Лето и осень сорок пятого
Шрифт:
– Сейчас нам гораздо важнее принудить англичан к миру, чем охранять воинский контингент наших бывших союзников в Европе - изрек генералиссимус, и маршал не решился с ним спорить.
Выполняя приказ Сталина о принуждении британцев к миру, Рокоссовский решил ударить по двадцатитысячной группировке, зажатой под Дюнкерком. И верный своему стилю оценивать положение дел не по докладам, а по собственным наблюдениям, маршал отправился в Птифруа.
– Основательно закопались англичане, товарищ маршал - выдал свое первое резюме Малиновский, после того как они сначала понаблюдали за противником в стереотрубу, а затем битый час проползали на разных участках передовой.
– Да, обороняться они всегда умели. Особенно имея в своем распоряжении время и необходимые материалы, но ничего возьмем. Тяжело будет, но возьмем. И не такую оборону взламывали - усмехнулся маршал, внимательно рассматривая плотные ряды колючей проволоки, прикрывавшие позиции англичан. С многочисленными дотами, дзотами, хорошо замаскированными артиллерийскими батареями и врытыми в землю танками. Подступы к передней линии врага, по данным разведки прикрывали минные поля, состоявшие как из противопехотных, так и противотанковых мин.
Однако основная трудность заключалась в другом. Вдоль побережья постоянно курсировали корабли королевского флота, которые, несомненно, пришли бы на помощь окруженным в случаи начала советского наступления.
– Вот наш главный противник Константин Константинович, - угрюмо махнул рукой Малинин в сторону видневшихся над морем дымков, - сейчас это сторожевики, миноносцы, эсминцы, но в случаи необходимости придут крейсера и линкоры, можно не сомневаться.
– А вот и не угадал Михаил Сергеевич. В лучшем случаи будут крейсера. Линкоры и авианосцы, господа бритты отправили в Японию, в помощь своему старшему брату. Так что у них сейчас и труба пониже, и дым пожиже.
– Труба может и пониже, да калибры не маленькие и не в малом числе - не согласился с маршалом начштаб.
– Верно, глаголешь, калибры у англичан хорошие, королевские - усмехнулся Рокоссовский, - вот и подумай, как нам их нейтрализовать, пока мы эту оборону прогрызать будем. И не говори, что трудно. Немцев обманули, что же с англичанами не получится? Они такие же вояки, только все по-умному сделать нужно будет, вот и обыграем.
– Что так срочно надо?
– осторожно спросил Малинин и получил короткий и исчерпывающий ответ.
– Вот!
– маршал энергично потряс рукой у горла. Затем на секунду задумался и доверительно пояснил.
– Хозяин не собирается повторять ошибку Гитлера и терять время на переговоры с англичанами. Он считает, что чем быстрее и основательнее мы разгромим войска противника, тем скорее падет правительство Черчилля и англичане начнут с нами переговоры. В Голландии их почти сто тысяч, а здесь не более двадцати, хотя за последнее время, англичане могли перебросить пару тысяч на этот берег. К тому же, гибель соотечественников под боком смотрится намного трагичнее, чем их гибель где-то там, в Голландии - маршал позволил себе подобное пояснение, так как хорошо знал Малинина и полностью ему доверял. К тому же, маршал считал, что информированный солдат лучше дерется в бою, чем тот, кто просто исполняет полученный приказ.
– Понятно, - медленно произнес генерал, оценивая высокую степень откровенности со стороны командующего, - а Голландия, на потом?
– Верно, на потом. Сначала для вида проведем там местное наступление, а затем ударим здесь. Как думаешь воевать?
– Укреплений здесь понастроено хорошо, что и говорить. Генерал Роджерс постарался на славу, однако, здесь самое лучшее место для нанесения удара. Прорвав оборону противника, мы можем сразу наносить двойной удар, в сторону Кале и в сторону Дюнкерка.
– Согласен. Сколько запросишь стволов на километр? Сто двадцать, сто пятьдесят?
– Мало, товарищ маршал. Минимум двести стволов на километр.
– Двести! Это у тебя запросы, дорогой ты мой - вырвалось у Рокоссовского, но Малинин упорно стоял на своем.
– Для быстрого прорыва это минимум. Плюс штурмовики и пикировщики с прикрытием, иначе не прорвем, - будучи хорошим начштабом фронта, генерал-полковник прекрасно знал резервы не только своей группы войск, но и соседей, и не стеснялся требовать. В конце концов, прорывать эшелонированную оборону врага всегда труднее, чем выстраивать пассивную оборону.
– С авиацией, ясно. Будет авиация, но вот что делать с ними?
– маршал кивнул на сизые дымки, - у них тоже будет хорошее прикрытие и на торпедоносцы нам рассчитывать не придется. Слишком большой риск при малых гарантиях, да и штурмовики с пикировщиками тут нам не подмога.
– Не подмога, это верно. И катера с катюшами против них не пустишь, как на Балтике. Не тот расклад, быстро перетопят.
Собеседники замолчали, торопливо перебирая в голове различные варианты нейтрализации вражеского флота.
– Мне тут особисты доложили, что обнаружили немецкие пусковые установки "Фау-1" . Союзнички не успели их взорвать и демонтировать. Так может попытаться использовать их?
– высказал предположение Рокоссовский.
– Попасть может быть, не попадем, но страху нагоним точно. По докладам разведчиков англичане очень их боятся.
– Боюсь, что нет, товарищ маршал. Может, напугаем, а может, и нет. Сложная это штука трофейное оружие, неизвестно где можешь оступиться. Да и, где гарантии, что отступив, они не вернуться снова, и не отбросят наших солдат своей корабельной артиллерией. Риск слишком большой.
– Что же ты, предлагаешь?
– обиженно спросил Рокоссовский, дважды за время компании удачно использовавший трофейную технику.
– Да я не против применения этого "Фау". Затея стоящая, только время займет много, а его как я понимаю у нас в обрез - Малинин вопросительно посмотрел на командующего и тот, кивнул головой. Нехватка времени было одним из двух главных дефицитов у советского командования в этой войне.
– Поэтому, я предлагаю потревожить главный артиллерийский резерв ВГК - предложил начштаба.