Лесной кавалер
Шрифт:
Около мили они ехали молча. Ланс вновь предался мечтам. Надо в ближайшее время навестить портного в Тайндоллс-Поинт. Он докажет ей, что английская одежда сидит на нем не хуже, чем на каком-либо другом. Он отыщет ее, и она поймет: не такой уж он и дикарь.
Ланс нашел своего отца в гораздо лучшем настроении, нежели раньше. Жуткий град, побивший весь урожай табака в округе, каким-то образом обошел поля вокруг замка Клейборна.
Табак удался на славу и даже не слишком пострадал при хранении. Маисовые поля обещали обильные запасы, плодовые деревья ломились от фруктов, а два породистых жеребенка подросли под неусыпным надзором управляющего Гейла.
Четыре небольших тюка со шкурками норок, привезенные с верховий реки Лансом и Пео, также очень порадовали старого вояку. Долгие годы с хорошим мехом было трудно, и шкурки в последнюю зиму стоили по шесть шиллингов за штуку.
Сэра Мэтью немало удивили слова Ланса о миролюбии индейцев. Моряки привезли известие о кровавой резне в северных колониях. Племя вампаноагов, союзников короля Филиппа, продолжало угрожать городкам Массачусетса. Весь север буквально кипел, а цены на пушнину, соответственно, взлетели до небес.
— Прибыли ли новые слуги? — спросил Ланс за ужином.
— Только шестеро перенесли плавание, — ответил сэр Мэтью. — Я оплатил первый взнос за земли в верховьях, так что весной будем закладывать новые плантации.
— Хорошо.
— Новые рабы, — продолжал старый рыцарь, — отребье из Плимута. Но крепкие ребята. Гейл и Пео займутся ими.
— Жаль, что вы не видели западных земель, отец. Они ровные, как обеденное блюдо, и поросли дубами. А вы знаете, как мягка и жирна почва там, где дубы растут в таком изобилии.
— Черные дубы?
— Да, черные.
— И, конечно же, там полно индейских воришек?
— Мы с Пео позаботимся об этом. Дикари могут украсть пару свиней, не больше, а все остальное, как я подозреваю, творят волки. Индейцы же боятся милиции и стараются с ней не связываться.
Ланс рассказал ему об охотничьих угодьях чискиаков среди холмов на Раппаханнок-ривер. Там еще не перевелся пушной зверь.
Сэр Мэтью нахмурился:
— Значит, ты опять жил с этими дикарями?
— Э… Некоторое время, сэр. Совсем недолго.
— Но разве я не запретил тебе…
— Если бы не индейцы, отец, мы никогда бы не нашли столь богатых земель на западе.
— Плевать я на них хотел… Но посмотреть стоит. Надеюсь, ты хотя бы не завел себе там краснокожую супругу?
— Что ж, отец, я видел много красивых индианок, — уклончиво ответил Ланс.
— Варвар! Тебе давно пора подыскать белую девушку! С твоим происхождением легко можно найти невесту с шестью тысячами акров приданого!
— И где же мне ее искать? — мягко осведомился Ланс.
— Есть две вдовушки…
— Как! Вы хотите женить меня сразу на обеих?
— Попридержи язык, дикарь! Так вот, одной, вдове Брентли, двадцать лет. Другая, Элизабет Джайвс, м-м… немного постарше, ей двадцать шесть, но как раз у нее-то и есть шесть тысяч акров! Впрочем, тебе подойдет любая.
— Но, отец, мне самому едва исполнилось двадцать.
— Это вполне устроит и ту, и другую. Кстати, выглядишь ты на все двадцать пять, и бородат, как кавалерийский офицер.
— Давайте обсудим это в другой раз, — улыбнулся Ланс. — Возможно, там, на западе, нам удастся получить больше земли, и мне незачем будет жениться на богатом приданом. Тех владений с избытком хватит на всех, так что можно обойтись без непристроенных вдовушек или жеманных пустоголовых девиц.
Юноша сжал пальцы в кулак и продолжил:
— Эта страна для настоящих мужчин! У одного соленого озерца я видел полсотни оленей, и они подпустили меня почти вплотную. Каждая долина кишит бобрами; построенные ими плотины меняют направление течения ручьев, превращая их сначала в болота, а затем — в заливные луга. На тех бобровых лугах подлесок так молод, что не составит труда очистить их за один сезон. А какой маис можно там выращивать! Луга намного плодороднее расчищенных индейцами полей. Вам непременно следует отправиться вместе со мной вверх по реке и взглянуть на наши западные участки.
Но взор сэра Мэтью не смягчился. На этот раз он не дал буйной фантазии Ланса увлечь себя.
Ланс помолчал немного, а затем сказал:
— Однако я не спросил, как идут дела на плантациях.
— Отлично. В этом месяце умерло всего два раба.
Опять воцарилась напряженная тишина, и снова Ланс заговорил первым:
— А как поживает его превосходительство губернатор? Все еще разыгрывает из себя влюбленного юношу или…
— Да он просто осел! — фыркнул сэр Мэтью. — На днях я с ним разговаривал. Все еще дуется на меня за то, что его дружок-пират так струхнул и больше не показывается в Джеймстауне.
Сэр Мэтью сплюнул.
Ланс выругался.
— А еще я виделся с Генриеттой Харт, — продолжил старый рыцарь, и по его изменившемуся тону Ланс сразу понял, что сейчас услышит самое главное. — Форк жив. В последний раз его видели в июне, на Барбадосе. К тому времени он еще дважды плавал за рабами и, вне всякого сомнения, теперь богаче, чем когда-либо.
Ланс сжал кулаки и мрачно усмехнулся. Иногда ему казалось, что сэр Мэтью почти рад этой вражде, поскольку она дает благовидный повод сделать из сына настоящего бойца, крепкого и надежного, как сталь. Впрочем, Ланс одобрял его: в Виргинии мужчине был необходим враг, дабы оттачивать на нем свои ум и изворотливость, столь необходимые в этой дикой стране.
Во время традиционного осеннего приема в своем частном владении Грин-Спринг неподалеку от Джеймстауна губернатор Беркли, казалось, забывал о симпатиях и антипатиях. Из всех восточных округов съезжались гости, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение и отпраздновать вместе с ним окончание очередного сева.
Спешившись и привязывая свою лошадь к столбу на конном дворе, Ланс услышал обрывки фраз, долетавшие до него из сада, где толпились приглашенные:
— …И готова поклясться, что это был джентльмен в одежде индейца, — говорил высокий женский голос.