Лето в Кралепоре
Шрифт:
– Отлично. Нас не стали донимать осмотрами и разговором, это уже стоит запомнить. Фи, Вы слышите? Вы не чувствовали никаких лучей?
– Камера не поймала, сэр Каст! Ой. Посмотрите.
– Что? Дорога идет далеко.
– Да, но на ней?
Поперек всей дороги лежит огромное толстое бревно. Касторбильд высунулся из окна и стал озабоченно глядеть по сторонам, желая вызвать пограничников. Вдруг из самой простой избушки вышел медведь без погон, помахал рукой в знак приветствия, затем схватился за бревно и могуче оттащил его к обочине.
– Ехайте, пожалуйста! – прогудел медведь добродушно.
Касторбильд закивал, нажал на газ и автомобиль помчался. Стю летел следом. Проехав полверсты, автомобили сбавили скорость.
– Когда
– Да хоть сейчас? Эти растения есть у нас, но не в таком количестве?
– Бугорки считать? (веселый голос).
– Фи! Прошу Вас, даже здесь – никакой тенденциозности. Мы описываем проблемы лишь когда их увидим! Мы – солидные лица! – Касторбильд поднял палец вверх.
Дорога поднималась вверх и вниз, разделенная надвое непрерывной полосой. Кое-где на дороге лежал мелкий лесной сор, но сама трасса была почти идеальной – соскобов, провалов и трещин объектив не поймал. Касторбильд заметил, что цвет дороги недостаточно гомогенный и, очевидно, получен благодаря примесям в асфальте. Однако он был очень опытный путешественник и ездок – и чувствовал, что машина идет словно не по асфальту, здесь какое-то другое покрытие. Раньше из Кралепора вывозили нефть, теперь, очевидно, ее берегут. Дорога стала пошла наверх и по обеим сторонам лес обрывался. Фини подумал, под ними откроется пропасть. Он крикнул по связи.
– Стю, приготовьтесь!!
– Спокойно! Мы ж не падаем. – за лесом действительно был крутой склон, шагов на сто вниз. На какой-то миг Касторбильду и Фини почудилось, что дорога висит в воздухе – они не сразу заметили ограждений. Опоры в том ракурсе еще не видны. Стю снимал: обрыв, небо и огромный речной рукав, шириною в версту, величаво изогнулся перед лесами. Вдали справа леса стоят на холмах и вот-вот готовы спрыгнуть; деревья очень близкой к краю холмов, покрытых очень плотным дерном с примесью желтого и коричневого оттенка. Стю думал, что это такой песок и снимал справа. Вдруг целый участок леса покачнется и упадет? – это будет отличный кадр, к тому же ветер шумел настойчиво. Леса были столь же могучи как и рукава реки – они стоят на вершинах и в пойме, дорога идет ненамного ниже самых верхних крон. Это было крайне необычно. Едва ли здесь специально насадили лес – надо полагать, дорогу строили прямо через холмы, высота которых достигает 200 метров. Леса и рядом с дорогой и чуть левей, где рукав соединялся с другим рукавом. Там на самом горизонте стоят зеленые исполины. Промчавшись несколько километров, журналисты увидели еще одну реку – уже зеленую. Дорога уже уходила на северо-восток, а зеленая река была западнее. Стю начал одной рукой прицеливать камеры, другой поправлял микрофон и быстро общался с Касторбильдом; руль держался на его колени. Касторбильд поправил очки. Река как будто не течет, в ней видны желтые и белые точки. Цветы? – Вся река заросла цветами. И рядом тоже были цветы, сине-голубых оттенков. Берегов нет, полосы переходят одна в другую. Опять зеленый узор. Касторбильд вдруг понял.
– Это не река! Это их художественные луга! Я слышал, они для красоты сеют разные цветы, чтобы потом… рассматривать. Фини, вы запоминаете оттенки? Желтый, розовый, фиолетовый. Почему фиолетовый?
Касторбильд смотрел, виляя автомобилем.
– Красные тона. Тогда откуда желтый? Фи, одним словом, Вы поняли мою мысль?
– Все краски смешались.
