Лесник

Мельникова Надежда Анатольевна

Улф не смог с собой справится и отвернулся, а ведь это он злодей во всей этой истории. Как же это больно, смотреть на то, как они счастливы в объятьях друг друга. Соня не его и никогда не принадлежала ему, несмотря на то, что произошло между ними в лесу. Она просто забылась, переступила черту и, сейчас, в критический момент, ее истинные чувства вырвались наружу. Нет ничего плохого и странного в том, что по-настоящему она любит мужа. Это нормально. Это естественно, иначе, зачем она вышла за него замуж? Все хорошо, так и должно быть. Ведь этого он и хотел, чтобы Соня осталась жива и вернулась домой. Уговаривал себя Улф, пытаясь сохранить самообладание. С мужем ей безопаснее, возможно

она захочет скрыть то, что между ними случилось, ну что ж, он не будет совершать подлых поступков и подставлять ее. Вот дерьмо, надо подойти и сказать: «Забирай ее и увози отсюда!» Вот только ноги не слушаются. Нужно сообщить, что им необходимо срочно валить для их собственной безопасности, а язык не поворачивается. Он должен поступить так, как хочет Соня. Она уже испугалась достаточно, и теперь вполне готова возвращаться, а он найдет гребанного подонка, который чуть не порешал всю его семью, найдет и сломает шею голыми руками.

Соня похожа на нее, она совсем как она, поэтому Соне нужно уехать. Иначе все кончится еще хуже. Приближаясь к паре, Улф дышал все громче. Ревнует, как же он ревнует. Какого черта она так сильно обнимает его? Неужели недостаточно? Вцепилась в сосунка как в манну небесную. Подумаешь, ножку сломал, тоже мне, трагедия. Улф выдохнул, сейчас, он все сделает правильно. Он не будет препятствовать их счастью и отправит девушку домой, так будет лучше.

— Ты должен был ее защитить, но ты не справиться, — зарычал Улф, наплевав на здравый смысл и собственные решения, гаркнул вместо приветствия, то, что давно мечтал, сорвался с катушек и понеслось, — надо было ее остановить!

Весь на нервах, дерганный, измученный, уставший и злой от неожиданного приступа ревности, Улф наступал на несчастного мужа, словно дикий зверь.

— Ты не понимаешь! — попытался оправдаться Данила, едва держась на ногах, не умея обращаться с только что выданными больничными костылями.

— Она все же сесть на тот автобус. И знаешь, что я тебе скажу, дорогой муж? Обычно на грани того, чтобы все потерять, человек очень четко понимать, что для него самое важное. Он впервые видит это четко!

— Я и так вижу все что нужно, — встал Данила напротив Улфа.

— Так может ты не все терял в тот момент? А?

Улф не понимал, что несет, шокированный взрывом, рассказом Сони и всем, что случилось за последние дни, он перестал сдерживаться, прекратил думать, прежде чем говорить. Он сорвался, посмотрел на Соню, потом на Данилу, затем снова на Соню и принял решение. Каким-то седьмым чувством волк выбрал самку и теперь не планировал отдавать ее. Он точно чокнулся, он собирался сказать совсем не это.

— Уезжать, Данила, в Москву! Здесь тебе делать нечего, — схватил он Соню за руку и сжал пальцы, потащив по коридору.

А девушка не слишком сопротивлялась.

— Нам нужно навестить Суляева!

— Ты не будешь мне указывать, куда мне ехать, — выкрикнул Данила, но как-то не слишком уверенно, а потом добавил какое-то слово в адрес Сони, которое Улф, к счастью Данилы, не понял.

— Прости, — только и смогла выдавить девушка Даниле, а Улф лишь сильнее дернул ее за руку.

— Похоже, я развожусь, — пробурчала Соня, не поспевая за широкими шагами майора.

— Мне жаль, — буркнул Улф, но прозвучало неубедительно.

— Ни хрена тебе не жаль.

— Согласен, — нахмурился Улф.

— И это было самое быстрое расставание в мире, — вздохнула Соня.

