Летний детектив (сборник)
Шрифт:
– При бедности нашей лечебницы я могу сделать только обезболивающий укол анальгина, – спокойно ответил Ветеринар, раскрыл свой чемоданчик и начал готовить шприц. – Можно также сделать новокаин внутривенно, но при угрожающей бледности больного делать это я остерегусь, потому что может рухнуть давление.
Присутствующие с благоговейным вниманием следили, как фельдшер примеривался к Лёвиной ноге, выискивая удобное место для укола. Он всё пытался добраться до ягодиц, но боялся потревожить раненого. Наконец укол был сделан.
Укладывая шприц в металлический
– Похоже, что жизненно важные органы не задеты. Если бы пуля продырявила верхушку лёгких, то на губах появилась бы кровавая пена. А она не появляется. Хотя если задеты нижние участки лёгкого, пены может не быть, но будет внутреннее кровоизлияние, что очень нежелательно…
– Вы не можете все свои знания держать при себе? – взмолилась Марья Ивановна. – Я понимаю, что нам повезло, и мы вам очень благодарны, но слушать все эти подробности… Увольте!
Ветеринар вдруг посуровел и твёрдо сказал, что только рентген может внести ясность и показать, задеты или не задеты жизненно важные органы, а потому господина Шелихова Льва Леонидовича надо немедленно везти в районную больницу.
После обезболивающего укола Лёве заметно полегчало. Даже цвет лица изменился и страх прошёл. Ехать в райцентр он категорически отказался, заверив фельдшера, что в Москву уже позвонили, и скоро сюда явится его собственный врач. С ним они и решат, что делать дальше. Фельдшер смирился.
Тут неожиданно для всех проявил инициативу Артур, призвав мужчин прочесать сад. Флор и одноглазый Харитонов (Сидоров-Сикорский с Раисой уже отбыли домой, потому что у скульптора от переживаний поднялось давление) отнеслись к предложению Артура с сомнением, но и отказываться было как-то неловко. Инна направилась вместе со всеми.
– Убийцу мы, конечно, не найдём, но следы его пребывания, может быть, и обнаружим, – твердил Артур.
А как их найдёшь – следы, если темнота в саду – глаз выколи. На всю компанию два фонаря, а одним из двух завладела Инна, потому что ей надо под ноги светить, чтоб не упасть. Но даже с фонарём она не поспевала за мужчинами.
– Ну кто ночью по саду шастает на каблуках? – не выдержал Флор. – Идите домой, мы уж как-нибудь сами…
И не нашли бы ничего, если бы у Инны вдруг не погас фонарь. В обычной ситуации в первую очередь думаешь о севших батарейках и перегоревшей лампочке, а здесь вдруг в голову полезло чёрт-те что, декоративный валун обочь дорожки обернулся сгорбленным убийцей. Инна дико закричала, ломанулась прямо через кусты к дому и, конечно, упала. Подоспевшие мужчины принялись её поднимать.
– Подождите! Я сама. О, дьявол, коленку оцарапала! Камень острый! Нет, это не камень… Посвети сюда, – она неловко поднялась на ноги, разжала ладонь и взвизгнула: – Пуля!
– Гильза, – поправил её
Мужчины коротко крикнули «гип-гип-ура», но радовались они не столько находке, сколько возможности прекратить наконец нелепое блуждание по мокрой траве. Что они, мальчишки – в сыщиков играть? Другое дело – Артур. Он самым тщательным образом осмотрел гильзу, завернул в носовой платок и упрятал в карман шортов.
– Я её потом следователю отдам, – сказал он строго.
Все пошли на террасу, и только Артур, неутомимый следопыт, остался бродить по саду. Вернулся он спустя четверть часа.
– Нагулялся? – не удержалась от ехидного вопроса Инна.
– Я вообще-то думал – вдруг пистолет найду, – смущённо объяснил он. – Убийца часто с перепугу бросает оружие. А киллеры вообще так обычно поступают.
– Мог бы поиски отложить до утра, – проворчал Флор. – Гильзу-то случайно нашли. При свете дня искать как-то сподручнее.
– Он мог вернуться за пистолетом, – сказал Артур загадочную фразу, но уточнять не стал.
Часы показывали четыре, когда из Москвы прибыла целая бригада: Лёвушкин лечащий врач-терапевт, хирург, юрист Хазарский, представитель частного сыскного агентства Никсов и два шкафообразных телохранителя. Добрались в рекордно короткий срок. За два часа было покрыто сто семьдесят с гаком километров.
Врачи проявили фантастическую активность – всё бегом, быстро, слаженно. Фельдшер поспешал за врачами, скороговоркой объясняя суть дела. Прямо тебе американский сериал «Скорая помощь». Первым делом Лёву прямо в кресле перенесли в комнату, потому что «на террасе больному холодно», потом аккуратно перенесли на кровать и усадили, обложив подушками. Оба, и хирург, и терапевт, одновременно прослушивали лёгкие, считали пульс, нежно мяли больное Лёвушкино тело и негромко, коротко обменивались информацией:
– Жидкости в лёгких нет.
– Нет, но дышит плохо.
– Отёк. Лёгкие полностью не расправляются. Ты что взял? Полиглюкин?
– Да. И ещё гемодез.
– Что будем колоть? Морфин?
– Да, ему нужно поспать. Ставь капельницу.
Лёва услышал слово «морфин» и торопливо сказал:
– Не торопитесь. Мне нужно поговорить с Никсовым. И чем быстрее, тем лучше.
– Хорошо, Лев Леонидович, но не более десяти минут.
– Что вы собираетесь со мной делать?
– Сейчас вы будете спать. Потом мы повезём вас в Москву. Вот только ещё не решили – на реанимобиле или на вертолёте.
– Что??? – Лёва невольно дёрнулся и застонал.
– Осторожнее, – крикнул хирург. – Никаких резких движений!
– Вас не удивляет, – присоединился терапевт, – что мы сюда прибыли на обычной партикулярной машине? А у вас ведь страховка не где-нибудь, а в «Руксе» – хороший международный уровень. И вот наша замечательная «Рукса» заявила, что дальше, чем на сто километров от Москвы, не ездит. Спорить с ними нам было некогда, и мы взяли руки в ноги. Но сейчас мы уже можем спокойно с ними поговорить. Если реанимобиль для них гонять дорого, пусть присылают вертолёт.