Лестница в небо. Том 2
Шрифт:
– Какаши-сенсей!
– Хорошая работа, ребята!
– в меланхоличном, по обыкновению, тоне Копирующего даже я без труда смог различить нотки одобрения. А уж Наруто, который 'кто ищет - тот всегда найдет' аж расцвел весь и в сознание пришел. Правда, для болтовни сил ему все равно не хватило, но зато весь оставшийся путь он проделал на закорках Какаши, что весьма облегчило ему жизнь. А уж когда мы добрались до деревни...
Какаши явно что-то знал, потому что он спустил Наруто со спины у последних деревьев. А, может и не знал, а покрутил Шаринганом, потому что такую толпу заметить
На опушке леса собралась, кажется, вся Коноха. Поляна была запружена народом насколько хватало глаз. И, как только Наруто вышел из-за деревьев, вся эта толпа на разные лады завопила:
– Наруто!
– Ты молодец!
– Ты справился!..
А затем они все качнули вперед, и, наверное, так и окончились бы дни нового героя Конохагакуре Наруто Узумаки - растоптанного благодарной толпой. Впрочем, он ничего бы не имел против такой смерти - счастье рыжего можно было бы углядеть даже со спины. Но тут от деревьев отлепился я...
По мере приближения к нам толпа все замедлялась и замедлялась. Даже крики, кажется, стали чуть тише. А затем... край, который был чуть ближе ко мне внезапно подобрался и обтек место, где я стоял, по широкой дуге. Но с такого расстояния можно было рассмотреть выражение их глаз.
Там не было враждебности или ненависти. Это выражение с трудом поддавалось описанию. Наверное, самыми удачными словами было бы - разумное опасение. Медведь, запертый в клетке, выглядит милым и совсем нестрашным, но добровольно в клетку к нему зайдет только самый отмороженный тип. Вот что я прочитал во взглядах устремленных на меня.
Я остановился... а затем усмехнулся. Ну что ж, все справедливо и эту часть цены я тоже готов уплатить. Ведь, в конце концов, у людей должно быть что-то, что объединяет их всех. Гораздо лучше, когда это общее дело, но гораздо эффективнее работает страх и неприязнь. Такую жертву я готов принести... вот только странно. Коноха - очень несчастливое место для братьев. Всегда один из них становится пугалом. Началось все с Хаширамы, а заканчивается, выходит, на нас с Наруто? Вон, даже Саске может подтвердить, хе-хе. Ну что, 'Айдо, Великий и Ужасный', наверное, нужно постоять, когда первая вола восторгов схлынет, поздравить Наруто, да и идти себе по добру поздорову? Рыжего вон уже и Сакура избить, а потом обнять успела - вот же неугомонная!
– и еще кто-то подходил...
Я скрестил руки на груди и приготовился ждать. Но моим надеждам не суждено было сбыться. Потому что из толпы прямо на меня...
Интерлюдия.
Наруто взлетал, подбрасываемый сильными и уверенными руками шиноби, а вместе с ним поднималась к небесам и его душа. В голове не было ни единой мысли, кроме всепоглощающего счастья и лишь на краю сознания крутились обрывки мыслей: 'Сделал! Доказал! Добился! Меня наконец признали!' Искренняя - он это чувствовал!- благодарность людей, которые поверили в него, казалось, придавала ему какие-то неимоверные силы. Сейчас он был способен на все: защитить деревню от всех и вся, одной левой скрутить Девятихвостого, достать с неба любую звезду на выбор Сакуры-тян, да даже... вернуть Саске!
Наруто наслаждался... до той поры, пока при очередном броске ему в глаза не бросилось красное пятно на зеленой траве. Айдо стоял с краю поляны, скрестив руки, а вокруг него на десяток метров расстилалось свободное пространство.
Сразу же нахлынули воспоминания о только что случившемся и Наруто, ловко соскочив с качавших его рук, начал пробиваться сквозь толпу туда, где стоял его друг. 'Как же так? Ведь мы были вместе, он ведь тоже... И Нагато воскресил всех только с его помощью! Но вот что там дальше произошло - это было страшно... А, неважно, даттебайо! Все равно он мой друг и останется им, что бы ни случилось!'
С такими мыслями Наруто в сплошном потоке поздравлений, похлопываний по плечам и спине выбрался на край толпы и уже было шагнул к красноволосому, как вдруг оказалось, что его участие уже и не особо нужно...
Из-под людских ног вывернулся какой-то мелкий пацан и на всей скорости кинулся к парню:
– Айдо-нии! Ты в порядке! А я уж думал!.. Особенно когда в небо полетели камни. А из них вылезло... ну то... это... с хвостами, а снизу красная стрела ударила! Ю-чан сразу сказала, что это ты и чтобы я не волновался! А и не волновался. Разве чуть-чуть... Так Акира говорит, а это ведь правда, да?
– Правда, Кано, - улыбнулся Айдо, погладив влипшего ему в живот пацана по огненно-красным настолько, что они казались рыжими, волосам.
– Вот только про Хенге-то ты забыл!
– Ой, прости, братик Айдо!
– в голосе мелкого раскаяния не чувствовалось совершенно, а у Наруто в душе неожиданно что-то царапнуло. И совершенно не из-за упоминания хвостов...
– Хе-хе. Ну молодец! Справился все же, поздравляю!
– с края толпы послышался еще один голос, и большинство глаз развернулось туда.
Среди людей уверенно, несмотря на костыль, заменивший отсутствующую ногу, стоял мужчина лет сорока с шикарной бородой. Борода, собственно, и была его самой запоминающейся частью для несведущих. А для более осведомленных гораздо больший интерес представлял костыль. Собранный явно из всяких случайных палок и досок, он, тем не менее, не взблескивал ни единой шляпкой от гвоздя, зато почти всю его поверхность покрывала причудливая вязь линий и черточек...
– Хаттори-сан, вам бы лежать!..
– при этих словах Айдо неодобрительно покосился на костыл, а бородатый,заметив его взгляд, насколько смог горделиво приосанился:
– Вот еще, рано мне лежать! А это видел? Фуин 'прочность'! Сам разобрался, тебя не дождавшись! Уж прости!
– и весело захохотал. Губы Айдо шевельнулись и Наруто, без сомнения, легко бы разобрал слова 'Из пушки по воробьям', и удивился бы незнакомому языку. Но, к сожалению, читать по губам джинчуурики не умел.
Вдруг красноволосый настороженно вскинул голову, а затем его губы расплылись в улыбке, потому что, раздвинув людей, к нему спокойным шагом приближалась... Наруто рефлекторно потер задницу, по которой однажды прилетело древко нагинаты в полтора раза больше его роста, и постарался вжаться в толпу. Это у него, впрочем, не получилось, а девушка, когда-то столь непочтительно обошедшаяся с не таким уж, как оказалось, и тренированным - раз до сих пор вспоминается!
– телом джинчуурики, подошла совсем близко. Красноволосый было дернулся навстречу, но уперся в спокойный голос: