Лестница бога. Пенталогия
Шрифт:
Второе утро также встретило Андрея солнцем и птичьим пением - осень пока баловала хорошей погодой. Пока Андрей упаковывал свою кровать в вещмешок, солнце уже достаточно прогрело воздух, чтобы не вздрагивать от зябкого сквозняка. Умывшись у ручейка и вдоволь напившись "про запас", Андрей продолжил путь вдоль русла. Рано или поздно ручеёк должен был привести его в горы, находящиеся в самом центре заповедника. Однако зимовать в них, как он планировал ранее, было нельзя - без запасов продуктов и тёплой одежды это было бы самоубийством. Оставался вариант прохода сквозь весь заповедник до ближайшего человеческого жилья - на севере с заповедником
На седьмой день стало заметно, что ландшафт изменился. Ровная земля постепенно стала сменяться затяжными подъемами и спусками. Ручей, несколько раз поменяв направление, исчез, и Андрей стал ориентироваться по солнцу. Погода тоже стала портиться, вначале просто заволакивая небо легкими кучевыми облачками, а потом и затянув его сплошной серой пеленой. Похолодало, по утрам лес стал окутываться густым белым туманом. После обеда начал моросить мелкий осенний дождик. Андрей достал из мешка один кусок обшивки, накинув его на спину и завязав узлом на шее, притянув его к спине и бокам одним из ремней безопасности, завязав его вместо пояса. От дождя это не спасло, но прикрытая спина защищала от переохлаждения - не хватало только схватить простуду или воспаление лёгких. К вечеру сплошная стена леса начала рваться на куски, и в просветах замаячили очертания далёких гор. Не дожидаясь темноты, Андрей выбрал относительно сухое место на небольшом бугорке под раскидистым деревом и, наломав тонких веток, свалился на импровизированную постель. Сон пришёл быстро. Засыпая, Андрей не думал ни о чём, мысленно отметив, что окончание первого этапа намеченного пути прошло достаточно успешно.
Где-то в императорской резиденции...
– Куда вы меня привезли?
– Не волнуйтесь, танья Камэни, вам никто не причинит вреда...
– Это даже не обсуждается! И я спросила не об этом. Я жду вашего ответа.
– Танья Камэни, вас хотел видеть император.
– Почему мне об этом не сказали сразу?
– Мы не хотели вас волновать. Вы же не собираетесь отказать императору?
– Как раз собираюсь. Сейчас речь идёт о моём здоровье. Мне нельзя двигаться и нельзя прерывать процедуры восстановления. Вы не знали об этом?
– Не переживайте, ничего страшного. Мы ввели вам обезболивающие и успокаивающие препараты, несколько процедур можно пропустить.
– Что? Что вы мне ввели?! Обезболивающие препараты замедляют регенерацию тканей! Немедленно верните меня в клинику! Срочно выводите всю гадость, которую вы в меня ввели, и возобновляйте процедуры. И не забудьте составить подробный отчёт обо всём, что сделали -
– Но, танья, император приказал...
– Дайте мне прочитать этот приказ! Я хочу его увидеть!
На этот вопрос ответил не склонившийся над девушкой врач, а тихо подошедший стройный высокий мужчина в элегантном светло-сером костюме:
– Уважаемая танья Айлинэри, это был не приказ, а просьба, которую некоторые особо ретивые исполнители неправильно поняли. Но раз уж вы всё равно здесь...
– А вы вообще кто такой?
– Я тот самый император, уважаемая танья.
– И зачем же я понадобилась владыке? Извините, поклониться согласно этикету не могу. Я даже встать сейчас не в состоянии.
– Не надо поклонов, мы не на официальном приёме. Я просто хотел с вами поговорить.
– А этот разговор нельзя было отложить? Сейчас я несколько не в форме, кстати, по вине ваших людей.
– Именно об этом я и хотел поговорить. Мои люди несколько грубо обошлись с вами...
– Вы считаете убийство моего ребёнка всего лишь несколько грубым отношением?
– Они очень торопились и считали, что поставленная цель оправдывает их действия. Ведь они действовали по моему приказу.
– То есть вы официально признаёте, что убийство было совершено по вашему приказу?
– Вы неправильно поняли. Я приказал им решить проблему в максимально короткие сроки, используя для этого любые доступные им средства. Ни нарушать закон, ни убивать я не приказывал, но ввиду жесткого ограничения во времени исполнители несколько перестарались.
– И они за это ответят по закону.
– Я хотел бы попросить вас об одолжении - считайте это моей личной просьбой. Я понимаю, что нарушен закон, но эти люди мне нужны.
– Вы просите меня нарушить закон?
– Нет, если вы отзовёте своё заявление, то закон нарушен не будет. Будет проведено внутреннее служебное расследование, виновных накажут, но они продолжат работать на благо империи.
– Мой император, не стоит словами о благе империи пытаться укрыть от справедливого наказания убийц. Ваши люди уже пытались меня купить, но никакие подачки не перекроют чувств матери, потерявшей ребенка.
– А убийство виновных - покроет?
– Не убийство, а казнь по решению суда. Это совершенно другое дело. Чувство морального удовлетворения и выполненного долга от того, что убийцы понесли заслуженное наказание, бальзамом прольётся на моё сердце и уменьшит горечь потери.
– Танья Айлинэри, я понимаю ваши чувства...
– Нет, не понимаете. Если бы понимали - не просили бы меня помиловать убийц.
– И как же мне доказать, что я понимаю вас?
– Доказать? Чтобы вы почувствовали то же, что и я? Да не вопрос! Если не ошибаюсь - у вас есть дочь. Она ещё девочка, ей, кажется, около одиннадцати? Она такая же невинная, как и мой неродившийся ребёнок. Казните её! Когда она умрёт у вас на глазах - вы испытаете то же, что и я. На роль палачей у вас уже есть люди, которые и исполнят приговор - опыт убийства детей они уже получили. Если и после этого вы попросите помиловать ваших убийц - клянусь всеми богами, что я сделаю это.
– Танья Камэни, вы забываетесь! Призыв к убийству императорской семьи - это государственная измена!
– Ни в коем случае, мой император. Нет никакого призыва. Вы, и только вы распоряжаетесь своей жизнью и жизнью своей семьи.
– Хорошо, что вы это понимаете. Давайте забудем этот момент и вернёмся к моей просьбе. Так что вам нужно для того, чтобы вы отозвали своё заявление?
– Осознание вами того, что сделали мне ваши люди. Как только я буду уверена, что вы на себе ощутили то же, что и я - мы вернёмся к этому вопросу.