– Да, именно так. Сажают все подряд.
То, что казалось рекой, а на самом деле – часть поля, тянется до горизонта и касается там дороги. И дальше такое же поле. А с противоположной стороны опять холмы и даже горы. Ни одного строения, если не считать элементов дорожной инфраструктуры. Стю поймал несколько высоких конструкций над лесом. Очевидно, системы связи. Касторбильд велел ехать в умеренно-резвом режиме. Съемка временно прекращена.
Шеф с коллегами жуют сладкие и соленые батончики. Напитки
– Фи, запомните, что к 8-30 мы не встретили пока препятствий. Бревно не в счет. Может, это была шутка.
– Тьфу! – гаркнул Стю.
– В чем дело, С?
– Птицы носятся. Чуть в окно не врезались! Эти белые с черным…
– У чаек нет ума. У нас то же самое – даже если не в порту. Но Вы следите, чтоб на них не было бомбы.
– Окей! – Стю мастерски снимал, почти не глядя на дорогу. Ему уже стало скучновато: пейзаж красив, но в нем нет никого. Постепенно гул стал нарастать и мимо Касторбильда пронесся один автобус, затем другой. Потом они увидели группу строительной техники, которая ехала в сопровождении. Автобус стали появляться периодически. Стю на всякий случай не снимал, когда они проходили мимо. Зато он мог своими глазами разглядеть кто внутри. По разным направлениям едут строители, другие специалисты; практически все – молодые волки и волчицы. Лишь у четверых цвет как у здешних лис (Стю их видел на старых фото). Автобусы были на вид не новые, но и не ветхие (Касторбильд велел это запомнить), внутренняя отделка как будто отсутствует. Стю не разглядел одежду волков, он видел у них в руках гитары. Из открытых окон льется живая песня.
– А-а-а, а-а-а… Стю, скорее. Пусть не думают, что мы хотим им мешать.
– Слушаюсь, сэр Каст. А почему они должны подумать.
– Вы же видели – это рабочие. Они явно не в курсе государственной политики. Так, следите за азимутом.
Еще автострада. Еще 200 или 250 километров.
Уже полдень. Большое расстояние преодолели, но по карте надо ехать еще столько же. Фини ерзал на сиденье – так, чтоб не заметил шеф; в свою очередь, Касторбильд тоже хотел размяться и постоянно надувал щечки, постукивал себя по ноге левой рукой. Он не любил спорт и поэтому никогда не делал упражнений перед другими. Фини ведь это сразу запомнит.
Другим не выдаст. Но зачем ему это показывать вообще? Касторбильд терпел и вздыхал чуть слышно. Указатели проносились мимо. Журналисты считали, что будут ориентироваться только по своим картам и другим документам, которые взяли в своей стране. Никаким зарубежным источникам они не доверяли. На уровне физической географии Касторбильд в целом представлял их текущее месторасположение – в салоне джипа и у Стю есть различные аналоговые навигаторы, отражающее общие координаты. На старой карте есть города. Касторбильд допускал, что отчасти их могли перестроить.
– Или даже снести! У волков на это ума вполне хватает. Фи, стоит приоткрыть окно, Вы не находите? Насладимся свежестью.
Фини быстро нажал на кнопку, и стекло поехало вниз. Вентиляция разгоняла по салону пресный воздух, тогда как снаружи ветер разносил удивительные ароматы. Касторбильд крикнул, чтоб Стю не вздумал дышать часто, и не потерял от этого внимания. Далеко не всюду цветы распустились, даже на полях; но со всех сторон несутся ароматы леса. Он то хвойный, полный смоляных оттенков, то широколиственный и пряный. Стю крикнул, что больших цветков нигде нет, только небольшие, но их много. «Я так и думал!» – прокричал Касторбильд – «на севере все нежные структуры не достигают мощи. Их много, безусловно». Они ехали еще два часа. Чтобы не сносилась резина, автомобили идут размеренным темпом, плавно ускоряются. Касторбильд вдруг подумал, что почти нигде не заметил светофоров. Впрочем, пешеходы ему тоже не встречались. Он прилег на кресло и стал почесывать щечки.