрыт пологом — это ему на руку.
Мальчик делает шаг к палатке. Оттуда доносится мощный храп. Спят враги, спят! Еще шаг. Вход совсем рядом. Зыбкий свет проникает в палатку. Алесь наклоняется, заглядывает внутрь. Солдаты спят вповалку на широких матрацах. Две пары ног — в носках. Двое солдат прямо в форме, даже в сапогах. При входе деревянная стойка. На ней оружие. Алесь протягивает руку, нащупывает автомат. Осторожно вытаскивает из палатки, кладет на траву. Потом лезет за следующим. Кто-то шевелится во сне. Страх пронизывает парнишку, но он заставляет себя остаться на месте. «Только без паники!» — уговаривает себя. Тихонько протягивает руку к стойке. Еще один. Осторожное движение, и еще один автомат лежит у палатки. Алесь переводит дух.
«Удача! Ура!» — мысленно ликует он. Берет автоматы в охапку и, осторожно обогнув палатку, скрывается в лесу.
Тут, в лесной глуши, до него начинает доходить смысл всего происшедшего, и он ясно осознает всю опасность, которой он подвергался в случае неудачи. Быстрым взглядом он еще раз сквозь ветви деревьев окидывает поляну.
Все та же мирная картина. Фашисты спят и даже, наверное, видят сны.
А его ждет Аллочка. Теперь скорей обратно. Пока не очухались враги. Скорей, скорей! Забрать девчушку — и в лодку, к своим.
Глава тридцать вторая
Оксана выскользнула из палатки, осмотрелась тревожно. Подошла к костру, бросила в него несколько поленьев, примостилась рядом на чурбачке.
Позади нее из палатки полковника слышалось раздраженное бормотанье. Полог откинулся, и вышел сам Носке. Он был без френча, мощную грудь его обтягивала белая шелковая рубашка. Полковник увидел Оксану. «Нет, надо наказывать подобных упрямиц…» — Полковник был раздражен. Конечно, самое мудрое на его месте — махнуть на все рукой, вернуться в палатку и поспать, чтобы подняться с ясной головой… Только как он будет выглядеть перед Вильгельмом? «Ах, этот Вильгельм!» — со злостью подумал полковник. Вот вам и охота на лоне природы! Вместо косули «добрый друг» подсунул какую-то тощую козу, а фрейлейн Оксана вообще загадка даже для такого опытного сердцееда, как он, Фридрих Носке. Нет, полковник не привык отступать. Теперь он не будет церемониться, демонстрировать перед этой белорусской девицей хорошие манеры. Она от него никуда не денется…
С этими мыслями полковник подошел к костру.
Услышав
Он усмехнулся, хотел подойти поближе. И когда Оксана совсем рядом увидела его холодные глаза и похотливую ухмылку, она нагнулась к костру, схватила дымящуюся головешку.
— Господин полковник, — сказала она решительно. — Богом прошу, отойдите. Я за себя не ручаюсь…
— Вы не шутите? Неужели не понимаете: жизнь ваша в моих руках. Л ну, марш в палатку!
— Господин полковник! Вы пользуетесь правами сильного. Но это бывает и опасным. Вы можете убедиться в этом сегодня…
— Вы дерзки и неблагодарны. Переходите всякие границы… Мне уже начинает все это надоедать. Говорю вам вполне серьезно, фрейлейн Оксана.
— В палатку я не пойду. Мне и тут, у костра, хорошо. Ночь уже прошла, господин полковник.
Неожиданно из солдатской палатки выскочил рыжий толстяк. Лицо у него было растерянным. Он топтался у входа с глупым и смешным видом.
Следом за ним из палатки появился офицер. Он поспешно, на ходу застегивал френч, повторяя одно и то же:
— Мой бог, брось шутить! Мой бог, что ты наделал?
Рыжий обежал вокруг палатки и вытянулся перед офицером:
— Пропало оружие, господин лейтенант.
— Пропало? Как это пропало, Ганс?.. Расстреляю! Негодяй! Ты все проспал!
Полковник оглянулся на голоса. Оксана бросила головешку в костер и насторожилась.
Еще два солдата вылезли из палатки.
— Нет, нет! — кричали они, растерянно разводя руками.
— Что такое?! — гаркнул полковник. — Что вы там потеряли?
К Носке подскочил обер-лейтенант. В предутренних сумерках лицо его было белым как полотно.
— Господин полковник, — хрипло забормотал он. — Мы ничего не понимаем. Исчезли автоматы. Они были в палатке. Может, вы, господин полковник?..
— Что?! — возмутился Носке. — Что вы такое говорите, обер-лейтенант? Исчезли автоматы?.. Как исчезли? Куда?..
— Не знаю, господин полковник.
Носке резко обернулся, окидывая взглядом поляну.
— Где часовой? Почему нет часового?
— Он должен быть тут…
— Должен. Но его же нет…
— Я проверю, господин полковник. Сейчас же проверю, — ответил обер-лейтенант, с тоской глядя на полковника.
Солдат, посланный для осмотра просеки и берега озера, вернулся ни с чем.
— Тревога! — крикнул полковник, выхватывая из кобуры пистолет. И тут же с ненавистью взглянул на офицера. — Вы, обер-лейтенант, настоящая свинья. Вы все проспали. Расстреляю!..
Офицер стоял ни жив ни мертв.
— На острове партизаны! — отчеканил полковник. — Слышите, партизаны!
Только теперь фашисты уяснили весь ужас своего положения. Если исчез часовой, он, без сомнения, убит. Значит, за ними следят. На них нацелены автоматы и карабины…
Полковник старался сохранить самообладание. Повернувшись к обер-лейтенанту, он приказал:
— Прекратить панику! Занять оборону!
Глава тридцать третья