Лето пахнет солью
Шрифт:
– Вот именно, – согласилась Сашка. – Ты мне двери открой, я сама боюсь. Вдруг она руку увидит – и сразу в атаку!
Я пожала плечами и открыла дверь. Сашка буркнула:
– Спасибо, – и скрылась в кабинке.
Я села на ступеньку и посмотрела на сколопендру. Может быть, эта крымская сколопендра тоже смотрела на меня. И мы запоминали друг друга. Мне кажется, никакое насекомое не может быть опасно в такую тихую крымскую ночь.
Тут раздался Сашкин голос, и сколопендра опасливо зашевелилась.
– Она еще там, на двери? – спросила Сашка. – А то я выходить
– А где ей еще быть? – ответила я.
– Ну, – засомневалась Сашка. – Она может спрыгнуть на землю и дожидаться, когда я выйду…
Мы со сколопендрой снова понимающе переглянулись.
– Выходи, – сказала я.
Сашка осторожно открыла дверь, нерешительно выглянула и быстро выскочила наружу.
– Пойдем скорее! – сказала она.
– Нет уж, – решила я. – Теперь меня жди.
– Стоять тут и бояться? – недовольно спросила Сашка и села на ступеньку. – Ладно. Только ради тебя.
Через какое-то время мы сидели с ней и смотрели на еле угадываемые горы. Дышалось так здорово, что не хотелось возвращаться в комнату. Летали комары, которых Сашка почти не боялась. Где-то вдали гудели голоса – люди шли по улицам, и им было хорошо. Трещали какие-то кузнечики. И Сашка романтично сказала:
– Сейчас бы персики воровать пойти… Самое время.
Я отстранилась и взглянула на нее. Сашка мечтательно смотрела куда-то вперед. Я спросила:
– На рынок, что ли?
– Ты что, спятила? – удивилась Сашка. – Какие персики на рынке в такое время? – И, таинственно улыбнувшись, добавила: – Нет… Надо лезть на дерево и оттуда срывать… Август, они как раз поспели… А садов вокруг много, и персиков в них, наверное, тоже немало.
Я содрогнулась от самой мысли что-то где-то воровать. Но Сашка сказала, что это так безобидно – залезть к кому-то в сад и взять несколько персиков, что это даже хорошая примета… Пока она меня убеждала, к нам подошел слегка пошатывающийся Федька. Сонно потер глаза и недовольно сказал:
– Куда вы все подевались? Я проснулся – никого нету…
Сашка ему, торопясь, выдала:
– Мы, Федька, за персиками собрались. Так что иди, одевайся, пойдешь с нами.
– Угу, – кивнул Федька и поплелся вниз.
– Сейчас он на кровать бухнется и уснет, – объяснила Сашка. – Посидим пока что.
Но не тут-то было! Федька появился через несколько минут, совершенно бодрый и готовый к подвигам.
– Пойдемте тогда, – сказал он.
Мы с Сашкой переглянулись. Одно дело – поболтать о том, чтобы влезть к кому-то в сад. Другое дело – подняться и пойти… Но Федька смотрел на нас ожидающе, и нам пришлось выдвигаться.
– Вот ты полезешь на дерево, – начала я, обращаясь к Сашке. – А там сколопендра сидит. А ты не увидишь…
– Это же главное! – успокоила меня Сашка. – Если не увижу – что ее бояться?
Почему-то мы шли на цыпочках – от лестницы до выхода. Казалось, все за нами подсматривают, и даже само море видит нас издалека. Дул свежий ветер, который можно было глотать как мороженое. Мы передвигались, прижавшись к забору и прячась от проходящих мимо людей.
– Ничего, – шепнула Сашка. – Зато будет что вспомнить!
А я спросила:
– Как мы только поймем, в каком саду есть персики, а в каком их нет?
– Спокойно, – зашептала Сашка. – Я иду на запах, – и показала пальцем, – сюда!
Федька попытался просунуть голову между заборинами.
– Да, вон дерево! – воскликнул он. – Точно, персиковое! Маленькое такое…
– Полезли! – скомандовала Сашка.
Сашка хотела, чтобы мы лезли через забор. А я говорила, что можно попросту войти через калитку: в этом доме сдавалось жилье, и никто бы не удивился поздним посетителям – подумали бы, что пришли постояльцы. Но Сашка только отмахнулась – она не искала простых путей. А, забравшись на забор, огорченно заявила:
– Что-то я никакой собаки не вижу.
– Какой еще собаки? – спросила я.
– Ну, которая будет на нас лаять, а мы побежим спасаться.
Чтобы сделать Сашке приятное, Федька несколько раз гавкнул.
– Федька! – крикнули на него мы вдвоем, а тот довольно захихикал.
Под персиковым деревом мы стояли в недоумении. Оно было совсем невысоким, и ветки склонялись почти к земле от персикового груза.
– Даже залезать на дерево не надо… – грустно сказала Сашка.
Мы с Федькой сорвали несколько персиков, Сашка набросала в футболку сколько могла и теперь выглядела, как заядлая теннисистка которая не расстается с теннисными мячиками ни днем ни ночью. Вышли мы спокойно, через калитку (Сашка не решилась лезть с персиками через забор – фрукты ей были важнее). Как мы ни оглядывались, никто нас не остановил, никто не закричал, не погнался… Когда мы пришли на свою кухню помыть персики, в раковине сидела сколопендра и осуждающе смотрела на нас.
Сашка махнула рукой:
– Чего их мыть-то…
Приближалось утро. Мы сидели на кроватях и грустно жевали краденое. Только Федька не переживал и таскал персики у Сашки. Та не обращала внимания.
– Надо их отблагодарить! – вдруг подпрыгнула Сашка. – Я у них на заборе что-то нарисую…
Мы с Федькой хихикнули.
– Картинку! – заявила Сашка. – Картинку нарисую! И не на заборе – на калитке! И получится, как будто я сделала работу и мне за нее заплатили персиками, – Сашка задумчиво вгрызлась в очередной. – У меня есть краски, которые по металлу хорошо пойдут, а калитка у них металлическая… А перед нею фонарь, освещения достаточно… Вперед!
Сашка резко поднялась с кровати, вытерла руки об одежду, схватила сумку с красками и выбежала на улицу. Мы побежали следом за ней.
– Следите, чтобы никто не шел! – приказала нам Сашка, и мы с Федькой, как два постовых, стояли поодаль.
Что Сашка рисовала, мы не видели. Меня клонило в сон, Федька с другой стороны калитки все ходил поперек дороги. Когда довольная Сашка сказала, что всё, я сразу же поплелась к дому и свалилась на кровать. Пока мы возвращались, Федька похихикивал, и я краем сознания подумала, что он успел взглянуть на Сашкино творчество. Но сон свалил меня, и снились мне сколопендры, которые осуждающе махали лапами.