Лето золотой раковины
Шрифт:
– Не могу больше ждать, поехали назад, обратимся к Петру Ивановичу. Ведь Алла из дому уже давно уехала, а сюда до сих пор не добралась. Может, и не собиралась вовсе.
Она нагнулась, чтобы поднять упавший велосипед, а бородач приподнялся с бревна и отставил в сторону свою гитару. Лицо его выражало крайнее изумление. Лешка с Артемом посмотрели туда же, куда и он, и перед их глазами предстала довольно странная картина. По дороге медленно брели Алла с Ромкой. Вернее, брела Алла, сгибаясь под немалым Ромкиным весом, а Ромка прыгал на одной ноге, левой рукой опираясь на ее плечо, правой – на толстую суковатую палку.
– Рома! – не веря своим глазам, закричала Лешка, кидаясь к брату. – Что с тобой?
Бородач с Артемом освободили девушку от ее тяжелого спутника и подвели Ромку к бревну. Он сдерживался изо всех сил, стараясь не заплакать, а по лицу его одна за другой скатывались крупные капли пота. Правая нога распухла, кожа на ней оказалась стесанной, страшно смотреть.
– Должно быть, перелом, – с отчаянием простонал Ромка. – Теперь все лето лежать придется.
– Эй, люди, врач есть?! – громовым басом на весь лагерь заорал бородач.
Из оранжевой палатки выполз невысокий курносый паренек лет девятнадцати на вид. Лешка окинула его сомнительным взглядом. Чем он сможет помочь?
– В чем дело? – спросил студент.
Бородач указал на страдальца. Парень попросил Ромку лечь, осторожно прощупал его ногу и вдруг резко дернул за лодыжку. Ромка испустил душераздирающий крик, а потом улыбнулся и удивленно сказал:
– Полегчало.
– У тебя ушиб и обыкновенный вывих, – сказал будущий врач, и Лешка посмотрела на него с большим уважением. А парень сбегал в палатку, принес пузырьки с какими-то жидкостями, промыл Ромкину голень, наложил повязку и, вставая, пообещал: – Жить будешь.
– Спасибо вам, – проникновенно сказала Лешка, а Алла заботливо склонилась к ее брату:
– Все в порядке?
Ромка снова откинулся на траву и, удивительное дело, погладил ее по руке.
– Ага. – Вслед за этим он обратился к другу: – Темка, помоги ей привезти сюда наши велики, мы их в лесу оставили. – И, отвечая на немой вопрос друзей, вздохнул: – Это не она. Между прочим, Алка – отличная девчонка.
Вскоре выяснилось следующее. Не успел Ромка забраться на холм и приступить к наблюдению, как увидел Аллу, выезжающую из своего двора, но не с красным рюкзачком, как обычно, а с огромным, синим, выше ее головы.
– Аммониты, – тут же подумал юный сыщик. Скатившись с холма, он вскочил на спрятанный в кустах велик и помчался за ней. А так как дорога была прямой, то слежку Алла заметила сразу и, естественно, встревожилась: что нужно от нее подростку с насупленным злым лицом?
Миновав березовую рощу, она разогналась и исхитрилась по заросшей травой тропинке въехать на довольно высокую горку, а потом лихо скатиться вниз. Ромка горку осилил тоже, но опытным велосипедистом не был и поэтому, съезжая вниз, неосторожно вильнул, запутался в кустах и грохнулся наземь. Телефон выскочил из кармана, отлетел в сторону и что-то в нем повредилось. А сам Ромка так и остался лежать, в ужасе думая, что теперь здесь, в лесу, его никто и никогда не найдет. Но Алла вернулась посмотреть, что там с ним, а заодно выяснить, почему он ее преследует. Девушка достала бутылку с водой, дала ему попить, промыла все ссадины, осмотрела ободранную ногу. Как Ромке плохо не было, а все же он изловчился заглянуть в ее рюкзак. Никаких аммонитов в нем
Рассказав все это, Ромка накинулся на сестру:
– И зачем я тебя только послушал!
– Я думала, что ей больше двадцати. И потом, все же говорили, что преступница молоденькая. Что ты от меня хочешь? – огрызнулась Лешка. Раз с братом все в порядке, значит, можно ссориться снова.
Среди студенческого братства нашелся автомобилист. Приладив к верхнему багажнику велосипеды, он отвез друзей в Медовку.
Нина Сергеевна чуть с ума не сошла, увидев хромого, растрепанного и разукрашенного Ромку. Еле удалось ее успокоить. А он улегся на диван в гостиной, но вздыхать и стонать не перестал.
– Очень болит? – посочувствовала Лешка.
– Не очень, но как теперь я буду продолжать поиски?
– Лежи, – сказал Артем. – И без тебя обойдемся.
– А куда вы пойдете? Я считаю, что вы должны… – начал Ромка, но Лешка не стала его слушать.
– Мы пойдем к Петру Ивановичу, – категоричным тоном заявила она и помчалась к выходу. Артем развел руками и побежал следом.
Глава XIX
Обещанному верить
Петр Иванович знал только о том, как Ромка искал ежа, вследствие чего провалился в подземелье и нашел там кусок бивня мастодонта. Лешка с Артемом рассказали ему обо всем остальном.
– Сколько раз обещали мне не проявлять никакой самодеятельности, – просипел бывший милиционер. – Но давайте по порядку. После кражи из музея, говорите, уже пять лет прошло? А эта неизвестная девушка была в Париже на выставке и теперь боится, что Жан-Жак ее узнает, так?
– Так, – подтвердил Артем. – Мы думали, что это почтальон Аллочка, но она ни при чем, и вообще ей только восемнадцать лет.
– Преступница тоже очень молодая, – возразила Лешка. – И Римма Ивановна, и Владимир Владимирович назвали ее молоденькой.
– Я был знаком с этой женщиной, – сказал Петр Иванович. – Здесь же деревня, все старожилы друг друга знают. Скажите-ка мне, как ей позвонить.
Артем нашел в памяти своего мобильника номер Риммы Ивановны и дождался звонка:
– Вот, пожалуйста.
Отставной майор взял трубку и откашлялся, прежде чем начать говорить:
– Римма Ивановна, вас Петр Иванович Сапожков из Медовки беспокоит. Помните, да? Очень приятно. Вопрос у меня к вам один. Девушка к вам сегодня приезжала, Верочкой назвалась. Сколько ей, по-вашему, лет? Сколько? Под тридцать, говорите?
– Как под тридцать?! А нам она сказала, что девушка была молоденькой. Честное слово! – вскричала Лешка.
– А какая она для нее, для семидесятилетней, старая, что ли? – отключив телефон, сказал Петр Иванович.
– Тогда Владимиру Владимировичу она показалась и вовсе юной. Ему и пятидесятилетние небось теперь молодыми кажутся, – усмехнулся Артем. – Послушайте, а вдруг он вспомнил наконец ее имя?
– Что ж, давайте к нему сходим. – Бывший мент повесил на окно табличку с надписью «Перерыв», поднял свое грузное тело и вышел из киоска.