Лесной фронт. Дилогия
Шрифт:
— Если ставить в зарослях и на узких тропинках, — пояснил я, — лучше сделать растяжки. На пехоту надо делать еще осколочный элемент. Против техники – с усиленным зарядом и только с нажимными взрывателями. Мне бы хоть какой-то план заграждений, чтобы я мог ориентироваться, что и как делать!
Капитан, соглашаясь, кивнул:— Хорошо. К обеду к тебе придет боец с планом местности, обдумаешь, что и как лучше сделать, потом сразу ко мне.
— Будет сделано, товарищ капитан!
До обеда я решил посмотреть, что интересного можно найти на складе у Марченко. Завскладом, представившийся Авдеем Петровичем, без лишних вопросов допустил меня в свое хозяйство. Правда, вид он имел не очень радостный.
— Ты скажи, что тебе надо, — сказал он, когда мы пришли на склад, представлявший собой с десяток различных ящиков, мешков и коробок, накрытых маскировочной сетью, — а то будешь тут до вечера искать.
Я начал перечислять.— Мне нужны взрыватели к ручным гранатам, — я чуть было не сказал «УЗРГ», но вовремя опомнился. — «Ковешниковы». Неплохо было бы и самих гранат с несколько десятков…
— Каких гранат! — перебил меня Авдей Петрович. — У меня всего их по три на бойца! А если с немцами вблизи сойдемся, как бойцы без гранат будут?
— Ладно, — согласился я. — А взрыватели есть?
Лишних «ковешниковых» нашлось штук пятнадцать. И на том спасибо. Также я обнаружил солидный моток тонкой стальной проволоки, которую Марченко отдал без лишних слов, и пару килограммов небольших гвоздей, которые неведомыми путями оказались в запасах отряда. За гвозди пришлось сильно поторговаться – очень уж в большом дефиците они были. Отдал их мне Марченко только после угрозы пожаловаться капитану. Еще среди моей добычи был небольшой рулон мешковины и моток бечевки, также добытые с боем. Я, оценив вес груза, которому предстояло перекочевать на мою полянку, пользуясь своим положением главного подрывника, послал бойца за ребятами из моей группы. Через пять минут, когда мои бойцы пришли, нагрузил их, и, провожаемые тоскливым взглядом завскладом, мы отправились в свое хозяйство. По дороге, вызвав нечто похожее на рык со стороны Марченко, мы прихватили еще ранее примеченный мной ящик с 14,5-миллиметровыми патронами к противотанковому ружью.
* * *
Притащив реквизированное со склада добро на свою поляну, я объявил перекур и принялся обдумывать, что же делать с этим всем дальше. Задачу передо мной поставили довольно размытую: изготовить мины и поставить минные заграждения вокруг лагеря. Причем пока не объяснили, где именно ставить заграждения и сколько каких мин делать. Немного поразмыслив, я решил начать с противопехотных мин – они понадобятся в любом случае. Мины против техники оставлю на потом, когда определимся с их количеством и вообще нужны ли они. Теперь вторая проблема. Тол у нас есть. С взрывателями – худо-бедно, но тоже проблем особых не было. Осколочный элемент – для этого я гвозди и взял. А если их не хватит – подойдет любой мусор. Главная проблема – корпуса. С минами против техники можно по уже отработанной технологии, эта проблема решается гильзами от 45-миллиметровых снарядов. Но не буду же я растяжку ставить с такой «дурой»! Надо что-то компактное, но чтобы туда поместилось достаточное количество взрывчатки.
— Это к чему ж такие патроны-то нужны? — услышал я голос Лешки Митрофанчика.
Подняв взгляд, я увидел, что мои бойцы вскрыли прихваченный на складе ящик с 14,5-миллиметровыми патронами. Лешка как раз вертел в руках один из них, а остальные, обступив его, с любопытством разглядывали этот патрон с черным носиком и тонкой красной полоской на пуле.
— Вроде для станкового… — как-то неуверенно произнес Максим, отбирая у Митрофанчика патрон. — Видел я такие. ДШК, во!
