Лестница в небо. Том 2
Шрифт:
Молодой человек запнулся, к чему-то прислушиваясь, а затем улыбнулся:
Айдо Узумаки, Джирайя-сама! Неужели не узнали? А я думал, что уж вы-то, собирающий информацию обо всех, догадаетесь, что на такую глупость, как прыжок Хирайшином в воду за качественно отбитым куском мяса - бывшим Жабьим Сеннином - способен только я! Нет, вы живы и даже с перспективами выздоровления. Вот только время...
Вновь молчание, чтобы выслушать безмолвный вопрос, и вновь монолог красноволосого:
– Потому что было не до этого. Сначала меня оглушило ударом об воду и я, схватив вас, прыгнул в единственное место, которое казалось
Тело Джирайи задергалось, а парень вдруг обиделся и надулся:
– И ничего не 'ученый маньяк', 'Спасите!' и 'О, Ками, Куши-чан изменяла Минато с Орочимару'! Лучше спасибо скажи, а не фантазируй, старый извращенец! Не прекратишь обзываться - притащу сюда бабулю Цунаде и скажу, что это ты от Теруми Мей возвращался! Кто она такая, кстати? Ладно, не надо, так не надо, лучше расскажи, как это тебя угораздило?
На этот раз молчание в помещении продлилось гораздо дольше. Зеленая чакра исцеляющих фуин текла по черным линиям, оранжево-солнечная аура вокруг руки парня пульсировала, сжимая и разжимая призрачные когти, и даже, наверное, если хорошо прислушаться, можно было различить шорох растущих костей пациента... Наконец, Айдо вздохнул и чуть выпрямился.
– Вот оно что... Риннеган, значит? Нагато и еще шесть его тел? Любитель причинять людям боль, да? Ну, про призыв всяких изуродованных мутантов я и так знал, остальное тоже не слишком-то... Мне не нужна чья-то дурацкая судьба, я всего могу добиться и сам, - мельком посмотрел он на потолок.
– Но вот Божественное Воскрешение... без побочных эффектов, зомби, личей и приказов, к настоящей жизни... Похоже, мне теперь есть чем заняться!
Айдо Узумаки вновь прислушался к мыслям Джирайи. Пожалуй, если бы ЭроСеннин знал, кто именно сейчас обеспечивает их общение, а, главное, если бы он ее увидел - он нашел бы еще тысячу тем для обсуждения, лишь бы не прерывать такой интересный разговор, но, к счастью, судьба Конохи волновала Отшельника гораздо больше собственной жизни, поэтому Айдо, выслушав просьбу, только улыбнулся.
– Да, разумеется. Я и сам собирался в Скрытый Лист, вы просто добавили еще одну причину для этого. Я отправлюсь немедленно и обязательно передам ваше предупреждение. Но вот только оно не пригодится, потому что...
Красноволосый парень вдруг выпрямился, застыл без движения... а потом поднял свободную руку к груди и медленно сжал кулак, будто пытаясь сдавить в нем нечто, лезущее наружу. Не здесь и совсем не из него, но чувства понимать этого понимать не хотели.
– Похоже, эта связь оказалась гораздо крепче, чем я сам готов был признать. Один мой родственник пытается вылезти из второго...
– непонятно пробормотал Айдо и посмотрел на мужчину.
– Боюсь, ваше предупреждение запоздало, потому что в данный момент Лис пытается подчинить Наруто, и мне приходит в голову только одна причина для этого. Спасибо за предупреждение, Джирайя-сан. Я обязательно разберусь, а вы - постарайтесь выздороветь. Впрочем, можете особо не напрягаться - мне же надо будет на ком-то тренировать Риннеган!
Хлопок - и солнечный свет вновь исчез из этого помещения. И оставшемуся в одиночестве и зеленоватой темноте мужчине, который вдруг впервые в жизни почувствовал себя стариком, оставалось надеяться - что он ушел не навсегда...
