Лето на чужой планете
Шрифт:
— Хорошо, доктор Трейси! — ответил светловолосый и вышел, столкнувшись в дверях с доктором Хансом.
— Что здесь происходит? — спросил Ханс. Вид у него был помятый.
Доктор Трейси выпрямилась и взглянула на Ханса сверху вниз, несмотря на то, что ростом едва доставала ему до плеча.
— Вы кто? — спросила она. — Здешний ветеринар?
Доктор Ханс задохнулся от возмущения.
Пока мы ожидали шлюпку, доктора успели ещё немного поругаться. Правда, Трейси неохотно признала, что «в таких пещерных условиях никто не смог бы сделать большего». Доктора Ханса эта похвала не удовлетворила и он обиженно нахохлился.
— Впервые слышу, чтобы доктор Трейси кого-то похвалила, — заговорщицки сказал Дин, наклонившись к моему уху. Вблизи он выглядел моложе, чем во время выступления. Лет двадцать пять, не больше.
— Доктор Трейси, с отцом всё будет хорошо? — спросил я.
— Разумеется, — без улыбки ответила она. — Придётся пару недель повозиться с кожными покровами. Может быть, понадобится пара несложных операций на связках.
Я повернулся к доктору Хансу.
— Скажите, а как там Стип?
Доктор недовольно посмотрел на меня, потом кинул косой взгляд на Трейси. Но всё-таки ответил:
— Стип почти не встаёт с кровати. Я не знаю, что с ним.
Доктор Ханс помолчал, а потом, пересилив себя, обратился к Трейси:
— Доктор Трейси! Без сомнения, ваша медицина ушла далеко вперёд по сравнению с нашей. Я прошу вас осмотреть ещё одного пациента.
Блондинка фыркнула и с удивлением посмотрела на доктора Ханса.
— Конечно. Где он?
Они прошли в комнату Стипа, я пошёл за ними. Стип лежал на кровати поверх покрывала и пустыми глазами смотрел в потолок. Взгляд у него был точь-в-точь, как у Илии.
Доктор Трейси наклонилась к Стипу, пощёлкала пальцами перед его лицом, безуспешно пытаясь привлечь внимание.
— Видимо, какое-то повреждение центральной нервной системы. Как это началось?
Пришлось рассказать ей о драке. Заодно я упомянул и про Илию. Доктор Трейси подняла брови.
— На вашей тихой планете очень насыщенная жизнь, — саркастически сказала она. — Драки, поджоги, безумные скачки на… — она щёлкнула пальцами и вопросительно посмотрела на Дина.
— На лошади, — подсказал Дин.
— Вот именно, — кивнула доктор Трейси.
— Парнишку я тоже забираю, — решительно сказала она. — Здесь не обойтись без томографии. И привезите второго пострадавшего. Где он?
— Его заперли в сарае недалеко отсюда, — сказал я. Блондинка осуждающе покрутила головой, но промолчала.
Дин и Говард отправились на глайдере к ферме родителей Лины. Вернулись они минут через тридцать. Всё это время мы с Линой сидели возле постели отца.
— Ты полетишь с ними, Ал? — спросила Лина.
— Нет, — отозвался я. — Надо успокоить маму.
Лина кивнула и взяла меня за руку.
Наконец, привезли Илию. Он шёл сам, с двух сторон его поддерживали Говард и Дин. Я почувствовал, как напряглась рука Лины.
Илия равнодушно скользнул пустым взглядом сперва по ней, потом по мне. Вряд ли он понимал, куда и зачем его привезли.
В окне потемнело — прямо напротив дома, заслоняя свет, приземлялась шлюпка.
— Грузите больного прямо вместе с кроватью! — скомандовала Трейси. — Ваше драгоценное имущество, доктор, мы вернём при первой возможности.
***
Серебристая капля шлюпки бесшумно растаяла в фиолетовом небе. Я ещё немного постоял, задрав голову, потом посмотрел на Говарда.
— Куда вы теперь?
— К Интену, — пожал плечами Говард. — Там теперь основной штаб экспедиции. Да ты и сам видел.
Ничего я не видел. Но спорить с Говардом не стал.
— Залезайте в глайдер! — весело сказал Дин, выглядывая с платформы. — Я мигом доставлю вас по адресам.
Я заметил, что он с интересом взглянул на Лину.
— Кстати, Ал! — вспомнил Говард. — Вчера мне переслали стандартную школьную программу. И гипнопроектор для ускоренного изучения материала. С его помощью десятилетний курс можно пройти вдвое быстрее!
— Сколькилетний? — я не верил своим ушам.
— Образование современного человека длится, в среднем, двадцать лет, — Дин сочувственно взглянул на меня. — Впрочем, большинство людей учатся всю жизнь.
Не могу сказать, что я приуныл. Меня просто расплющило этой новостью. Двадцать лет учиться, чтобы к старости хотя бы понимать, о чём говорят окружающие? Не проще ли было спокойно чистить свинарник и выращивать кукурузу? Этому-то я с детства обучен.
С другой стороны, стало интересно: чему можно учиться столько времени? Глупо будет хотя бы не попробовать. Я повернулся к Говарду.
— Вы разрешите мне попробовать этот… гипнопроектор?
— Конечно, — улыбнулся Говард. — Думаю, мы установим его в доме Интена и распределим время доступа. Ал, ты не будешь против, если я загляну к вам домой? Мне надо поговорить с твоими родными.
— Конечно! Мама будет очень рада!
Говард с сомнением улыбнулся.
Мы забрались в глайдер. Дин нажал несколько кнопок. Глайдер поднялся примерно на метр от земли и плавно двинулся вдоль улицы.
Дома нас встретили неприветливо. Мама, видно, не спала всю ночь — круги у неё под глазами совсем потемнели. В сердце остро кольнула жалость. Я выскочил из глайдера и подбежал к ней:
— Мама, доктор Трейси сказала, что с отцом всё будет хорошо. Его уже увезли в госпиталь на корабле. У них там оборудование, знаешь какое? Вылечат всё, что угодно!
Мне хотелось растормошить маму, вселить в неё хоть какую-то надежду. Лина подошла к нам.
— Тётя Ани, — сказала она, — вы скажите, чем вам помочь? Родители меня отпустят.
Мама обняла меня и Лину и вдруг разрыдалась. Она плакала негромко и отворачивалась, пряча лицо. Плечи её дрожали под тонкой вязаной кофтой. Это выходило, отпускало её страшное напряжение последних дней.