Летний прилив
Шрифт:
Он двинулся по краю русла, стараясь не терять из виду протоптанную в траве тропинку. Зеленый сумрак становился все гуще, но след был хорошо виден. Он шел параллельно сухому руслу, постепенно сливаясь с ним. Еще тридцатью метрами дальше дорогу им преградили густые заросли папоротника.
Грэйвз тронул Перри за плечо.
– Если вы правы, – тихо проговорил он, – с этого момента начинается моя роль. Давайте-ка я пойду вперед один. Я позову вас, когда понадобится.
Перри на мгновение вгляделся в его лицо, а затем пропустил Грэйвза вперед. За последние пять минут тот словно изменился. Малейшая тень неуверенности исчезла, ее сменили сила, доброта и сострадание. Это было лицо другого человека – лицо Советника.
Осторожно ступая вдоль промоины, Грэйвз дошел до зарослей и, остановившись в двух шагах от них, несколько секунд прислушивался, потом кивнул и обернулся к Перри. Выразительно подмигнув ему, он раздвинул стебли папоротника и шагнул в темную чащу.
Это, наверняка, были близнецы Кармел. Должны были быть. Они нашли их, хотя Перри, когда он, Грэйвз и Ребка говорили об этом на Опале, считал поиск делом безнадежным. Что там говорит Грэйвз этим забившимся в темный угол девчонкам?
Несколько минут в Пятиконечной казались часами. Жара и влажность с приближением Летнего Прилива стали здесь просто невыносимыми. Перри снова и снова смотрел на часы, не веря, что время движется так медленно. Хотя день был в самом разгаре и Мэндел продолжал прибывать, но вокруг становилось все темнее и темнее. Может, вверху бушует пылевая буря? Перри запрокинул голову, но через плотную многоярусную листву ничего разглядеть не смог. Зато внизу признаки активности Тектона были налицо: земля, покрытая плотным ковром переплетенных корней, вибрировала не переставая.
«Тридцать пять часов до пика Летнего Прилива».
Перри никак не мог отделаться от этого настойчивого тиканья, и вдобавок его начали мучить сомнения: они пообещали Каллик и Ж'мерлии вернуть их на прежнее место. Обещание было дано вполне искренне и без каких-либо условий. Но могут ли они сейчас пойти на это, зная, что Тектон вскоре станет смертельной ловушкой для всего живого, кроме единичных местных организмов?
Внезапно в глаза ему ударил яркий свет. Занавес папоротников раздвинулся, и появившийся из-за них Грэйвз жестом поманил его к себе.
– Заходите. Я хочу, чтобы вы послушали и стали дополнительным свидетелем.
Макс Перри осторожно пробрался сквозь шуршащие листья папоротника. Изнутри темная чаща оказалась совсем не такой, как он ожидал. Папоротники образовывали лишь внешнюю естественную изгородь, за которой стояла надувная палатка с пневмоподпорками. Когда Перри шагнул внутрь, его поразили ее внутренние размеры. Площадь пола составляла, наверное, не меньше десяти квадратных метров. Несмотря на то, что стены сходились вверху, помещение оказалось весьма просторным. Устроились близнецы с комфортом. Помимо мебели в палатке имелась какая-то система кондиционирования воздуха, поддерживающая температуру и влажность на вполне приемлемом уровне, однако, сколько Перри ни смотрел, ее он так и не обнаружил. Неудивительно, что сестры Кармел предпочли жить здесь, а не в тесноте «Летнего сна».
Стенки палатки были, по-видимому, полностью непрозрачными, или же свет включили только что. Но Перри лишь мельком взглянул на светящиеся трубки, упрятанные в складках пластика; его внимание привлекли обитательницы палатки.
Елена и Джени Кармел сидели у дальней стенки, положив руки на колени. Обе были одеты в рыжеватые комбинезоны, а их золотисто-каштановые волосы свободно падали на лоб. Первым впечатлением Перри, потрясшим его до глубины души, было то, что эти две совершенно одинаковые девушки, невероятно похожие на Эми. Именно это сходство поразило его на Опале, когда он впервые увидел их фотографию.
Но здесь, встретив их лицом к лицу, он понял, что близнецы походили на Эми всего лишь одеждой и прической. Елена и Джени Кармел выглядели усталыми и подавленными, в них не было ни капли энергии и неукротимой самоуверенности Эми. Прежний загар давно сошел, сменившись нездоровой бледностью.
Даже их сходство друг с другом исчезло. Черты лица совпадали вплоть до мелких деталей, но выражение было совершенно разным. Одна явно была ведущей… быть может, она родилась на несколько минут раньше или оказалась немножко крупнее и сильнее.
Именно она встретила взгляд Макса Перри. Вторая сидела, опустив глаза, и только один раз мельком, из-под длинных ресниц, застенчиво посмотрела на него. Но с Грэйвзом Она, видимо, чувствовала себя свободнее и охотно повернулась к нему, когда он опустил полог палатки и сел напротив девушек, махнув рукой Перри, чтобы тот сел рядом.
– Елена, – он указал на более уверенную в себе девушку, – и Джени очень много перенесли. – Голос его звучал мягко, приглушенно. – Дорогие мои, я знаю, что вспоминать обо всем этом мучительно, но мне хотелось бы, чтобы вы повторили командору то, что рассказывали мне… и на этот раз мы все запишем.
Джени Кармел снова поглядела из-под ресниц на Перри и перевела взгляд на сестру, как бы спрашивая указаний.
Елена крепче сжала колени руками.
– С самого начала? – Голос у этой хрупкой девочки оказался очень низким и звучным.
– Нет. Вам не надо рассказывать, как вы выиграли поездку на Шасте… это все у нас есть. Я хочу, чтобы вы начали с вашего прибытия на Павлин-4. – Грэйвз выставил вперед маленькую записывающую ячейку. – Как только вы будете готовы, можете говорить.
Елена Кармел неуверенно кивнула и откашлялась.
– Он должен был стать нашей последней планетой, – начала она наконец. – Последней перед возвращением на Шасту. Домой. – На последнем слове голос ее дрогнул. – Поэтому мы решили, что сядем подальше от людей. Мы купили специальное снаряжение, – она обвела рукой палатку, – вот это, чтобы иметь возможность жить с удобствами и ни от кого не зависеть. И мы посадили. «Летний сон» на сухой торфяной холмик, островок посреди болот… Павлин-4 весь покрыт болотами. Нам хотелось побыть вдали от цивилизации, и мы разбили лагерь вне корабля.
Она замолчала.
– Это я виновата, – сказала Джени Кармел убитым голосом, более высоким, чем у ее сестры. – Мы посетили столько планет, видели столько людей, корабль оказался не таким уж большим… Я устала жить в тесноте.
– Мы обе устали. – Елена постаралась защитить сестру. – Мы разбили лагерь в тридцати метрах от корабля, почти на краю островка. Когда наступили сумерки, мы решили, что будет здорово стать совсем первобытными, как будто мы живем на Земле десять тысяч лет назад, и разжечь костер. Мы так и сделали. Было тепло и уютно, дождя не предвиделось, и мы решили, что будем спать снаружи. Когда совсем стемнело, мы забрались в спальные мешки и лежали, глядя на звезды. – Она нахмурилась. – Не помню, о чем мы разговаривали.