Лето волонтёра
Шрифт:
Чувствуя себя извращенцем, я нагнулся и прижался губами к металлу. Тот оказался неожиданно мягким и тёплым, что добавляло неприятных ассоциаций.
Из одного «соска» потекла тонкой струйкой тёплая, чуть солоноватая вода. Из другого – что-то вроде густого молока или жиденькой каши.
Я молоко люблю, и кашу ем с удовольствием любую, кроме гречневой. Но это кашемолоко тоже оказалось невкусным.
Инсек постарался.
Вытерев губы, я отошёл от стены.
Ладно. Все мы в младенчестве пили мамино молоко. А это
Но всё-таки поразительно, Инсек ведь разумное существо, превосходящее людей… ну, на порядок, наверное? Знающее тайны полётов через Галактику, умеющее видоизменять живые организмы, строить почти разумные корабли из наноботов. Откуда такая мелочная мстительность и тупой юмор?
Я вспомнил, как отец давным-давно сказал про кого-то: «Умная голова, жаль, дураку досталась». Меня это удивило, я спросил, как это может быть. И отец прочитал мне целую лекцию – про разум, ум, интеллект, мудрость. Выходило, что можно быть гениальным идиотом или мудрым простачком, хоть это и странно.
Видимо, у Инсеков при всём их развитии получилось что-то вроде этого – умные дураки.
А может быть, я зря приписываю им тупые шуточки? Может быть, кормушка (как ещё её назвать) в виде сосков – совершенно нормально с их точки зрения. Привычно и удобно для млекопитающих. Как они своих детей кормят?
Ответ всплыл в памяти. Про Инсеков на Саельме говорили немногое, но всё-таки базовая информация была. Инсеки живородящие, проходят стадию личинок, кормят их матери, отрыгивая полупереваренную пищу.
Да, ещё они гермафродиты на первом этапе развития, а потом уже осознанно выбирают свой пол. Впрочем, могут и поменять.
Я сплюнул в сток и пошёл обратно.
Девчонки занимались обустройством лагеря. Дарина пересчитывала запасы продуктов, Милана раскладывала одеяла. Два спальных места рядом, одно чуть в стороне…
– Может, не стоит располагаться надолго? – спросил я.
Милана покосилась на меня. Сказала:
– А ты нашёл выход?
Я покачал головой. Но в этих приготовлениях, в пересчёте сухих пайков и банок с консервами была какая-то унылая безнадёга.
– Пока нет, – сказал я. – Зато обещанную поилку и кормушку нашёл.
Лёг на пол. Раскинул руки.
И заорал во всё горло:
– А!!! Мне плохо!!! А!!!
Дарина и Милана молча смотрели на меня.
– У меня приступ клаустрофобии! – продолжал я. – Боязнь замкнутых пространств! Это мучение! Я в ужасе, в ужасе, в ужасе! А!!!
– Думаю, закончится инъекцией успокоительного, – предположила Милана.
– Лекарства дадут лишь временный эффект! – выкрикнул я. – А!!! Страх замкнутых пространств! Это болезнь, это болезнь! Это психическое расстройство, оно указано в справочниках!
– Пойду, проверю поилку, – сказала Милана.
И ушла в туннель.
– А!!! – продолжал я жаловаться в пространство. –
Не знаю, чего конкретно я ждал. Ну не свободы же, конечно. Скорее, мне хотелось понять, как вообще корабль отреагирует на требование лечения. Может, удастся с ним поговорить? Понять, насколько он разумен и насколько расположен общаться?
Но корабль не ответил.
Вместо этого купол потолка посветлел и растаял.
– Ох ты ж… – прошептал я.
Над головой были звёзды. Целое море звёзд, а почти на краю прозрачного купола – Земля. Бело-голубая, со съеденным тенью краем, с сероватыми завитками циклонов.
Дарина подошла ко мне, легла рядом. Помолчала.
– Как красиво. Хорошо, что Земля видна.
– Она всегда видна, – пояснил я. – Луна же одной стороной повёрнута к Земле.
– То есть она не вращается вокруг оси? Не смейся, я правда не знаю!
Я улыбнулся и на ощупь нашёл её руку.
– Вращается. Синхронно с вращением вокруг Земли. И я не смеюсь, люди часто путают.
Вернулась Милана со словами:
– Инсек – больной ублюдок…
Остановилась рядом с нами, посмотрела вверх, с уважением сказала:
– Ого… Это ты добился?
– Выкричал, – ответил я с гордостью. – Нам, клаустрофобам, положено.
Милана легла с другой стороны от меня. Поколебалась, потом взяла меня за руку. Спросила:
– Я уже и не помню… так и было?
– Ага, – сказал я. – Только ещё было Лунное кольцо.
– Точно. – Милана провела рукой над головой. – Красивое… Но его нет.
– И это значит, что мы в параллельной реальности, – заключил я. – Прежняя Мод смогла перенести туда моё сознание. Но у Высших возможностей больше.
– Или мы в прошлом, – произнесла Дарина.
Я подумал, что это всё-таки сомнительно. Как я понимал, даже Высшие могли путешествовать лишь по «своей» линии времени, да и возможности вмешательства у них были очень ограниченные. Но спорить не стал. Мы лежали и смотрели в звёздное небо, но взгляд невольно цеплялся за голубой шар.
Прошлое, другая реальность… да что угодно! Динозавры, крестоносцы, мир, где Европа вымерла от чумы и её открыли индейцы, мир, где не открыли электричество, мир, где люди живут в лесу и молятся колесу… Что угодно! Но оказаться бы там, а не в железной коробке, в которой Инсек заточил нас навечно.
– Корабль тебе ответил? – спросила Дарина. – Хоть что-нибудь?
– Нет, – прошептал я. – Ничего.
Я вдруг понял, что с кораблём не договориться. Никак. Он просто не станет отвечать. У него есть заданные рамки – поддерживать нашу жизнь, лечить по необходимости. Но нам не уговорить его выпустить нас. Не сломать компьютер, не подобрать к нему коды и пароли – это не голливудское кино. Не пробить стены, а если и пробьём – то что нам делать в безвоздушном лунном аду?