— Не-е-е, — протянул Селиванов. — Для ДШК патрон поменьше будет!
— Это для противотанкового ружья, — разрешил их спор я, задумчиво глядя на ящик с патронами. — Здесь калибр 14,5 – вон на ящике написано, а для ДШК – 12,7.
— Какого ружья? — переспросил удивленно Лешка.
— Противотанкового… — автоматически повторил я. — Тут пуля бронебойная. Под оболочкой слой специального вещества, которое загорается от удара о броню танка, а под ним – болванка, которая летит дальше и пробивает броню.
Не знаю, правильно ли я объяснил бойцам принцип действия бронебойно-зажигательной пули, но помнил его именно так. Было дело, нашел как-то в ячейке укладку таких патронов – штук десять. Оболочка пуль на них, правда, проржавела насквозь, но выбрасывать большие красивые гильзы – рука не поднялась. Поэтому, полазив по Интернету и изучив принцип действия своей находки, убедившись, что разбирать такие патроны полностью безопасно, распотрошил все. А две пули разобрал полностью. Намучился тогда – ужас. Обдирать оболочку было той еще работой. Зато на полочке потом, рядом с гильзами, красовались две болванки – блестящая стальная, на которой четко видны были следы токарного станка, и темно-серая, литая, из какого-то сплава вольфрама.
— Это где ж такие ружья есть? — не отставал Митрофанчик.
Я удивленно посмотрел на него. Как это он не знает о противотанковых ружьях? А потом до меня дошло – они ж появятся немного позже! ПТР-39 поставили на вооружение в 1939 году, но вскоре снова сняли с вооружения, переориентировавшись на противотанковые орудия. Во-первых, из-за того, что кто-то решил, что противотанковые ружья будут неэффективны против современных танков, а во-вторых, из-за недостатков самого ружья. Что-то я слишком расслабился. Авдею Петровичу на складе чуть про УЗРГ, которого еще не было, не сболтнул, сейчас – рассказал об оружии, с которым мало кто знаком…
— Были такие ружья, — начал выкручиваться я. — Мне старшина Трепов про них рассказывал. Говорил, жаль, что сняли с вооружения. Против грузовиков и броневиков, говорил, самое то было бы – и мины не понадобились бы. Только их сняли с вооружения.
— Жалко, — протянул Лешка. — Вот бы нам такое! Если фашист броневиками-то попрет, как стрельнули бы!
— А откуда ты знаешь, что немцы на нас напасть собираются? — удивился я. — Я же вам вроде еще ничего не говорил!
— Так хлопцы из разведки ж вернулись. Говорят, фашистов в селах вокруг полно. Не иначе как нас из лесу выбивать собираются.
Я кивнул. Сарафанное радио в отряде работает, похоже, вовсю. Тот увидел, там шепнул, а вскоре уже весь отряд судачит.
— Вот потому нам сейчас и придется поработать. Капитан сказал мины готовить. Будем минные заграждения вокруг лагеря ставить.
— А чего просто не уйдем? — спросил Максим, чем вызвал недовольный взгляд идейного Селиванова.
— Потому что хватит драпать! — ответил за меня Селиванов. — Гнать фашистов надо, а не отступать!
— Потому что еще не решили проблему с транспортом. — Я дал Сереже договорить и спокойно продолжил: – Надо на чем-то имущество и раненых везти. А у нас только две телеги. Вот капитан и думает.
— А я считаю, что отступать – это трусость! — не успокаивался Селиванов. — Мы на своей земле. В лесу! И должны дать бой фашистам!
— Дашь ты… — ехидно начал было Гришин, но я, стараясь предотвратить намечающуюся ссору, его перебил.
— Сергей, нас сколько? — спокойно спросил я.
— Достаточно, — твердо ответил Селиванов. — А сейчас еще мины поставим…
— Нас хоть рота наберется? — перебил я его и сам же ответил: – А даже если наберется, мы выстоим против нескольких батальонов? А против артиллерии и авиации?