Лестничная площадка
Шрифт:
И я вскочила, расплескав на пол кофе.
Потому что юркий червячок продырявил наконец пленку подсознания, и образ дежа вю вырвался на поверхность, яркий и зримый. Полированная поверхность круглого столика, слегка припорошенная пылью, и еле заметный темный прямоугольник на ней. Молодой полицейский трясет меня за плечо, я хлопаю сонными ресницами, я ничего не понимаю, но этот стол прямо у меня перед глазами…
И на нем снова нет машины профессора Странтона.
— Инга, ты куда?
На лестничную площадку!
Я распахнула входную дверь, придерживая на груди развевающиеся полы полотенца, я ринулась было вперед — и поняла, что опоздала.
Это была обычная, мирная, ничем не примечательная лестничная площадка полукруглым солнышком. Пять одинаковых дверей на равном расстоянии друг от друга… нет, шесть.
Всего шесть.
ГЛАВА II
Дождь все-таки кончился, небо из свинцового превратилось в светло-серое, я повесила на запястье зонтик, любезно одолженный Мартой. С карниза скатилась крупная капля прямо на мою непокрытую голову, и, вздрогнув, я зашагала вперед. Пока — просто вперед. Нужно было срочно придумать, куда именно.
Профессор Ричард Странтон — я отчетливо представила его сощуренные, ироничные молодые глаза на форзаце научной книги. Я совсем его не знала, не подозревала о его чувствах ко мне, и поэтому никак не могу брать на себя ответственность за его смерть — это надо уяснить железно, просто вдолбить в сознание! — но…
Но это из-за меня, ради меня он работал над своей машиной. Над действительно великим, если я хоть что-то в этом понимаю, грандиозным изобретением. И вот за нее, за эту машину, которая по-настоящему обессмертит его имя, — за нее именно я несу ответственность.
Версия Марты о спецслужбах, засекретивших машину, отпадала — к моменту моего пробуждения ее уже не было на столике, а юный полицейский навряд ли стал бы что-то трогать на месте происшествия. Значит, она пропала за те три часа, что я спала в кресле, пропала буквально у меня из-под носа. И скорее всего тот, кто унес прибор, имел представление, что это такое. И не исключено, что сначала воспользовался им, как это сделал ранее Грег — его я убедила вернуть машину на место, но, в конце концов, перепуганный парень мог и повторить кражу. Кто еще: Крис, мальчик в бейсболке, пьяный мужик с лестничной площадки1 ?.. Все они исчезли к утру из квартиры, осталась только Ольга — что тоже ни о чем не говорит.
А впрочем, перебирать версии здесь, на улице — совершенно бессмысленно. Сейчас у меня другая задача, вполне зримая и конкретная.
Попасть на ту лестничную площадку.
Мартиной двери там уже не было, и я придумала этому три — как минимум — вполне вероятных объяснения. Возможно, машина была способна удерживать одновременно определенное число пространственных измерений — кто-то превысил лимит, и самое первое из открытых пространств автоматически отключилось, закрылось, как компьютерное окно. А может, исчерпалось не допустимое количество, а время действия прибора — тогда и остальные двери исчезнут в течение нескольких часов. Как и в том случае, если у машины попросту садится аккумулятор или какой там у нее источник питания… Словом, надо торопиться.
И плюс убивающий всякую надежду четвертый вариант: машину вообще отключили. Или сломали… Нет, к черту! Я ее найду.
Когда полицейские увозили нас с Ольгой из квартиры профессора, мне, идиотке, и в голову не пришло поглазеть в окно и хотя бы приблизительно запомнить дорогу. Что же теперь делать? Не возвращаться же, в конце концов, в участок за адресом. Такое любопытство как-то не согласовывалось с моими показаниями прыщавому следователю, и при всей своей доверчивости он непременно сделал бы нежелательные выводы. Может быть, место происшествия, хотя бы улицу, укажут в криминальной хронике в газетах? Надо будет посмотреть, хотя вряд ли. Скорее всего, в прессе выйдут некрологи с перечислением заслуг покойного, а не полицейские хроникальные заметки.
И тут у меня возникла гениальная мысль: Сент-Клэр! Там, наверное, сейчас только об этом и говорят, ужасаются, собирают деньги на венки. Можно будет узнать адрес у кого-нибудь из преподавателей — как бы между делом, не привлекая внимания. Я воспряла духом от этой супер-идеи и, повернув на сто восемьдесят градусов, заспешила в сторону метро. Замечательно!
Потому что теперь можно было забыть об остававшемся у меня альтернативном варианте. О возможности попасть на лестничную площадку через другую дверь, местонахождение которой я знала точно…
Дверь, за которой жил Крис.
…Я вышла из метро перед огромным, стеклянным, утыканным тарелками антенн зданием телецентра. Скромный Сент-Клэр находился за два квартала, метро туда так и не провели, хотя, сколько я помнила, все время собирались. Я пошла напрямик, через стоянку телевизионных машин, — на первом курсе мы с подружками забавлялись, разыскивая тут вишневый «Мерседес» самого Роя Гембла, ведущего с первого канала. Сейчас я всего лишь высматривала кратчайшую дорожку между припаркованными автомобилями. Уже у самого бокового въезда мне преградил дорогу желтый эсбиэновский автобус, изо всех дверей посыпались телевизионщики с камерами и штативами. Пришлось сделать конкретный крюк, обходя их, а под конец маневра я к тому же чуть было не налетела на капот жемчужно-серого «Вольво».
Толстый дядька с дипломатом — наверное, какая-то телевизионная шишка — уничтожил меня коротким взглядом исподлобья и снова наклонился к приспущенному стеклу.
— Ты уверена, что с полицией все улажено?
— Да, Макс, — ответил ему изнутри слегка раздраженный и усталый, но знакомо железный женский голос. — Можешь не волноваться, к тебе у них никаких вопросов не будет.
За рулем «Вольво» сидела Ольга.
Я ринулась вперед, когда она уже отъезжала. Просто бросилась чуть ли не под колеса, раскинув руки, как пацифистка перед ядерным поездом. Зонтик, висящий на запястье, описал в воздухе дугу и со скрежетом проехался по блестящей поверхности машины. Никакого плана у меня не было, свое единственное намерение я чистосердечно высказала, задыхаясь, в ответ на довольно сдержанные ругательства едва успевшей затормозить Ольги.
— Мне нужно с вами поговорить!
Она, конечно, узнала меня сразу, но две-три секунды паузы размышляла, наверное, нужно ли ей говорить со мной. В конце концов, это была деловая женщина, а не благотворительное общество. Еще через лобовое стекло я заметила, что она переоделась, переменила прическу, макияж и выглядела так, будто никогда в жизни не проводила ночи в одной квартире с покойником. И уж тем более не давала свидетельских показаний в полиции. Впрочем, и сегодня утром, когда я ожесточенно бросала в лицо пригоршни воды из-под крана на кухне, а потом путалась щеткой в волосах, пытаясь хоть немного привести себя в порядок, эта женщина спокойно дожидалась в дверях, и на ее костюме не было ни единой складочки. Не представляю, как это делается. Ольга открыла правую дверцу автомобиля