Летний остров

Ханна Кристин

– Боже, голова раскалывается!

Руби выглядела не намного лучше, но она по крайней мере была способна принять сидячее положение.

– Видно, Л.П. не мешало немного потренироваться перед вчерашним вечером. – Она зажмурилась и потерла виски. – У нас есть аспирин?

– Аспирин? – простонала Кэролайн. – Это лекарство продается на каждом углу, а у меня есть обезболивающее посерьезнее. – Она с трудом села и привалилась к Руби. – Никогда больше не поддамся на твои уговоры. Черт, меня сейчас стошнит.

Руби

обняла сестру за талию.

– Бери пример с мамы, у нее очень довольный вид.

Руби звонко рассмеялась, и Нора испытала острым приступ ностальгии. «Мои девочки», – подумала она. Казалось, только вчера они просили подарить им на Рождество кукол Барби в танцевальных костюмах.

Она хлопнула в ладоши:

– Девочки, подъем! Руби, ты не забыла, что мы сегодня катаемся на яхте с Дином и Эриком? А к семи Лотти ждет нас на обед.

Кэролайн позеленела.

– Катаемся на яхте?

Она вывернулась из-под руки Руби и плюхнулась на пол на четвереньки. Постояв так с минуту и часто дыша, она все гак же на четвереньках поползла в ванную. Там, схватившись за ручку двери, кое-как приняла вертикальное положение, повернулась к Руби и жалобно улыбнулась:

– Но прежде всего мне нужен душ!

– Черт! – Руби качнулась вперед, закрыв лицо руками. – Только не трать всю горячую воду.

– Прямо как в добрые старые времена, – заметила Нора.

Руби посмотрела на нес:

– Что-то не припомню, чтобы я пила текилу, когда училась в школе, или чтобы мы танцевали под пластинки, распевая во все горло, но в остальном… да, пожалуй.

– «Мы с тобой против всего мира», – процитировала Нора с грустной улыбкой. – Это была наша любимая песня.

– Я помню.

Норе хотелось приблизиться к Руби, но она осталась на месте. Вчера вечером Каро наконец вернулась к матери, но даже среди этою праздника смеха и слез Руби держалась отстраненно.

– Что ж, пойду приготовлю завтрак и соберу какой-нибудь ленч. Дин собирался подать лодку примерно в одиннадцать.

Нора немного подождала, но Руби молчала. Тогда она повернулась и стала спускаться. На полпути она услышала гул мотора подъезжающей машины. Нора быстро взглянула на часы: половина десятого. Не сказать, чтобы несусветная рань, но для визитов все же рановато.

Она попыталась спуститься быстрее, но с гипсом на ноге это было трудно. Нора чувствовала себя Квазимодо, ковыляющим по ступеням. Она успела войти в кухню в тот момент, когда в парадную дверь постучали. Нора поспешно пригладила волосы и открыла дверь.

На веранде стоял один из самых красивых молодых людей, какие ей только встречались. Он обладал тем типом красоты, который заставляет пожилых женщин тосковать по молодости. Нора не видела зятя с самой свадьбы, но сразу его узнала.

– Привет, Джерри.

– Нора? – удивился он.

– Полагаю,

ты потрясен, обнаружив, что у тебя есть теща.

Он устало улыбнулся:

– По сравнению с другими потрясениями последних суток это мелочь.

Пора кивнула, не зная, что ответить.

– Кэролайн наверху, она неважно себя чувствует. На лице Джерри отразилась озабоченность.

– Что-нибудь случилось? Она поэтому и уехала?

– Случилась всего-навсего текила.

Он с облегчением вздохнул:

– Вот оно что. Значит, вы познакомились с Л.П.?

– Зрелище не из приятных. Хочешь кофе?

– Не откажусь. Я опоздал на последний вечерний паром, и мне пришлось ночевать в машине на пристани. Такое чувство, что я провел ночь в консервной банке.

Нора вернулась в кухню и налила кофе.

– Сливки? Сахар?

– Спасибо, и то, и другое.

Она вернулась и протянула Джерри чашку.

– Спасибо. – Он покосился на лестницу. – Она проснулась?

Его взгляд был таким беспомощным, что Нора сжалилась и предложила:

– Подожди, я ее позову.

– Не надо.

Оба обернулись одновременно. Кэролайн стояла в гостиной в той же одежде, в которой приехала, только все было измято до неузнаваемости. Волосы спутались, разводы туши вокруг глаз выглядели как синяки.

– Привет, Джерри, – тихо сказала Кэролайн. – Я услышала твой голос.

На лестнице появилась Руби. Она, пошатываясь, спустилась вниз, налетела на сестру и рассмеялась.

– Прости, Каро, я… – Руби осеклась, увидев зятя, смех оборвался, повисло неловкое молчание.

Джерри подошел к Кэролайн:

– Дорогая…

Нежность в его голосе объяснила Норе все, что она хотела узнать. Возможно, между Каро и ее мужем не все гладко, возможно даже, у них серьезные проблемы, но любовь в их браке не умерла, а когда есть любовь, не все потеряно.

Кэролайн скрестила руки на груди:

– Тебе не надо было приезжать.

Она сделала шаг назад, и Нора поняла, что ее дочь боится подойти слишком близко к мужчине, которого очень сильно любит.

– Нет, – мягко возразил он, – это тебе не нужно было исчезать, не поговорив со мной. Ты представляешь, что я испытал… – голос Джерри дрогнул, – прочитав твое письмо?

– Я думала…

– Письмо, Каро! После стольких лет ты покидаешь меня, написав лишь несколько строчек – мол, вернешься, когда сочтешь нужным?

Каро посмотрела ему в глаза:

– Я думала, ты обрадуешься, что я уехала, и мне не хотелось видеть твою радость.

– Она думала! – Джерри вздохнул и провел рукой по волосам. – Поедем домой, – прошептал он. – Я отвез ребят к маме до конца уик-энда.

Кэролайн улыбнулась:

– Да у нее до завтрашнего утра терпения не хватит!

– Это ее проблемы. Нам нужно побыть некоторое время наедине.