Глава 16
Интерлюдия
– Я люблю тебя, Наруто-кун!
В этот краткий миг перед глазами Хинаты промелькнула вся ее жизнь. Многие шиноби считают, что Бьякуган видит мир как скопище теней, кое-где подсвеченных чакрой. И кое в чем они правы.
Действительно, тени и чакра окружали девушку с тех самых пор, как она пробудила свой клановый талант. Но кроме того, чтобы видеть, можно было еще и смотреть. Смотреть на небо, на облака; смотреть на деревню, в которой она жила; смотреть на людей вокруг нее и стараться понять свое место в этом мире. Хината смотрела на все это, хоть ее и старались научить - видеть. Но, благодаря этому - ей теперь было что вспомнить...
Она вспоминала... Как в глубоком детстве ее еще обнимали ласковые руки отца и мамы. Как потом все изменилось. Как она смотрела на других детей с родителями и в глубине души завидовала им, потому что, несмотря на большую семью, она была одна... И как встретилась с ними...
Один из них - был таким же, как и она. Он тоже вечно был один, и где бы не мелькнула его соломенная шевелюра, туда родители всегда забирали детей и уходили сами. В конце концов, джинчуурики почти то же самое, что и наследница клана Хъюга - в жизни обоих тоже ничего не происходит просто так, а общаться с ними одинаково опасно... Хината давно поняла, что та встреча с мальчишками, напавшими на нее в парке - как таких смешно называет Айдо: 'гопники' - просто не могла случиться без попустительства ее охраны, а, следовательно и отца, Хъюга Хиаши. Ведь даже она тогда, не умея пользоваться своим слабеньким Бъякуганом, могла различать Кейракукей в радиусе десяти метров, а в ее охрану были назначены элитные шиноби клана, могущие различить отдельный тенкецу на много километров за спиной, не оборачиваясь... Она понимала это - и прощала отца. Ведь иначе поступить он просто не мог. Возможно, он боялся, что Хинате тоже однажды придется выбирать между кланом и сестрой и он хотел, чтобы она не испытала его боли... девушка всегда хотела поддержать блондина, просто подойти и сказать ему: 'Ты не один'. Но... у нее никогда не хватало смелости на такое и всегда получалось, что поддерживал ее именно он...
И был второй, кого она встретила в той памятной роще - с красными, как огонь в очаге, длинными и... мягкими, как вода в ручье, волосами. Казалось, он был полной противоположностью блондину. Он никогда не грустил - на его лице всегда была улыбка. Нет, Хината видела его задумчивым, смотрела, как его лицо искажает гримаса страха, а иногда - и боли. Но всегда - он думал, как поступит лучше, боялся - за других, и даже боль не была дня него проблемой. Губы девушки раздвинулись в секундной улыбке - это же надо было додуматься, превратить потерю собственной руки в почти приглашение на свидание, только чтобы ее отвлечь... Он никогда не думал о себе, всегда казался таким умным и взрослым, рядом с ним Хината вдруг понимала, что все ее проблемы - это и не проблемы вовсе, и это чувство хотелось испытать снова и снова. Не раз и не два она повторяла прозвище, которым он наградил ее в детстве: 'Принцесса'. И именно это слово придавало ей сил тогда, когда, казалось, дальше ничего нет. И в бесконечных тренировках с отцом, и в неприятностях, которые Киба почему-то называл приключениями, и на памятном экзамене. Лишь гораздо позже, когда братик Неджи наконец-то перестал на нее злиться, она узнала, что тогда произошло. Неджи говорил об этом неохотно, но девушка все-таки вытянула из него правду - с наследницей клана, пусть даже не отвечающей всем суровым требованиям, дано тягаться немногим. Узнала... и испуганно замерла - ее душа тогда еще не была готова принять такое как должно. Вот только... уже очень давно она не слышала слова 'Принцесса' из уст, впервые его произнесших...