Лестница бога. Пенталогия
Шрифт:
– Во время трансформации в первую очередь изменению будут подвергаться половые клетки. Даже если вы вступите в половую связь сразу же после операции, смоделировать геном вашего ребёнка будет невозможно - процесс оплодотворения не может протекать мгновенно, а уже через сутки после операции ваш восстановленный геном будет достаточно сильно повреждён. Шанс на рождение здорового ребёнка крайне невелик. Я бы даже сказала - исчезающее мал. Прошу поверить опыту специалиста - вам не стоит даже и пытаться зачать ребёнка.
– Но почему!?
– Этот вопрос вам надо задавать не мне, а руководству своего клана. В качестве утешения я могу вам сказать, что вы не одиноки - сейчас
– И что, сразу все мужчины Торуга стали бесплодны?
– У меня есть веские основания полагать, что да - сразу все.
– Но с этим надо же что-то делать! Наш клан погибнет!
– Не переживайте, гибель вашему клану не грозит - все женщины Торуга сохранили возможность рожать. Мы уже провели необходимые исследования - их геном не повреждён.
– И от кого им рожать? Если ни один из мужчин Торуга, по вашим словам, не сможет подарить им ребёнка?
– В империи далеко не все мужчины носят фамилию Торуга. Много и других достойных кланов.
– Вы предлагаете, чтобы наших женщин... Чужие мужчины?
– Почему сразу чужие? Законные браки в империи никто ещё не отменял.
– Но... с мужчиной из другого клана...
– Почему бы и нет? Да, в этом случае генетическая линия Торуга окажется сильно разбавлена геномом других кланов, но она, по крайней мере, не прервётся.
– А, быть может, Камэни возьмутся за изучение нашей генетической аномалии? Если ваши слова о сохранении долголетия наших мужчин правдивы, то у нас в запасе есть как минимум сотни сол! Я имею полномочия говорить от лица матриарха - Торуга готовы заплатить хорошие деньги за исследование данного феномена и нахождения способа восстановления репродуктивных функций. Заодно ваш клан получит уникальный опыт по изучению столь редкой мутации генома.
– Простите, господин, но Камэни за эту работу не возьмутся. А о постигшей ваш клан генетической мутации мы уже знаем достаточно.
– И что вы о ней знаете?
– Мы знаем название, и оно всё объясняет.
– Тогда, быть может, просветите и меня? Как называется наша мутация?
– Ваша мутация носит название "Божественное возмездие" - по имени источника, инициировавшего мутацию. И этим всё сказано, господин...
***
Ранним весенним вечером, когда тёплое солнце уже начало путь к закатному краю небосклона, но дорога эта у светила должна была занять никак не менее пары часов, на узкой пустынной дороге, ведущей к владениям Рэй, показался одинокий путник. Мужчина бодро шагал по идеально ровной, слегка шероховатой синтетической поверхности шоссе, держась середины светло-серой ленты, обозначавшейся по краям светящимися сине-красными огоньками. Шёл он, по-видимому, долго, выйдя в поход ещё утром - расстояние до ближайшего населённого пункта, от которого уходила магистраль, составляло почти тридцать километров. Однако столь продолжительный путь никак внешне не сказался на путнике - спортивного телосложения мужчина, одетый в стандартную форму офицера имперских вооружённых сил, ровным уверенным шагом продвигался к одному ему известной цели.
Дойдя до границ клана Рэй, обозначенных невысокими светящимися столбами, через равные промежутки уходящими в обе стороны от дороги и теряющимися вдалеке, мужчина остановился перед дорожным указателем, информирующим, что впереди - суверенная территория, доступ на которую без специального разрешения запрещён. Указывалась и кара для нарушителя -
Переход во владения Рэй встретил путника по-летнему тёплым воздухом - как минимум на несколько градусов выше той температуры, которую тот ощущал на себе в последние минуты ходьбы. Создавалось ощущение, что если за границами анклава стояла весна, то во владениях Рэй уже царствовало начало лета. Это ощущение поддерживал стойкий пряный аромат цветущих луговых трав, густо растущих по краям дороги, и жужжание многочисленных насекомых. Дорога ровной стрелой уходила прямо, рассекая травяную стену, и скрывалась под покровом раскинувшегося на горизонте леса, до которого мужчине предстояло идти ещё как минимум час.
Ровно через час одинокий путник ступил под покровы густого лиственного леса. Безлюдье окрестных территорий, расположенных в самых густонаселённых районах Оканы, поражало - за всё время пути мужчине так и не встретился ни один человек. Ещё почти час ходьбы, и, вынырнув из кутающегося в подступающие сумерки леса, дорога вывела его к небольшому городку, приютившемуся почти на самой опушке. Городок едва насчитывал сотню домов - небольших, аккуратных, одно-двухэтажных, утопавших в зелени прилегающих садов. Скорее даже не город - просто населённый пункт. Но по отношению к окрестному безлюдью мужчина предпочёл считать его городом. Там же путник увидел и первых людей - горожане спокойно занимались своими делами, не обращая внимания на одинокого путника, уверенно идущего по дороге. Однако путник не остался незамеченным - иногда он ловил на себе мимолётные взгляды жителей городка.
Оставив городок побоку, дорога обрывалась перед ступенями громадной пирамиды, возносящей венчающий её шпиль к самому небу. В лучах заходящего солнца шпиль сверкал ослепительно ярко, разбрасывая золотые блики по граням пирамиды. Освещённые последними лучами солнца, ступени зиккурата отбрасывали на землю длинные изломанные тени. Не задерживаясь у подножия, путник поднялся по ступеням пирамиды и вошёл в наполненную таинственным полумраком гигантскую арку входа.
Пройдя по широкому коридору, мужчина вышел в громадный зал, скрытый полумраком. Скудное освещение не давало полностью рассмотреть величие гигантского сооружения - задрав голову, мужчина увидел лишь скрывавшиеся в высоте колонны, поддерживающие воздушную галерею, узким кольцом опоясывающую помещение. В дальнем конце зала куталась в полумрак статуя гигантского ящера, раскинувшая в стороны уходящие во тьму громадные кожистые крылья. Мужчина, немного поколебавшись, подошёл к статуе, остановившись перед ступенями, ведущими к трону, и достал из-за пазухи небольшой золотой медальон с изображением такого же дракона, как и нависшая над ним статуя. Звенящую тишину зала разбил неуверенный голос:
– Я пришёл...
Шелестящие отзвуки голоса путника, пометавшись под сводами зала, затихли, и опять пришла тяжёлая, давящая тишина, но в зале ничего не изменилось - всё так же гулко стучало сердце, и так же над одиноким путником нависала громадная и пугающая статуя дракона, казавшаяся кошмаром, который вот-вот оживёт и сделает первый шаг, раздавив своими лапами посмевшего вторгнуться в его жилище дерзкого нарушителя. Чувствуя, что его решительность утекает, как вода из дырявого котелка, мужчина собрал остатки самообладания и уверенным голосом, глядя прямо в переливающиеся зелёным потусторонним светом глаза ящера, сказал: