Летний ресторанчик на берегу
Шрифт:
Кай повернулся к ней и расхохотался:
– Ты серьезно?!
– А что?
Флора почувствовала, что розовеет, и уставилась в большой бокал очень светлого, с зеленоватым отливом вина.
Она никогда не знала, что именно заказать, позволяя другим сделать это за нее, и теперь слегка тревожилась из-за того, сколько ей придется заплатить. Жизнь в Лондоне была чудовищно дорогой даже при постоянном жалованье.
Кай уже провел здесь все лето в качестве практиканта, он быстро двигался к тому, чтобы стать настоящим адвокатом, а потому был в курсе всех местных сплетен.
– Боже! – Он закатил глаза к потолку. – Еще одна!
– Что? О чем ты? Я
Откуда у них эта самоуверенность, постоянно гадала Флора, в особенности у тех людей, которые выросли в Лондоне. Может, она рождается сама по себе? Флора знала, что ей придется пройти дополнительные курсы обучения, а может быть, кто знает, даже и специальную практику, чтобы стать полноправным адвокатом. Но после того, что случилось… Она не могла. Не теперь.
Но работа выглядела такой… привлекательной. Это было именно то, о чем Флора всегда говорила: ей хочется именно этого. Но, привыкнув к новизне того, что у нее появился сезонный билет, жалованье, красивые туфли и перерывы на обед, все начало казаться ей… хм… немножко однообразным. Бумаги сыпались на нее сплошным потоком и никогда не заканчивались – стоило Флоре обрадоваться, что она наконец управилась, начинался какой-нибудь новый процесс и все повторялось. Флора знала, что должна держать себя в руках. Но иногда ей казалось, что она тонет во всей этой текучке.
– Ты справишься, детка! – утешал Флору Кай, когда она стала регулярно жаловаться на количество работы.
И не важно было, насколько Флора задерживалась на службе или насколько квалифицированно разбиралась с бумагами. Просто стыд, думала она, что прекрасная работа с документами никак не помогала во всем остальном. Возможно, именно поэтому она и не упоминала о ней, когда рассказывала о себе на сайте знакомств.
– Да ты что, не замечаешь, насколько он ужасен?
Ох да… Он ужасен, напомнила себе Флора. Ужасно великолепен. Высокий, прекрасно одетый, бесцеремонный американец. Он проходил по зданию фирмы так, словно оно было его собственностью. Он пренебрежительно обращался с младшими сотрудниками, никогда не помнил имен и никогда никого не хвалил.
– Он же отрицательная величина!
– Он… что? – ужаснулась Флора.
– Отрицательная величина.
Флора непонимающе моргнула.
– Это значит, что он притягивает людей, а они только и хотят, чтобы он сказал им что-нибудь приятное. Ну, как при дрессировке собак или что-то в этом роде.
– Я не понимаю…
Кай видел свою жизненную миссию в том, чтобы просвещать эту застенчивую, странного вида девушку с Островов, а потому пользовался любой возможностью изложить перед ней весь накопленный за двадцать шесть лет изощренный жизненный опыт.
– Ты ведь жаждешь услышать хоть коротенькое доброе слово, хочешь, чтобы тебя хоть на секунду заметили! И другие также – тоже влюбляются в него. Я имею в виду людей с низкой самооценкой.
Флора нахмурилась:
– Может, он просто кажется мне сексуальным.
– Да. Безжалостно сексуальный! Даже не думай об этом! К тому же он твой супербосс. Так что постарайся не обделаться при нем. А еще…
– Есть и другое «еще»? Не думаю, что оно мне интересно.
– Нет, ты послушай, Флора, я не считаю, что ты в его вкусе… Черт побери! Думаю, он в буквальном смысле может оказаться дьяволом. Ну, ты сама подумай о таком типе людей.
В этот момент Флора подняла голову – и надо же! Увидела его. Он шагал по площади Бродгейт, по центру Сити, уверенный и властный, его ореховые волосы сияли на солнце, при этом он сопровождал похожую на жирафа блондинку, щелкавшую каблуками по тротуару, которая была одета в ярко-розовое, – такой цвет на любом другом выглядел бы эксцентрично, но ей только придавал очарования. Флора и за миллион лет не смогла бы стать похожей на нее. То была настоящая райская птичка, существо совершенно иного биологического вида.
Флора проводила пару взглядом и вздохнула.
– Да, – сказала она. – Ты прав.
– Но ты же отлично работаешь с документами, – поспешил ободрить ее Кай. – А ведь это что-то значит!
Флора усмехнулась, и они заказали еще бутылочку.
Это произошло пару лет назад, и с тех пор карьера Кая двигалась скачками. А карьера Флоры… нет. Конечно, она уже немного привыкла к Лондону, стала более скептично относиться к своей фирме, ходила на свидания и вечеринки и ввязывалась в нелепые приключения с разными парнями. При этом она не могла вспомнить ни единого случая, не доведшего ее до смущения, а еще у нее был один хороший друг, Хьюго. Они встречались уже целый год, и он бы хотел зайти дальше, но Флоре казалось, что это было бы… неправильно. Это… Что бы оно ни означало. Конечно, даже если они расстанутся – наилюбезнейшим образом, ведь Хьюго был джентльменом, – то даже через десять лет, когда все вокруг уже счастливо устроятся, а Флора по-прежнему останется одинокой, она все равно может пожалеть об этом. И она это сделала. Слишком долго продолжался засушливый период. Но Флора была довольна. В основном. Это было просто столкновение, короткое безумие, растаявшее позади, пока Флора карабкалась по ступеням здания жизни в этом гигантском городе-машине, отрываясь от всего, что было прежде.
Вот только теперь, в десять сорок пять утра, в шумный четверг в начале мая, ее кумир впервые в истории вдруг пожелал увидеть Флору в своем кабинете.
Глава 4
Флоре нужно было поспешить, но она все-таки заглянула в туалетную комнату, чтобы освежить губную помаду. И взволновалась, поняв, что помада слишком яркая, розовая. Значит, кожа будет выглядеть чересчур бледной. Ладно, все равно она не сможет выйти на яркий солнечный свет, не превратившись в подобие вареного лобстера и не начав слегка дымиться…
Флора уставилась на себя в зеркале и вздохнула. Ей противно было выглядеть такой полинявшей, она чувствовала себя совершенно бесцветной, пусть даже друзья твердили ей, что она такая необычная. На острове, с которого она приехала, Флора вовсе не была необычной, она просто была высокой и светлой, как ее предки-викинги, приплывшие туда сотни поколений назад. У матери Флоры волосы были почти белыми. Это только здесь, в Лондоне, люди позволяли Флоре говорить, а потом заявляли – наверное, считая это комплиментом, – что не слышали ни слова, им просто нравится, как именно она говорит. Флора постепенно училась говорить «теперь» вместо «тииперь» и «вы» вместо «вии», но иногда даже об этом забывала.
Флора попыталась успокоить сильно забившееся сердце. Марго говорила с ней ледяным тоном, но она всегда так говорит. Флора ведь не сделала ничего плохого. Да если бы и сделала, этим не стал бы заниматься лично Джоэл. Время ее встреч с Джоэлом ограничивалось теми случаями, когда Флора выполняла разные мелкие поручения за Кая, который готовился к экзаменам по юриспруденции, – фирма считала его перспективным сотрудником. Флоре нередко приходилось составлять для него заметки и делать разную плановую работу.