Лето на чужой планете
Шрифт:
— Вы не опоздали, пастор Свен! А где Фолли? Он же должен был вас привезти!
— Пастор начал было вытирать лоб рукавом сутаны, потом спохватился и вытащил из кармана платок.
— Не… не знаю…фух… Ал. Видимо… мы разминулись. Фух!
Пока доктор Трейси давала последние наставления Лусии, Йугу подошла к Лине и надела ей на шею тяжёлый венок из цветов предзимника. Нежно-алые зубчатые лепестки ярко выделялись на белом платье. Лина взглянула на меня и глаза её расширились от удивления и радости.
Пастор Свен, наконец, отдышался и встал со скамьи. Он поднял руку, и провожающие почтительно умолкли.
— Ал, Лина! Подойдите ко мне, — торжественно сказал пастор.
Потом дядька Томаш произнёс речь, притопывая по увядающей траве новеньким протезом. Мама с Иргой украдкой утирали слёзы. Матильда вынесла прямо на поляну огромное блюдо с горой пирогов, и бутылки с папашиной настойкой пошли по рукам.
Интен тоже говорил, путано и застенчиво. Дин от всего сердца пожелал нам доброго пути. Доктор Ханс после улиточной диеты с удовольствием лакомился пирогами. Даже доктор Трейси улыбалась, и это было удивительнее всего.
И только Говард стоял чуть в стороне, покусывая нижнюю губу. Я сам подошёл к нему. Он поглядел мне прямо в глаза, удовлетворённо кивнул и крепко пожал руку.
— Я горжусь тобой, Ал.
— Возвращайтесь поскорее, ребятки! Мы будем ждать вас, — сказал дядька Томаш, и все согласно закивали.
Мы с Линой держались за руки и улыбались счастливо и легко. А с пронзительно-лилового осеннего неба ласково глядело на нас розовое солнце Местрии.