Лесные дни
Шрифт:
Молча принялся я за остывшую картошку, запивая ее студеным молоком.
Дождь за окном перемежался, то стихал, то густо осыпал стекло. Кланялись ветру мокрые высокие коноплины в огороде.
— Разнесет ненастье-то. Холод будет, — сказал Иван Емельяныч. — Угли в загнете шают. Это уж к холоду… В бобы не ворожи… Да, отошло наше красное летичко, истаяло.
А после обеда я стал укладывать котомку. Первым долгом установил корзину. Доверху заполнили ее сыроватые холодные грузди
Но вот сборы закончены. Ружье стоит у порога. Пора в обратный путь.
— Садись посиди на дорогу, — напутствует Иван Емельяныч.
Послушно сажусь на лавку под окно, последний раз оглядываю закоптелый и облупленный известковый потолок, печь и рыжего прусака, резво бегущего по ней в свое запечное царство.
— Пойду.
— С богом!
Иван Емельяныч провожает меня за порог и долго вприщур смотрит вслед. Оборачиваюсь не один раз, перед тем как свернуть с луговины, — все стоит. Как быстро привык я к этому человеку! Деньги за жилье Иван Емельяныч не взял наотрез. Обиделся даже. Я ухожу, и чувства мои как у человека, которого наделили чем-то дорогим, теплым и задушевным, что останется на долгие годы.
Вот скрылась луговина, снова я один в промокшем лесу, под мелким дождичком. Я иду быстро. Сейчас уж не тянет глазеть по сторонам, любоваться каждой встречной елушкой. Я шагаю по мелким лужам, по сырым желтым листьям, ружье висит на плече. Одна мысль занимает меня: успею ли до потемок выбраться на трассу?
А через семь часов я уже лежал на скамье бешено летящей ночной электрички. Пустой полутемный вагон покачивало, гулко гудели колеса. Какая-то девушка в клетчатом платке, телогрейке и лыжных брюках, заправленных в резиновые сапоги, пластом спала на дальней скамье. Изредка, перед разъездами, в дверь просовывалась голова проводницы и, проворчав что-то, исчезала.
На поворотах потряхивало. Плотней прижимало к спинке скамьи. Я приподнимался, заглядывал в окно, видел две линии света от фар мчащейся электрички. Я не мог уснуть, вышел в гулкий тамбур, откатил дверь. Холодом, сыростью ударило в лицо. Бежал за порогом черный лес. Поля разворачивались, одетые мраком.
Далеко-далеко, на небосклоне, светилась слабая туманность. Там был город, была моя работа, близкие люди. Все это стало бесконечно дорогим после трех лесных дней, коротких, как миг, долгих в памяти, как сама жизнь.
Поезд мчал сквозь мрак и ночь, а в холодных спящих лесах под темным небом уже кралась на волчьих лапах запоздалая осень.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие
Рассказы
Соловьи
Лешачья Грива
Синичьи пляски
Ерш зашел!
Неоткрытая земля
Звездный путь
Дубоноски
Болотный кузнечик
Соколенок
Сорокопут
Говорящий скворец
Ползунок
Опаленыш
Черноглазка
Ночью
Птица с рогами
Повесть
Лесные дни
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
notes
Примечания
1
Лучок — сеть на деревянных дужках.
2
Обмётная сеть — птицеловная снасть вроде мережи, которой обметывают кусты.
3
Пальник — горелые свалившиеся деревья.