Лесная рента в экономике России: оценка и эффективное использование
Шрифт:
Как отмечает В. И. Данилов-Данильян, задача исчисления ренты в отраслях, связанных с использованием биологических ресурсов, имеет существенные особенности, которые отличают ее от задачи определения горной (например, нефтегазовой) ренты [Данилов-Данильян, 2004]. Следует отличать собственно лесную ренту от ренты местоположения, поскольку разнообразие пород и сортов древесины невелико, а местоположение участка рубки имеет существенное значение. Данный аспект особенно важен в российском лесном хозяйстве, поскольку отсутствие инфраструктуры является причиной невозможности использования весьма обширной части лесного фонда.
Оценивание лесной ренты в экономике России сталкивается со специфической трудностью – доминированием
Наиболее полная и достоверная оценка лесной ренты в экономике России была проведена О. А. Эйсмонтом, А. П. Петровым, А. В. Логвиным и Б. Д. Боске в 2002 г. [Эйсмонт (и др.), 2002]. В известном смысле указанная работа является программной, поскольку помимо исчисления собственно лесной ренты различными способами авторы предлагают меры по повышению эффективности налогообложения в лесном комплексе. Рассмотрим основные результаты данного исследования более подробно.
Выделяются два основных подхода к оценке лесной ренты: первый основан на арифметическом исключении всех видов издержек из рыночной стоимости леса, второй использует эконометрическое моделирование по данным лесных аукционов. По сути, первый подход применим на макроэкономическом уровне, второй – на микроэкономическом уровне.
В первом случае применяется метод потока дохода и вычисления чистой приведенной стоимости ресурсов (NPV), в котором нормальная прибыль рассматривается как поток доходов, приносимый некоторым активом. Этот метод соответствует Методу вычисления текущей ренты I (англ. Current Rent Method I ) Бюро экономического анализа США. В качестве исходных данных использовалась статистическая информация Научно-исследовательского и проектного института экономики, организации управления производством и информации по лесной, целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности (НИПИЭИлеспром) и агентств лесной отрасли ряда регионов России за 1998г.
В цитируемом исследовании О. А. Эйсмонтом и др. была выполнена оценка лесной ренты для восьми регионов России (Архангельская, Ленинградская, Московская, Новгородская, Псковская, Вологодская области, Хабаровский и Красноярский края), а также для России в целом. В ходе выполнения расчетов было установлено, что наборы данных об издержках заготовки древесины ненадежны и могут существенно варьироваться в зависимости от источника этих данных. Поэтому указанный подход плохо применим в российских условиях.
Второй подход предполагает эконометрическое моделирование лесной ренты на основе выделения следующих основных рентообразующих факторов: объема хлыста, расстояния вывозки, типа почвы и уклона участка, типа леса [Эйсмонт (и др.), 2002, с.26].
Авторы цитируемой работы исходят из предположения, что лесозаготовитель получает право пользования выделенным участком леса площадью A гектаров. Площадь, вырубаемая за один год, будет описываться формулой где K – используемый капитал; L – количество рабочих; Q – объем хлыста; d – расстояние от участка рубки до железнодорожной станции или шоссе.
Предположим, что набор возможностей замещения между трудом и капиталом ограничен, поэтому оптимальное соотношение можно выразить следующим образом: L = DK . Здесь D – некоторый произвольный параметр.
Опуская дальнейшие выкладки, приведем расчетную формулу величины лесной ренты для рассматриваемой модели:
где Ps – рыночная цена леса за вычетом стоимости транспортировки по шоссе или железной дороге; (Q) – количество леса (в кубометрах) в расчете на 1 га, определяемое качеством леса (бонитетом); Pk – стоимость использования капитала, включая амортизацию и нормальную прибыль; – учитываемая в издержках норма амортизации; K , L – ставки налогов на капитал и труд соответственно; – заработная плата; – параметр при функции качества леса, -1 < < 1; – параметр при функции расстояния вывозки, -1 < < 1 .
Авторами также проведена оценка лесной ренты с использованием нормативных данных о производительности ручного труда, а также машин и механизмов. На основе эмпирических данных по предприятиям Республики Коми за 1997 г. были оценены эконометрические модели для трех различных наборов технологий заготовки леса. Было доказано, что наибольшую ренту приносит технология, предполагающая использование человеческого труда с помощью машин и механизмов исключительно иностранного производства («харвестер» для валки деревьев, обрезки сучьев, трелевки и раскряжевки, «форвардер» – для погрузки и вывозки древесины). Смешанные наборы отечественного и зарубежного оборудования показывают худшие результаты [Там же, с. 35]. В целом же, по данным, предоставленным самими лесозаготовительными компаниями, их производства были убыточными, а рента – отрицательной. Очевидно, это утверждение не соответствует действительности, поскольку часть леса заготавливается и реализуется нелегальными способами, что резко снижает качество официально предоставляемых данных.
Помимо оценки лесной ренты по нормативным данным авторы также использовали информацию лесных аукционов, на которых продаются права на заготовку леса (Новгородская область, 1999 г.). Результаты расчетов показали, что в среднем рыночные цены на древесину оказались в полтора раза выше, чем аукционные, а издержки заготовки, рассчитанные по аукционным данным, оказались в два раза ниже, чем те, что были рассчитаны по нормативным данным. Авторы утверждают, что из-за монопсонического типа рынка лесной продукции, на котором представлено большое число лесозаготовителей и узкий круг потребителей древесины, лесозаготовители вынуждены продавать лес примерно на 30 % дешевле рыночной цены. Этот излишек, включающий в себя лесную ренту, фактически присваивается посредниками, которые никак не участвуют в процессе лесозаготовки и не владеют никакими ресурсами, т. е. не имеют никаких прав на присвоение ренты [Эйсмонт (и др.), 2002, с. 47].