Лето пахнет солью

Евдокимова Наталья

С речью у Сашки все нормально, просто она лопает персики и нектарины и никак не может оторваться.

– Тин, будешь нектаринчик? – заботливо предложила Сашка.

Я поворачиваюсь в ее сторону. Сашка протягивает мне последний нектарин и смотрит на меня жалостливо и одновременно гипнотизируя: «Откажись, откажись, это последний нектарин… Будет лучше, если его слопает Сашка, Сашке нектарин вкуснее, Сашке нектарин полезнее… В твоей жизни еще будут нектарины, но этот надо отдать»…

Я отмахнулась:

– Нет, спасибо, не хочется.

Сашка

радостно пожала плечами:

– Ну, как знаешь. Я два раза предлагать не буду, – и, не дожидаясь моего ответа, откусила чуть ли не половину нектарина. Давясь, быстро его доела, чтобы я не передумала.

– Вкусный нектарин, зря отказалась, – произнесла Сашка, обгрызая косточку.

Федька посмотрел на всю эту несправедливость свысока. Потом долго рылся в пакете и наконец сказал:

– Тин, будешь помидор? – и протянул его мне.

– Нет, Федь, спасибо, не хочется.

– Ешь, я сказал! – сурово пробурчал Федька. Он в последнее время стал суровым и властным. Еще бы – единственный мужчина среди нас здесь, на море.

Я заныла:

– Он несоленый.

– А ты руки облизывай, – посоветовал Федька. – Они после моря здорово как соленые.

– Ты ей еще ноги посоветуй облизать, – заметила Сашка.

Федька пожал плечами. Ему что ноги, что руки – все равно соленые. Он бросил ведерко в рассыпающееся маленькое море и убежал купаться.

– Как маленький, – сказала Сашка. – С каким-то детским ведерком. Воду в нем таскает… Это ведерко взять бы, нектаринов накупить и сложить туда.

Сашка показала мне ладони.

– Руки липкие, – произнесла она. – Поэтому пойду купаться.

Сашка внимательно посмотрела на меня, чтобы я оценила, как здорово она умеет аргументировать свои поступки. Это ее парень, Юра, все переживал, что она действует наобум и объяснить ничего толком не может. Поэтому Сашка стала тренироваться на мне.

Я махнула ей рукой – мол, на здоровье.

– Еще я твои шлепки возьму, – сказала она. – Потому что мои надевать неудобно, а на камни наступать мне не нравится.

Я ничего не успела ответить, а Сашку ее объяснение полностью устроило – она надела мои шлепки и убежала к воде. Сашка здорово моет руки после нектаринов. По полчаса. Из воды ее не вытащишь.

Сюда, на море, мы приехали с ее и Федькиной мамой. Меня родители отпустили легко – мама вообще переживает, что нормальных каникул у меня не получилось. Вообще-то очень здорово, когда тебе пятнадцать, и вдруг появляются сразу и брат, и сестра. Но два младенца дома вместо одного – это в два раза больше рева, в десять раз больше забот, потому что когда они ползут, то ползут в разные стороны. Честно говоря, мне нравится за ними ухаживать. Но и на море тоже очень хотелось… Чтобы оно было большим и теплым.

Прибежал замерзший Федька. Он стучал зубами и переступал с ноги на ногу. Я достала фотоаппарат, чтобы запечатлеть, какой он маленький, замерзший и тощий. Федька недовольно буркнул:

– Ты мне лучше полотенце

дай, что ты меня фотографируешь…

Федька замотался в полотенце и дрожал, и мы с ним смотрели, как плавает Сашка.

– Тин, смотри! – кричала Сашка и ныряла так, чтобы встать на руки и поболтать ногами.

– Круто! – кричали мы ей с Федькой.

И Сашке еще не нравилось, что Федька бегает с детским ведерком. Сама туда же – на руки в воде вставать!

Наконец Сашка примчалась к нам, обрызгала с ног до головы, и согревшийся Федька отбежал подальше. Сашка прижалась к моему плечу мокрой головой и попросила:

– Намажь меня кремом, чтобы я не сгорела.

– Ты ведь недавно только намазывалась?

– Так я же в море всё смыла…

– Хорошо, давай, – сказала я, достала крем, но Сашка хитро посмотрела на меня:

– Или пойдем купаться.

Ох, Сашка! Только из воды и еще не накупалась. А как она ныла в городе! Не поеду, останусь с Юрой, что мне на этом море делать… А приехала сюда – глаза размером с море стали, в воду рвется, ничем не удержишь. Пожалуй, только нектаринами и персиками, но разве на нее напасешься!

– Конечно, – согласилась я. – Чего на тебя крем переводить. Все равно смоешь.

Сашка надулась и потащила меня за руку.

– Федька, посиди тут! – крикнули мы, и он нехотя поплелся сторожить вещи.

Мы с Сашкой забежали в воду и шумно нырнули.

– Поплыли в Турцию? – серьезно предложила Сашка. – Не так уж она далеко.

Мне было так хорошо, что я с Сашкой хоть на край света.

– Поплыли! – сказала я, а потом нырнула и схватила Сашку за ногу.

Какой-то маленький мальчик, который точно уж не умел плавать, случайно забросил свой мяч далеко в море. Он готовился зареветь, но я поплыла за мячом.

– Тин! – крикнула Сашка. – Ты куда? Я же пошутила про Турцию! Эй!

Сашка помчалась догонять меня. Мы отбросили мяч к берегу и покачивались на волнах.

– Мы как два буйка, правда? – опасливо спросила Сашка. – Будем сторожить, чтобы за нас не заплывали.

Тут за нас заплыл какой-то парень.

– Эй! – крикнула ему Сашка. – За нас заплывать не положено.

Я хихикнула и брызнула на Сашку водой.

– Почему это? – отфыркиваясь, спросил парень.

– Мы – граница, разве не ясно? – сказала Сашка. – За нами Турция. Где твой загранпаспорт?

– Скажете тоже, – буркнул парень и поплыл дальше.

– Эх, – с досадой сказала Сашка. – Надо было с собой свисток взять. Представляешь, свистнуть так вослед… Тин, давай следующего высматривать.

Я возмутилась:

– Что же, мы тут и провисим буйками до вечера?

Сашка развела руками и ненадолго ушла с головой под воду. Потом вынырнула и добавила:

– У таможенников сложная работа. Ты хочешь сдаться прямо сейчас? Когда мы только-только начали набираться опыта?

Я мило улыбнулась, махнула рукой и поплыла к берегу. Сашка догнала меня и плыла рядом.