И снова дикая ревность.

— У тебя есть шанс вернуться к нему, — остановился Улф и взглянул ей в глаза, отпустив руку девушки.

Соня молча смотрела на него. Сердце Улфа остановилось.

Глава 31

— Ты

спала с ним?

Вопрос очень простой, а ответить сложно. Соня лишь грустно улыбнулась. Данила оказался не готов к такому соперничеству. Ее муж был хорошим человеком, он не бил ее, не унижал и не пил водку с друзьями на кухне, но противопоставить Улфу в данный ситуации ему было нечего. Не всякий мужчина готов броситься в горящий дом, спасая маленького ребенка или нырнуть в реку, пытаясь сохранить жизнь беременной женщине, вытаскивая ее из тонущего автомобиля. Разве можно его осуждать за это? А сами вы бы смогли? Кто-то, безусловно, но большинство подумало бы о себе, в первую очередь.

Данила был начитанным, воспитанным сыном своих глубокоуважаемых в обществе родителей. Он не умел ругаться матом и душить соперника в конфликтной ситуации. Он хорошо играл в шахматы и ещё лучше разгадывал сканворды. Данила был умен и слишком хорошо знал свою жену, чтобы наивно полагать, будто Соня ошибочно легла под первого встречного в экстремальной ситуации. Бороться можно за лучшую оценку в институте, за утверждение предложенного тобой проекта на работе, но не за женщину, что, наплевав на семь лет брака, осознанно отдалась полузнакомому леснику. Значит, было в нем что-то, чего ей не хватало.

Соня была уверена, что он просто отступит, оскорблённо уйдет в сторону, не показав глубину нанесенной ему раны. Ей было жаль, правда, очень жаль, за то, что она причинила ему столько боли, но рука, ее маленькая хрупкая ладошка потянулась к крепкой мужской руке Улфа.

— Шлюха, — кинул муж в ответ, — ты об этом ещё пожалеешь, — добавил чуть тише.

Она не винила, на его месте Соня вела бы себя куда хуже.

— У тебя есть шанс вернуться к нему, — остановился Улф.

Нет у нее больше никаких шансов, теперь только вперед, в неизвестность, туда, куда скажет ее лесник.

Суляев лежал словно мертвый, его губы едва шевелились. Соня не могла поверить в то, что случилось, еще один человек пострадал по ее вине, еще одна жизнь висела на волоске, только потому, что она не вовремя вышла в туалет. Она прижала кулачок к губам, но слезы не покатились. Они снова оказались в реанимации: аппарат искусственной вентиляции легких, дефибрилляторы, насосы. Цветные полоски и зигзаги, мигали цифры, сменяя друг друга на белом мониторе, подвешенном над головой Дмитрия Геннадьевича. Сердце билось ровно, но слишком быстро. Их снова не впустили. Стоя за толстым стеклом и прижимаясь к груди Улфа, Соня пыталась понять, как такое могло случиться. Все слишком запуталось. Леснику снова звонили. Молодой лейтенант — переводчик Йоран Берг, утверждал, что видел в больнице человека, который пытался отравить Соню. Совсем недавно он сам чуть не отправился к праотцам, потому очень хотел помочь молодой девушке из России. Понять кто враг, кто друг теперь было невозможно, но представить, что молодой лейтенант был способен провернуть что-то подобное — это вряд ли. Слишком мелкая сошка. Необходимо было как можно скорее определить, кто именно пытался их убить и покончить с этим делом, пока не стало поздно.

— Похоже, самое безопасное место — рядом с тобой, — прошептала Соня, но Улф не разделял ее мнения.

Они подъехали к многоэтажке в одном из спальных районов города Мура, Улф беспрерывно оглядывался. Молодые люди забежали в первый подъезд и во время того как они подымались по лестнице, им снова позвонили. Они едва узнали этот охрипший, сиплый, кашляющий голос. Можно было легко представить, как Суляев заставил врача сделать этот единственный, но жизненно важный звонок. Он едва ворочал языком: