Лесной исчезнувший мир. Очерки петербургского предместья
Шрифт:
Как уже говорилось, на участке Малютина стояло четыре дома. Слева на участке располагался большой двухэтажный бревенчатый дом с хорошей отделкой. Он был обшит вагонкой, а под ней был утеплен войлоком и рубероидом. Со стороны улицы находилась большая двухэтажная веранда по ширине дома с узорчатыми рамами и цветными стеклами. Пространство парадной лестницы также закрывалось узорчатыми рамами с цветными стеклами. Фундамент был сложен из известковых плит ниже уровня земли, а выше – кирпичный.
Позади этого дома стоял маленький двухэтажный бревенчатый дом. По-видимому, он предназначался для прислуги и дворника. На другом краю участка, на углу Лесной улицы, находился небольшой
В сентябре 1903 года Федор Иванович Малютин продал левую половину своего участка вместе с постройками, стоявшими на нем, генерал-лейтенанту Михаилу Константиновичу Тахтареву – профессору Михайловской артиллерийской академии, члену артиллерийского комитета при Военном министерстве. Уходя в отставку, он решил поселиться в пригороде и сразу переехал жить в Лесной.
Номер дома 18 по Институтскому проспекту еще долго относился к обеим половинам участка Малютина, в том числе и той, что продали Тахтареву. Только в начале 1910-х годов оставшийся у Малютина участок стал носить № 20.
В начале 1907 года на пустом месте, справа от деревянного дома, Тахтарев начал строительство кирпичного двухэтажного дома, сохранившегося до наших дней (современный адрес – Институтский пр., 18). Котлован под дом не копали, сделали только траншею под фундамент глубиной 120 см. Сверху был слой торфа 40 см, а дальше шел песок. Таким образом, в подвале под домом слой торфа сохранился без какого-либо вмешательства человека.
В форме студента (второй слева) – Гердзеевский, муж одной из сестер И.Ф. Малютина. Из архива В.И. Семенченко
Толщина стен здания составляла 80 см, фундамент сложили из известковых плит. Перекрытием между подвалом и первым этажом служили металлические балки, между которыми залили бетон. Перекрытием между первым и вторым этажами также служили металлические балки, между ними были вложены деревянные бруски. Перекрытие между вторым этажом и чердаком – деревянные балки и доски. Во время строительства пруд в глубине участка засыпали строительным мусором и грунтом из-под фундамента.
Слева – И.Ф. Малютин. Завод им. Энгельса, 1948 г.
Первоначально в доме предполагалось турбулентное отопление. Для этого все дымоходы начинались из подвала. Воду в дом провели из специально устроенного артезианского колодца. Она подавалась по трубе на чердак, где находился бак. Из него она обычным образом шла в кухни, в ванную и туалеты. В кухнях стояли чугунные эмалированные раковины, в туалетах – чугунные эмалированные унитазы фирмы «Эврика», а в ванных – медные луженые ванны, боковые стенки у которых были вертикальные, а дно – плоское.
Дом № 18
Дом строился в виде прямоугольника с выступом в сторону улицы: парадная лестница и веранда. Жена Тахтарева пожелала иметь летнюю комнату и балкон. С этой целью была сделана пристройка с комнатой в три окна и стеклянной дверью на балкон на втором этаже. Балкон был открытым, на железных балках. Кроме этого, в той пристройке располагался коридорчик с выходом на черную лестницу на втором этаже.
Черная лестница, сложенная из известковых плит, вела на чердак. Парадная лестница была деревянной.
Снаружи первый этаж облицевали мелким камешком, и он был шероховатым, второй этаж просто оштукатурили.
Позади дома построили летнюю кухню с кирпичной стеной и дымоходом внутри. Потом она использовалась как сарай для дров. В конце двора около пруда сделали бетонную помойку с железной крышкой.
Когда началась Первая мировая война, обустройство дома пришлось сократить. Не удалось достроить турбулентное отопление. В пристроенной части дома поставили железные дверные ручки, тогда как в основном доме ручки были латунные.
* * *
В Лесной Тахтарев переехал со всей семьей. Сыновей он разместил на первом этаже. Для этого широкий коридор разгородили на два узких, кухню поделили на две маленькие. Таким образом, первый этаж оказался разделенным на две квартиры.
Младший сын Михаила Константиновича Тахтарева, Валерий, учился в Лесном институте. Старший, сорокалетний Константин (1871–1925), являлся известным либеральным социологом и историком. В 1910-х годах он работал ученым секретарем и читал курс социологии на Высших женских курсах им. П.Ф. Лесгафта. Он пережил революцию и в начале 1920-х годов преподавал в университете, где разработал программу курса социологии, признанной научным обществом марксистов образцовой.
В начале 1920-х годов у Константина Михайловича Тахтарева родилась дочь Нина. После смерти мужа его вдова Мария Семеновна вместе с дочерью так и жили на втором этаже кирпичного дома, а с началом войны в 1941 году ушли на фронт. После войны они с большим трудом отсудили себе одну комнату на втором этаже и жили там до расселения дома в конце 1960-х годов…
Одновременно со строительством каменного дома Тахтарева, в 1908 году в глубине участка возвели две деревянные двухэтажные постройки для сдачи внаем (одну из них уже в 1918 году разобрали на дрова). В одной из них – той, что стояла справа, – поселилась семья Кобаков.
Карл-Эрнст Магнус Кобак вместе со своей женой Марией Георгиевной в конце 1890-х годов приехал в Петербург из Эстонии, из-под города Выру. Тогда им было по двадцать с небольшим лет. Они поселились в Лесном, в старом доме слева на участке № 18 на Институтском проспекте. Здесь у них родился сын Оскар (1900–1942). Когда же в 1908 году в глубине двора построили два двухэтажных дома, семья Кобаков переселилась в правый дом и заняла весь первый этаж.
В комнате рядом с парадным входом помещалась мастерская. Под лестницей находилась кладовка с материалами и химикатами, которые использовались в сапожном деле, ведь Эрнст Кобак был мастером по женской модельной обуви. Мария Егоровна (Георгиевна), как ее звали, занималась огородом, справа от дома сажала картошку, а в конце сада, в сторону улицы, выращивала овощи. Позади дома, в сарае, были куры и утки, откармливался поросенок. Утиные яйца Мария Егоровна клала под курицу, и когда вылуплялись утята, они бежали в пруд, а клуха бегала по берегу и квохтала.