Лесовик. Рудники
Шрифт:
— Зачем ты копишь в себе злобу? Это вредно сказывается на твоем организме!
— Вот признайся честно, ты — дебил?
— Ну и чего ты обзываешься?
— Тебе не кажется, что твое замечание на счет злобы просто верх идиотизма, особенно после того, как ты меня подставил? Я же теряю свой авторитет! Меня здесь скоро вообще перестанут бояться и уважать.
— Страх и уважение — разные вещи. Они не взаимосвязаны.
— Господи, да откуда же ты такой вылез на мою голову? Я же по понятиям не должен работать.
— Так тебе повезло!
— Что за хрень ты говоришь?
— Ну, раньше любой мог тебе сказать: "Ты — не мужик!", а теперь будут говорить: "Ты — мужик!".
— Точно дебил. Скажи, тебя роняли в детстве головой вниз?
— Нет, вроде.
— Наверное, ты просто не знаешь. Не может быть нормальный человек блаженным.
— С чего это я вдруг блаженный?
— Не живут сейчас люди так, как это делаешь ты! Не идут против системы, не пытаются поговорить по душам с поверженным врагом, максимум позлорадствуют.
— Тебе просто не встречались хорошие люди! Мой дед говорил, что хороших людей в мире больше, но плохие лучше организованы.
— Может, во времена молодости твоего деда так и было, сейчас же везде человек человеку — волк.
— Дед говорил, что во времена его молодости тоже так говорили, но хороших людей все равно больше.
— Да что ты привязался ко мне со своим дедом!
— Я не привязывался, так размышлял вслух.
— Ну и отвали тогда, размышляй про себя.
— Ладно, тащи в свое удовольствие…
— Гад!
Мы молча шли вверх. Я налегке, Меченый толкал тележку, охранник топал позади. Мне вдруг стало стыдно, наговорил кучу словесной шелухи тому, кто тащит тяжкую ношу, а сам даже не стал помогать. И кто я после этого? Также молча подошел к тележке и принялся ее толкать вместе с Меченым. Он вначале с недоумением на меня глянул и отстал от тележки, но потом все же догнал, и мы толкали вверх ее уже вместе. Для двоих это был не вес. В принципе это и для одного был не сильный вес, но так мы могли передвигаться вверх не тратя времени на восстановление запаса сил.
Мы дотолкали тележку до кучи и выгрузили. Система отблагодарила меня за сотрудничество. Меченый ушел в барак, а я лег опять у таблички.
Поспать мне все же не дали, вскоре меня растормошил Могучий клык.
— Завтра убийцу узнаешь?
— Надеюсь на это.
— Тогда становись рядом со мной, твою вонь я так и быть потерплю. Главное, когда его опознаешь, шепни мне на ухо.
— Хорошо. Кстати, хотел поинтересоваться у тебя, что ты можешь продать за черную руду?
— Издеваешься? Черную руду у меня никто не возьмет, как и аметисты удачи! Это тебе не обычная медь, здесь учет этой руды ведут строго! Ни один кусочек налево не прошмыгнет. Кстати, какая прочность у жилы?
— Двадцать тысяч, а что разве у нее
— Конечно, жилы попадаются прочностью от пяти до пятидесяти тысяч.
— Значит, у меня середнячок.
— Ну да, ну да. Двадцатка в одно рыло, это далеко не середнячок, это больше чем пятидесятка на троих! Ты жук, каких еще поискать! Расскажи, как ты смог с крысами договориться?
— Просто отнесся к ним по–человечески, предложил сотрудничество.
Тот засмеялся и даже шлепнул ладонью по земле.
— Парень, ты себя со стороны слышал? Так говоришь, как будто крысы тебя понимали, вот как я сейчас.
— Разумеется, понимали, иначе как бы я мог с ними договориться?
Он оглянулся по сторонам и приблизился ко мне вплотную:
— То есть, ты хочешь сказать, что можешь говорить на крысином?
— Думаю, что не только на крысином.
Теперь он смотрел на меня с легким недоверием:
— Парень, да ты набит сюрпризами, как шаман бубенчиками.
— Разве это не обычное умение друида?
— Ну да, если друид уровня этак двухсотого, да и непохож ты на друида, даже на начинающего. Впрочем, не хочешь говорить…
— Не хочу!
— Правильное решение. И кстати лучше помалкивай об этом своем умении.
— Почему, ведь Шрам–то наверняка уже догадался. И потом как еще можно договориться с крысами, если не умеешь балакать по–ихнему? Думаю, все это прекрасно понимают.
— Все, да не все. И уж постарайся ничего подобного завтра не ляпнуть перед проверяющим.
— Хорошо.
— Ладно, спокойной ночи. Завтра будет сложный день. Выспись, как следует.
— Спасибо, постараюсь, тебе тоже спокойной ночи.
Орк побрел к своим котлам, опираясь на костыль, а я опять себя укорил. Надо было самому к нему прийти, проконсультироваться. Вместо этого инвалид ко мне на костыле хромает. И то, что я об этом не подумал, меня не извиняет. Вообще я что–то своими мозгами чего–то шевелить отказываюсь, а ведь надо, надо шевелить! Скоро уже все извилины выпрямятся. Ладно, спать.
– -16.01.2015--
Удар сапогом по ребрам не дал мне заснуть. Да что ж за жизнь–то такая собачья? Вечно не дают поспать! Надо мной стоял Шрам и уже заносил ногу для повторного удара:
— Надеюсь, тебе хватило мозгов не продавать черную руду налево? — к счастью, второго удара не последовало, мне и первого хватило, хоть он и был не сильно болезненным, скорее неприятным, но повтора все равно не хотелось.
— И тебе доброй ночи!
Тот усмехнулся:
— Я жду ответа на свой вопрос.
— Нет, конечно!
— Что нет? Не хватило мозгов?
— Нет, я не продавал руду налево. Хотя желание такое было.
— И что же остановило?
— Могучий клык не взял.