Лето золотой раковины
Шрифт:
– Нет, это нам не годится, – юный сыщик покачал головой и, попросив у старика листок бумаги, присел за стол, чтобы переписать координаты Риммы Ивановны. Адрес ее был написан крупными, чуть ли не печатными буквами, а телефонный номер зачеркнут. Ромка посмотрел листок на просвет, но ничего не разобрал: некоторые цифры были не просто вымараны, а выдраны вместе с бумагой.
Поблагодарив Владимира Владимировича, он захлопнул тетрадку и вышел из комнаты. Дочь старика он нашел на кухне.
– А кто в поселке знает, что ваш отец был знаком с Риммой Ивановной?
Женщина
– Да многие. Какая это тайна? Она к нему в библиотеку за книгами ходила, а когда он перестал работать, стала бывать здесь.
– И, значит, эта девушка могла узнать об этом от кого угодно, – подытожил юный сыщик.
Несмотря на то, что глуховатый старичок не смог припомнить самого главного, Ромка не расстроился, а наполнился оптимизмом.
– Медленно, но верно мы движемся к цели, – очутившись на улице, заявил он. – Знаем теперь, что это девушка, а не мужчина, что ей тоже зачем-то нужна Римма Ивановна. А как вы думаете, о какой певице он говорил?
– Об Алле Пугачевой, о ком же еще, – пожала плечами Лешка. – Знаменитей не придумаешь, и не поет больше. Хотя, говорят, еще запоет.
У ее брата глаза на лоб полезли.
– Ты что же, думаешь, что это… Это почтальон? – поразился он и, крепко сжав губы, потер лоб. – А что, подходит, вполне. Она давно мне примелькалась. Куда не пойдешь – везде она.
– Точно, будто преследует, – сказал Артем.
– А еще, – вспомнила Лешка, – она на холме была, когда вы засаду устраивали. Я туда с Диком поднималась, а она – мне навстречу. А потом она еще и по нашей улице проехала, но в дом не полезла, потому что понимала, что я все сверху вижу. И духами хорошими пахнет. Откуда они у нее?
– И бивень она наш видела… Помните, как он ей под ноги подкатился? И газету! Она же мимо нас проходила, когда Жан-Жак читал ту заметку… Елки-палки, каким же я был слепым! Лешка, а ты-то чего до сих пор молчала? – накинулся на сестру Ромка.
– Ну, не знаю. Во-первых, ты меня убедил, что это Валера, а во вторых… Знаешь, она мне понравилась. Лицо у нее приятное, и улыбка…
– Лицо, улыбка! – передразнил Лешку брат. – Между прочим, я от теории Ломброзо, от его утверждений, что у преступника и внешность должна быть соответствующей, давно отказался. Преступник может быть обаятельным и умнейшим человеком. И с Пушкиным я не согласен. Помните, он в своей маленькой трагедии «Моцарт и Сальери» говорит, что гений и злодейство – две вещи несовместные. Так вот, не прав Пушкин. Гениальность со злодейством еще как совмещаются, и чем талантливее человек, тем изощренней его преступления.
– Философ, – усмехнулся Артем, а Лешка, не дослушав Ромкиных рассуждений, побежала назад к старичку. К счастью, он еще не успел снять с уха свой аппарат.
– А девушка была какой?
– Молоденькой и очень вежливой, – улыбнулся он.
– А лицо? А волосы?
– Волосы светлые, красивые. И сама красивая.
– Понятно. Только вы никому не говорите, что мы у вас были, ладно? – доверительно
– Мне забыть нетрудно, – грустно пошутил старичок.
Ромка с Артемом тоже вернулись в этот дом, но только подошли не к старику, а к его дочери.
– Вы не скажете, где живет почтальон? – спросил Ромка.
Женщина подняла брови:
– Зина?
– Почему Зина? Разве ваш почтальон – не Алла?
– Аллочка – не почтальон, она Зинина племянница. Зина заболела, вот она ее и замещает. Приехала погостить, а тут такое дело: сумка с письмами и газетами брошена на полу, а тетку в больницу увезли. Ну, она один раз почту развезла, а потом ее уговорили еще немного поработать, пока Зина не поправится.
– А где она живет, не подскажете?
Женщина подвела Ромку к окошку и указала вправо:
– Дойдете до угла и свернете. Их дом второй от угла, с зеленой калиткой.
– Значит, она живет сейчас одна, раз ее тетка в больнице?
– Что ты! Там еще трое.
– Кто такие?
– Зинины дети. Сашке двенадцать, Кристине – десять, Аленке – восемь.
– Кристине? – Лешка вдруг вспомнила золотоволосую девочку. – А у нее, случайно, нет желтого попугая?
– Не знаю, я у них давно не была.
В разговор вступил Артем:
– А скажите, вы Аллу давно знаете?
Женщина поднесла руку близко к полу.
– Вот с таких лет.
– А отец ваш ее тоже знал? Не могла Алла и быть этой девушкой? – быстро спросил Ромка.
– Все может быть. Он Аллочку много лет не видел и вообще мало кого помнит.
– Н-да, к этой Алле не проникнуть, раз там еще трое, – сказал Ромка, когда они вновь вышли на улицу, прошли направо и завернули за угол.
Лешка внимательно оглядела небольшой домик за зеленой калиткой:
– И ни к чему это, все равно ничего не найдем. Она твой клад хорошо запрятала, потому что там дети, а от них разве что утаишь?
– Это верно, – согласился брат. – Она и в лесу могла тайник сделать, и на берегу, да мало ли где еще, но это неважно. Когда докажем, что она и есть преступница, найдем улики – найдутся и аммониты. – Ромка покачал головой. – Нет, поглядите только, какая хитрая! Пришла к старику, когда он был один, чтобы его дочь ее не узнала, да еще и телефон Риммы Ивановны умудрилась вымарать. Старичок, наверное, все время на нее смотрел, а то б она и адрес зачеркнула. Но ничего, мы номер по адресу запросто узнаем.
Однако в справочной, куда они, придя домой, с трудом дозвонились, номера телефона Риммы Ивановны им не дали. Должно быть, он значился на другой фамилии.
Хотели попросить Венечку к ней съездить, но дома его не оказалось, а мобильника у него, как известно, больше не было.
– Ничего не поделаешь, придется ехать самим, – вздохнул Ромка, и друзья отправились смывать с себя грязь от трудов праведных на участке Александры Прокофьевны. А затем Лешка умолила Нину Сергеевну отпустить их на пару часиков в Москву, чтобы навестить заболевшую подругу.